Лучший из мужчин - Дженел Тейлор

Мать Айви постоянно ругала Аманду и Оливию, всеми возможными способами подчеркивая свою неприязнь к «родственницам», критиковала их по поводу и без.

«Аманда, дорогая, мне кажется, тебе лучше остричь эти твои каштановые локоны, тебе они не идут, ты чересчур костлявая. Я хочу сказать, худая, а твои волосы закрывают все лицо. Попробуй сделать себе короткую стрижку. Да, я уверена, строгая классическая стрижка – это то, что тебе нужно. А ты, Айви, наоборот, должна отрастить волосы. Хорошенько подумай об этом. Так ты будешь выглядеть сексуальнее. Что же касается тебя, Оливия, я бы на твоем месте не стала пользоваться такой блеклой и блестящей губной помадой. У тебя слишком светлая кожа. Я бы взяла что-нибудь поярче, поживее. Тебе совершенно необходимо попробовать это».

Похоже, мать пыталась превратить ее сестер в уродин.

Дане Седжуик никогда не нравился и внешний вид Айви. Ее всегда просто передергивало от мальчишеских манер дочери, от ее джинсов, маек и непослушной копны волос. Мать, помешанная на нарядах и всем внешнем, никак не хотела смириться с присущей Айви склонностью к непритязательности и простоте в одежде. Когда девочке исполнилось тринадцать, мать заставила ее ходить в местную школу моделей. Отсутствие модельной внешности не являлось преградой для посещения этой школы, достаточно было просто платить деньги за обучение. Другие девочки, ходившие в школу моделей, считались местными красавицами, они смотрели на Айви сверху вниз и презрительно фыркали, давая ей понять, что «такой» не место среди них. И тем не менее Айви целых шесть недель посещала эту школу, где она ходила взад и вперед по полоске в четыре дюйма шириной, удерживая на голове книгу. Еще ее научили тому, как правильно накладывать макияж, как улыбаться и как стоять перед камерой, слегка выставив вперед одну ногу.

Когда Айви объявила матери, что она больше не пойдет в школу моделей, Дана прибегла к уже испытанному методу воздействия, который она всегда применяла, если дочь выходила из повиновения. И надо сказать, в какой-то степени это сработало и сейчас, как всегда срабатывало и раньше.

«Знаешь, Айви, я думаю, что твой отец не хочет иметь ничего общего с тобой, потому что ты не красотка и не слишком-то следишь за своей внешностью. Не то что Оливия…»

Конечно, Айви прекрасно понимала, что ее отец не хотел иметь с ней ничего общего. Она пришла к такому выводу еще в ту пору, когда приезжала в дом Уильяма на каникулы – он, не стесняясь, демонстрировал свое явное равнодушие к ней. Но, будучи подростком, Айви считала, что она должна заслужить любовь отца, а для этого ей нужно было стать лучше, красивее, умнее, чем она была. И Айви изо всех сил старалась соответствовать какому-то идеальному, придуманному ею образу. Только значительно позже она научилась принимать себя такой, какой она была на самом деле. А вот ее мать так и не перестала примерять к Айви всевозможные маски. Что ж, Айви все равно любила свою мать, пусть у той и имелись некоторые странности.

Вот и на этом девичнике мать не преминула показать особенности своего характера. Не успели гостьи доесть первое блюдо, как Дана сделала предупредительный выстрел:

– Просто удивительно, что Аманда и Оливия совершенно не похожи на своего отца. Ты согласна со мной, Айви? А вот ты – просто вылитый Уильям. Ну что ж, Богу известно, кто тут единственный законный наследник…

Айви тут же решительно вытащила свою мать из-за стола и отвела ее в сторонку якобы для того, чтобы немедленно ей что-то сообщить. На самом же деле Айви заставила Дану Седжуик пообещать, что она до конца вечера больше не пустит ни одной ядовитой стрелы ни в Оливию, ни в Аманду. Только после этого Дане было разрешено вернуться к столу. Мать направилась к гостям, недовольно бормоча себе под нос что-то о «ранимости и уязвимости законных наследников».

Сдержать свое обещание Дане было непросто. Почему? Да потому что Оливия и Аманда уже получили свои доли наследства от Уильяма. А вот Айви, единственная законная дочь Уильяма, должна была получить причитающуюся ей часть наследства только завтра. И мать просто сходила с ума из-за этого. Дана решила, что если доля «законного ребенка» окажется такой же, как и доли «незаконных детей», не лучше и не больше, она обратится в суд. «Удачи тебе, мам», – мысленно сказала Дане Айви и усмехнулась.

– Деклан и в самом деле отличный улов. – Аланна улыбнулась и чмокнула Айви в щеку. – Он классный.

– Я уверена, что твой жених тоже крупная рыба, – проговорила с довольным видом Дана. – Вы знаете, Аланна подцепила доктора.

Аланна вспыхнула, ее щеки покрылись легким румянцем.

– Он пока работает ординатором в больнице Эпплвуда. Я и сама до сих пор не могу поверить в то, что всего через шесть месяцев после свадьбы Айви я тоже буду стоять перед алтарем.

– Кто-то из сидящих за этим столом не выйдет замуж, – послышался низкий хрипловатый голос.

Все женщины разом обернулись и обнаружили крошечную женщину, стоящую между столиками. На ее голове было что-то вроде тюрбана, свернутого из разноцветного блестящего газового шарфа. Ее хрупкое тело пряталось в длинном меховом пальто. Незнакомка очень внимательно смотрела на сидевших за столом женщин, и ее голос звучал более чем серьезно.

– Что вы сказали? – переспросила женщину Аланна, с трудом подавив душивший ее приступ смеха.

Незнакомка устремила свой взгляд на Аланну, затем снова очень внимательно стала вглядываться в лица остальных женщин. Ее глаза впились в лицо Айви.

– Кажется, невеста вы? Я не ошиблась?

Айви понятия не имела, кем была эта женщина в тюрбане.

– Да, я невеста. А кто вы?

– Я мадам Элена.

– О! – воскликнула мать Айви и вскочила со своего места. – Это предсказательница, которую я специально пригласила на нашу вечеринку. Как хорошо, что вы пришли, – обратилась Дана к маленькой женщине.

Предсказательница нахмурилась.

– Мам, – прошептала Айви на ухо матери, – скажи, что ты пошутила. Неужели ты действительно пригласила эту предсказательницу?

– У меня и в мыслях не было шутить. Да, я ее пригласила! А что тут такого? – громко проговорила Дана Седжуик. – Я хочу знать, сколько детей будет у вас с Декланом.

Глаза Айви округлились, ее лицо сделалось очень серьезным.

– Мам, мы с Декланом не собирались пока заводить детей. Может быть, года через два…

– Я начинаю, – перебила Айви мадам Элена. Ее ярко накрашенные губы сложились в печальную улыбку. Она дернула плечами, и меховое пальто соскользнуло с ее тела. Жестом подозвав к себе официанта, мадам Элена вручила ему свои меха. Затем она устроилась на стуле между Айви и ее матерью. – Положите на стол руки и закройте глаза.