Дар речи - Джек Вэнс

Флетчер взглянул на цифры. Они были не особенно красноречивыми. Это может быть любой из сотни сплавов. Не было нужды идти слишком далеко по цепочке гипотез, но все же он заглянул в "Справочник": никель - 8,8, кобальт - 8,7, ниобий - 8,6 грамма на кубический сантиметр.

Флетчер откинулся на спинку кресла, задумался. Ниобий? Элемент, дорогой и трудно добываемый, с ограниченными естественными источниками и ненасыщенным рынком. Мысль была возбуждающей. Неужели Кристел открыл биологический источник ниобия? Если да, то состояние ему обеспечено.

Флетчер шевельнулся в кресле. Он чувствовал, что изнемогает - умственно и физически. Его мысли вернулись к Карлу Райту. Он представил себе труп, бесцельно и пассивно блуждающий во тьме, погружающийся в воду на целые мили, туда, куда никогда не проникает свет.

Почему убит Карл Райт?

Флетчеру стало больно от гнева и разочарования, от ненужности смерти Райта. Карл Райт был слишком хорошим человеком, чтобы быть затащенным и утопленным в темном Сабрианском океане. Флетчер вскочил, вышел из кабинета и поднялся в лабораторию.

Дамон еще возился со своей обычной работой. Он разрабатывал три темы: две относились к усвоению платины одним видом Сабрианской водоросли, третья - к повышенному усвоению рения плоской губкой Альфард-Альфа. В каждом из случаев основная техника была одна и та же: последовательные поколения воспитывались во все возрастающей концентрации металлической соли, в условиях, способствующих мутации. Некоторые организмы в конце концов начинают использовать металл; их можно выделить и перенести в Сабрианскую воду. Часть из них перенесет такую пересадку; некоторые приспособятся к новым условиям и начнут поглощать ставший для них необходимым элемент. Путем отбора и приспособления нужные свойства в этих организмах будут усилены; их можно будет культивировать в больших масштабах, и неисчерпаемые Сабрианские воды будут давать еще один продукт.

Войдя в лабораторию, Флетчер увидел Дамона, расставлявшего чашки с водорослями в геометрически правильные ряды. Он взглянул на Флетчера через плечо довольно кисло.

- Я говорил с Кристелом, - произнес Флетчер.

Дамон заинтересовался.

- И что он сказал?

- Сказал, что вычеркнул несколько неверных догадок.

- Смешно, - отрезал Дамон.

Флетчер подошел к столу, задумчиво поглядел вдоль рядов чашек с водорослями.

- Вам на Сабрии попадался ниобий, Джини?

- Ниобий? Нет. По крайней мере не в заметных количествах. Кажется, у одного коралла есть линии ниобия. - Он склонил голову к плечу, как любопытная птица. - А что?

- У меня есть только мысль, и то смутная.

- Не думаю, чтобы Кристел ответил вам удовлетворительно?

- Совсем неудовлетворительно.

- Тогда какой следующий ход?

Флетчер уселся на стол.

- Я не уверен. Едва ли я смогу сделать многое. Разве только... - он нерешительно умолк.

- Если только что?

- Если сам пойду в подводную разведку.

Дамон поразился.

- Что вы надеетесь выиграть этим?

Флетчер улыбнулся.

- Если бы я знал, мне не нужно было бы идти. Вспомните, Кристел спускался, потом вернулся и уничтожил что-то в микрофильмах.

- Понимаю, - сказал Дамон. - Все-таки, я думаю, что довольно... ну, безрассудно после того, что случилось.

- Может быть, а может быть, и нет. - Флетчер соскользнул со стола. - Как бы то ни было, я поеду завтра.

Он оставил Дамона за ежедневным отчетом и спустился на главную палубу.

У подножия лестницы ждал Блю Мерфи. Флетчер окликнул его:

- Эй, Мерфи!

Круглое красное лицо выражало озадаченность.

- Агостино у вас?

Флетчер резко остановился.

- Нет.

- Он должен был сменить меня с полчаса назад. В спальне его нет, в столовой нет...

- Господи! - произнес Флетчер. - Еще один!

Мерфи взглянул через плечо на океан.

- С час назад его видели в столовой.

- Идемте, - сказал Флетчер. - Обыщем плот.

Они искали везде: в цехах, в куполе на мачте, во всех углах и закоулках, куда человек может сунуть голову, чтобы посмотреть. Баржи были на причале в доке, шлюпка и катамаран - у своих причалов, вертолет дремал на палубе, свесив лопасти ротора.

Агостино нигде на плоту не было. Никто не знал, куда он пошел, никто не знал в точности, когда он ушел.

Команда плота собралась в столовой, люди нервничали, поглядывая в иллюминаторы на океан.

Флетчер мог придумать лишь несколько слов.

- Что бы нас ни преследовало, - а мы не знаем, что это такое, - оно не должно захватить нас врасплох. Нам нужно быть осторожными. Больше, чем осторожными!

Мерфи мягко стукнул кулаком по столу.

- Но что мы можем сделать? Ведь нельзя же стоять и ждать, как бараны!

- Теоретически Сабрия - безопасная планета, - сказал Дамон. - Согласно Стрискалю и Галактическому кодексу, здесь нет опасных существ.

- Хотел бы я, чтобы это мне сказал сам Стрискаль, - фыркнул Мерфи.

- Он мог бы рассуждениями вернуть нам Райта и Агостино. - Дэйв Джонс взглянул на календарь. - Ждать еще месяц.

- Мы будем работать в одну смену, - сказал Флетчер, - пока не приедут очередные.

- Лучше назовите их подмогой, - проворчал Мальберг.

- Завтра, - продолжал Флетчер, - я спущусь в жуке, погляжу кругом и узнаю, что происходит. Тем временем прочие пусть носят с собой топорики или ломики.

По стеклам, по палубе снаружи что-то мягко стучало.

- Дождь, - заметил Мальберг. Он взглянул на часы на стене. - Полночь.

Дождь шипел в воздухе, стучал по стенам; по палубе текла вода, а огни на мачтах светились сквозь косые струи.

Флетчер подошел к иллюминатору, по которому струилась вода, поглядел в сторону цеха. "Кажется, нам лучше запереться на ночь. Незачем..." - Он выглянул в окно, а потом кинулся к двери и выбежал под дождь. Струи хлестали его по лицу, он мог видеть только блеск фонарей сквозь дождь и что-то белое на блестящем темно-сером фоне палубы, что-то вроде старого белого пластмассового шланга.

Вдруг его дернули за лодыжку, вырвав опору из-под ног. Он упал ничком на мокрую палубу. Позади него раздался топот ног, потом возбужденные восклицания, лязг и скрип; ноги у него освободились. Люди затопали дальше сквозь дождь. Флетчер поспешил за ними. Но в цехе ничего не было. Дверь была распахнута, помещения освещены. Справа и слева стояли приземистые измельчители, за ними автоклавы, чаны, трубы шест различных цветов.

Флетчер потянул главный рубильник - жужжание и скрежет машин умолкли. "Запрем все это и вернемся в спальни".

Утро наступало в обратном вечеру порядке: сначала мрачная зелень Атрея, потом она согрелась до розового, когда за тучами поднялся Гейдион. День был ветреный, темные полосы шквалов стлались по всем румбам компаса.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});