Салага. Эвакуация планеты Пи - Александр Сергеевич Панов

А что мне делать?

— Работать, — лейтенант улыбнулся. — Нашу ласточку давно не драили, как следует. Учили в центре тряпкой махать?

На самом деле такая терапия проводилась постоянно. И ведь изобрели моющие и сушащие машины. Всевозможные роботы-пылесосы и очистители воздуха, но командиры упорно снаряжали наряды, вооружали их ветошью и заставляли мусолить полы в казармах и других помещениях. Я лично и мои товарищи за первые полгода израсходовали таким образом не одну тысячу литров воды… правда кулиндроиды в таких мероприятиях, как правило, участия не принимали. Говорили, что им махать тряпкой вера не позволяет. В особенностях верований этой расы, я признаться, не разбирался, но уверен, что пункта о запрете мести и мыть полы там на самом деле не было.

— А роботов-чистильщиков здесь разве нет? — решил поинтересоваться я. Сложно было поверить в то, что махина, способная разрезать пространство, не оборудована тем, что есть сейчас в каждом доме.

Лейтенант улыбнулся.

— И роботы есть. И чистильщики есть. Только вот они энергии много расходуют. А она нам нужна.

— А как же моя энергия? — обиделся я.

— Твоя нам без надобности. Ты десантироваться умеешь? А стрелять? А экзо-доспехом хорошо управляешь?

Я замолчал. Решил, что и так наговорил лишнего.

— Так что, — продолжил лейтенант. — Поздравляю с первым заданием. Отдраить до блеска рубку. Наш капитан страшно боится космических микробов. Ветошь и чистящие средства можешь взять у себя в каюте. Сенсорная стена запрограммирована на зеленый цвет.

Я вздохнул.

— Разрешите идти?

— Иди, Салага.

Вооружившись всем необходимым, на стене действительно обнаружилась зеленая панель, я побрел в сторону капитанской рубки.

— Рядовой Матвеев! — сообщил у закрытой двери. Она отворилась.

Помещение представляло собой просторную круглую рубку с панорамными зеркалами. Вид открывался потрясающий. Миллиарды, триллионы ярчайших звезд. С земли такого не увидишь. Я настолько залюбовался, что даже не заметил капитана. Старший офицер находился в кресле у голографического экрана и внимательно наблюдал за параметрами. Я пригляделся и ощутил когнитивный диссонанс. Было в этой фигуре нечто странное. То, что не укладывалось в мои представления о капитанах космических судов. Я не сразу сообразил, что именно, а когда понял, не сдержался:

— Твою мать!

Догадка пришла внезапно. Длинные волосы, стянутые на макушке в тугой пучок, тонкая шея, грациозная осанка… Наш капитан — женщина. Ругнулся, и тут же прикусил язык, надеясь на то, что увлеченная управлением корабля она не услышала… Но она услышала. Крутанулась на кресле, развернувшись ко мне лицом.

— Рядовой!

Я вытянулся в струну и доложил, почему-то заикаясь:

— Рядовой Матвеев, прибыл для наведения порядка.

Всмотрелся в лицо капитана и, кажется, пошел пятнами. Она была прекрасна. Большие серые глаза, строгий командирский взгляд, нос с горбинкой. Она отвечала моим представлениям о поистине неземной красоте. Она была идеалом и, кажется, землянкой.

— Вольно. Как тебя зовут?

— Матвей, — произнес я и почему-то опустил глаза, как красна-девица, за что тут же себя возненавидел.

— Матвей Матвеев. Оригинально. Скажи, Матвей, твой папа случайно не командир галактической эскадры?

— А? — не понял я.

— Я говорю, кем твой папа работает?

— Он учитель музыки…

— А мама не заседает в конгрессе? — продолжила допрос капитан.

— Никак нет. Она работает в детском саду.

— Тогда какого черта тебя к нам прислали? — искренне удивилась капитан. — На спасательные баркасы никогда не присылают срочников. Это не запрещено, но, откровенно говоря, делать вам здесь нечего. Боевыми навыками, как я полагаю, ты не владеешь…

Я виновато пожал плечами.

— А маршировать здесь негде, сам видел. Пятьдесят четыре метра. Шесть, пардон, семь членов экипажа, — капитан пристально уставилась на меня своими серыми глазами. — Так как так получилось, что тебя к нам направили?

Я задумался. Почесал затылок.

— Не знаю. Я просто попросил отправить меня на космический корабль на распределительном пункте. Офицер пошел мне навстречу…

— Навстречу? — она цыкнула языком. — С какой стати?

— У товарища капитана был последний день на службе. Он был очень добр. А еще сам когда-то служил в десанте…

— Имя не запомнил? — командир корабля не сводила с меня глаз, и я снова стал заикаться.

— Рафаэль Шайтанов, кажется. Он еще советовал запомнить его имя. Сказал, что пригодиться.

Неожиданно командор расплылась в улыбке.

— Рафик, пройдоха.

— Вы его знаете?

— Он служил здесь много лет. Командовал взводом. А два года назад его списали на берег. Я поспособствовала. Перестал тянуть нагрузки, к тому же стал много ворчать. А он, похоже, решил отомстить… — последнюю фразу она произнесла, как будто размышляя в слух, но потом снова посмотрела на меня: — Так он теперь капитан? Получил, значит, повышение. В штабах это происходит быстрее.

«Отомстить» — промелькнуло в голове. — «Я орудие мести? Неужели я настолько плох?»

Стало горько, обидно, а еще стыдно.

— Ладно, — махнула она рукой. — Ты тут не при чем. Это наши разборки. Я капитан Астра Ниото. Но ты можешь звать меня просто капитан, или командор.

«А можно просто Астра?» — подумал я, но тут же усилием воли задавил в себе намерение озвучить нелепый и даже вредный в этих обстоятельствах вопрос. Женщина, тем временем, снова развернулась к своему монитору.

— Приступай к уборке! — услышал я и посмотрел на зажатую в руке швабру.

Следующие несколько минут я старательно драил пол в самом большом помещении корабля, украдкой поглядывая на своего нового капитана и благодарил судьбу за то, что она забросила меня на это крохотное суденышко. И даже лейтенант Крыштанс уже не казался такой занозой. По крайней мере, ради этой женщины, можно было и потерпеть еще одного кулиндроида. В конце концов, вытерпел же я Шаштана и его дружков. А этот был офицером, значит, более адекватным. Хотелось в это верить.

Когда я вернулся в свою каюту, было время ужина. Я вздохнул и, проигнорировав модификатор материи, готовый предложить мне очередную уставную дрянь, рухнул на кровать. Эйфория от встречи с восхитительной, умопомрачительной женщиной, с которой мне предстояло служить на одном корабле следующие пару лет, вызвала во мне бурю доселе неиспытанных эмоций. Я сам не заметил, как растянул лицо в блаженной улыбке и запел.

— Что с тобой? — услышал я до боли знакомый голос и посмотрел на его источник. Небольшого плюшевого медведя, лежащего у моих ног. — Ты воешь, а еще я слышу, как бьется твое сердце. Давление повысилось? Ты болен?

— Я влюблен! — ответил я.

Медвежонок загадочно хмыкнул.

Глава 2. Влюблен и опасен

— Только не говори, что ты ревнуешь, Мелисса, — я улыбнулся. Такое случалось и прежде. Эта запакованная в плюш нейросетка обладала довольно скверным, по-настоящему женским характером.

— Ревную? Ха! И не думала.