Творец слез - Эрин Дум

шее, а его тело было так близко к моему, что я не понимала, где начиналась я и где заканчивался он.

В это невозможно поверить.

Я попыталась отодвинуться, и тут запах его волос ударил мне в ноздри. Аромат накрыл меня с головой, как большая волна. Я не смогла бы его описать. Такой же сильный, коварный, дикий, как и сам Ригель. Дождь и гром, мокрая трава, тяжелые тучи и грозовые раскаты…

Ригель пах грозой. Чем пахнет гроза? Я отвернулась, чтобы избавиться от этого запаха, но тщетно. Мне нравился его запах, и он мне знаком. Очень странно, но я подумала, что он мой. Я с детства обожала стоять под дождем, пока одежда не промокнет насквозь, любила ветер за то, что он такой свободный, и столько раз обнимала небо… Запах Ригеля меня пьянил.

Кажется, я схожу с ума.

Я закрыла глаза, стараясь не дрожать в его руках, от которых всегда убегала. Я снова попыталась отодвинуться и снова замерла.

Ригель продолжал крепко спать. Сердце тихонько застучало в горле, когда я коснулась волосков у него на груди. Я осторожно погладила их и, когда поняла, что Ригель не двигается, медленно погрузила в них пальцы. Они были невероятно пушистыми и мягкими.

Я поймала себя на том, что рассматриваю Ригеля с трепещущим сердцем. Каждый его вздох, каждое прикосновение дарили незнакомые и в то же время тревожные ощущения. Наверное, я запомню этот момент навсегда.

Ригель тихо вздохнул, и по моей коже пробежала теплая волна. На душе вдруг сделалось очень спокойно. Реальность постепенно ускользала и сводилась к ритму его сердцебиения. Оно пульсировало мягко, убаюкивающе и нежно.

Что было в этом сердце? Почему Ригель держал его на замке, как зверя, если оно билось так умиротворенно?

Его удары отдавались у меня в животе. Мне очень захотелось прикоснуться к сердцу Ригеля, и я невольно прижалась щекой к его голове. Я сдалась, у меня не было сил бороться с объятиями этого загадочного парня, от которого следовало держаться подальше. Я позволила его сердцу убаюкать себя. И в какой-то момент, прижавшись к нему, сердце к сердцу, вдали от остального мира, от того, чем мы друг для друга были всегда, в какой-то момент я спросила себя, почему мы не можем лежать так вечно.

Меня разбудил вибрирующий телефон. Я резко повернула голову, и комната закружилась перед глазами. Я попробовала освободиться из объятий Ригеля, чтобы дотянуться до мобильника.

Не получилось.

— Ригель, — прошептала я, — мобильный телефон. Это может быть Анна.

Он продолжал крепко спать, уткнувшись лицом мне в шею. Попытка ослабить его хватку тоже не удалась.

— Ригель, надо ответить!

Телефон умолк. Вздохнув, я откинулась на подушку. Это Анна, я чувствовала. Скорее всего, она хотела предупредить, что они вот-вот приедут. Боже, она, наверное, так волнуется.

Я повернулась к Ригелю и с удивлением обнаружила, что моя рука лежит на его волосах. Когда это я успела?..

— Ригель, мне пора вставать.

И все-таки я не хотела его будить — боялась его реакции, боялась снова превратиться в овечку, на которую в очередной раз нападет злой волк.

— Ригель, Ригель, отпусти меня, пожалуйста, — прошептала я ему в ухо, надеясь, что просьба, высказанная мягким тоном, дойдет до его сознания.

Мой голос, казалось, потревожил его сон. Ригель шумно вздохнул, издав низкий стон, а затем еще сильнее прижался ко мне. Я снова почувствовала аромат его волос. — Ригель! — с упреком повторила я.

Его руки крепче обхватили меня, и стало еще жарче. Он касался моей кожи. Я почувствовала, как от волнения у меня сводит живот и краснеют щеки. Ему наверняка что-то снилось, потому что он двигал руками, все сильнее прижимая меня к себе.

Может, стоило еще раз попытаться, только нежнее? Я осторожно отвела пряди от его уха, удерживая их, и очень тихо прошептала:

— Ригель…

Похоже, это не помогло, потому что он только разомкнул губы и его дыхание стало глубже. Он дышал медленно, как будто каждый вдох-выдох стоил ему усилий. Потом он поерзал головой по подушке, и я почувствовала, как его губы уткнулись мне в шею. У меня перехватило дыхание, по телу пробежала дрожь, и я схватила его за плечо.

Словно в ответ Ригель обнял меня еще крепче. Потом он провел губами по моей шее, приоткрыл их и снова впился в меня, заставив меня ерзать и извиваться. Я была так потрясена происходящим, что растеряла все слова и не могла выразить протест.

Изнутри меня разрывали сумасшедшие ощущения, на моей коже распускались огненные цветы.

Я изогнулась и плечом уперлась ему в грудь.

— Ригель! — наконец произнесла я, но его рот приоткрылся, и зубы мягко прикусили кожу на моей шее. Я поняла, что Ригель не спит, а находится в полубессознательном состоянии из-за высокой температуры. Видимо, он в бреду.

Я ойкнула, когда Ригель меня легонько укусил. «Когда же это кончится?» — думала я и молилась, чтобы он меня отпустил. Его язык, рот, укусы вызывали во мне бурю ощущений, которые казались невозможными, невыносимыми. Всего этого было слишком много для меня.

Ситуация ухудшилась, когда я услышала звук хлопнувшей двери и шаги в прихожей.

Меня охватила паника. Анна и Норман!

— Ника! — позвала Анна.

Я вцепилась пальцами в плечи Ригеля.

О боже, нет, нет, нет!

— Ригель, ты должен меня отпустить! — Сердце подпрыгнуло в груди, как испуганное насекомое. — Сейчас же!

Ригель по-прежнему впивался в меня горячим ртом. Его колено скользнуло между моих ног, и я почувствовала, как напряглись его мышцы. Я рефлекторно сжала бедра, и хриплое дыхание завибрировало в его груди.

— Ника!

Я чуть не задохнулась от ужаса, с тревогой посмотрела на дверь. Анна была уже близко, в коридоре… В приступе паники я схватила Ригеля за плечи и резко отпихнула его от себя. Он тихо застонал и перевернулся на другой бок, а я соскочила с кровати.

Когда в следующий миг я распахнула дверь, Анна как раз собиралась ее открыть с другой стороны: ее рука замерла в воздухе, не успев ухватиться за дверную ручку. Она с удивлением смотрела на мое раскрасневшееся лицо и взлохмаченные волосы.

— Ника?

— Сейчас ему намного лучше, — торопливо пробормотала я, оглянувшись на Ригеля, чье лицо исчезло под подушкой, которую пару секунд назад я швырнула ему прямо в голову.

Я проскользнула мимо Анны, прижав руку к шее. Я вышла из этой комнаты