За краем поля - Чернявская Татьяна

   Преисполненный досадой мужчина медленно шёл по селу, держась теней и огородов. Его затянутая в чёрный плащ длинная фигура, чуть хромающая и остро пахнущая близкой нежитью, могла внушать ужас и пугать до дрожи в коленях, но жители славного поселения Корени чужака просто не замечали. Или предпочитали не замечать, принимая с завидным единодушием за пьяный бред особо изощрённого толка. Чародею можно было особенно не скрываться: в отчаянно веселящихся селянах не было и намёка на осторожность. Бери, какой понравился, веди к алтарю, - никто и не хватится! Проблема состояла в том, что, несмотря на обилие свободных и вполне доступных людей под рукой, жертву выбирать было особенно и не из кого. Вряд ли среди перепившихся тружеников села нашлась бы хоть парочка, сохранившая душевную чистоту и невинность помыслов, да и изрядная доля спирта в крови могла загубить весь ритуал. Состояние Медведя было мрачным.

   "Хоть заглядывай в дома и проверяй люльки", - с долей иронии подумал мужчина, но от решительных шагов воздержался. Не то чтобы его особенно беспокоили потуги совести или неожиданно проснувшаяся любовь к детям. Сколько лет носителю крови для ритуала было не так уж и важно, но что-то подсказывало ему, что ни мать, ни Криста, ни маленькая Лэйта этого не одобрили бы. В конце концов, Лэйте и самой было не многим больше двух лет, когда брату пришлось выносить её из объятой пламенем детской и бежать с слишком тяжёлым грузом через весь особняк, пробираясь меж упавшими балками. Вспоминая события той ночи, особенно падение органных труб с балкона в танцевальном зале, он даже в какой-то степени радовался, что сестра задохнулась раньше. Мужчина всерьёз опасался, что, снова почувствовав вес детского тела, его тепло и хрупкость, может поддаться сентиментальному порыву и косо нанести удар, а то и вовсе промазать. Определённо ребёнок для его цели не подходил.

   За одним из столов, громко храпя и причмокивая, лежал бородатый мужик, лишь отдалённо смахивающий на служителя официального культа и то исключительно форменной рясой. Проходя мимо, Медведь выудил из остатков подливы знак Триликого и ненадолго остановился. Блуждать и далее по деревне в поисках трезвых, но относительно взрослых существ казалось идеей заведомо провальной. Им рано или поздно просто обязан был заинтересоваться местный чародей, ответственный за скачки лавки. И лучше, чтобы это событие произошло уже после того, как бедолага протрезвеет: ловить по полю дурного носителя силы, грозящего сорвать задуманное, мужчине совсем не хотелось.

   Приняв решение, тёмная личность резко запустил руку под стол и вытащил ещё одного побирушку. Тощий дворовый кот оригинальной рыже-грязной окраски, дорвавшись до дармовой еды, с непривычки набил себе брюхо настолько, что начал смахивать на плюшевую игрушку и на манипуляции человека мог реагировать только подчёркнуто вяло и размеренно. Меж тем ему в нос сунули холодный диск священного знака и глубоким, напоённым силой голосом проговорили:

   - Властью, данной знаку сему, хлебом и сыром, разделённым со слугой отца нашего Триликого, принимаю тебя, дитя, под сень храма нашего. Да будут милостивы небеса над тобой, да простятся все грехи твои. Всё, - в рот не особенно протестующей скотине запихнули хлебный мякиш с чудом уцелевшей сырной коркой. - Пошли отсюда. Спасём твою чистую душу из рассадника порока.

   Из Кореней неожиданно воцерковившийся кот выезжал завёрнутым в оторванный с жрецовой рясы рабак.

  ***** ***** ***** ***** *****

   - До сих пор не могу поверить, - прогнусавила Танка, плотнее запахиваясь в шерстяную накидку.

   Она всё ещё придерживала у переносицы большой кусок обёрнутого тряпицей мяса из ледовни и оттого отчаянно мёрзла. Девушка наивно надеялась, что холод поможет вернуть приличный вид распухшему после падения носу, изрядно посиневшему от лопнувших капилляров. Обращение к стихии никогда не проходило для неё так просто, как для других чародеев, если не считать того места аномалии, а без милых сердцу безделушек, утащенных проклятым вором и вовсе изматывало неимоверно. Было бы проще, не случись с ней второго, спонтанного подключения к стихии, вычерпавшего небогатый резерв до критических отметок, добавив лишь слабости и головной боли. Теперь даже самостоятельно подлечить себя, чуть-чуть подправив сосуды, было затруднительно. Надежда быстро избавиться от следов на лице, утекала по щекам и подбородку розоватыми разводами от тающей крольчатины.

   - Я тоже в шоке, - активно поддержала сидящая поодаль травница. - Это же надо было так малодушно нас бросить! У них же были грибы и возможности. Вот в жизнь не поверю, что нельзя было подлететь сверху и прицельно швырнуть в какого-нибудь упыряку бочонком. С хорошей высоты голову бы точно проломило. А нет! Крутились неподалёку и совесть не мучала!

   - Этому я как раз и не удивляюсь, - вздохнула Яританна. - Изначально на роль бравых защитников униженных и оскорблённых они, мягко говоря, не тянули. Сама посуди, какое нежитеборец из столичного франта, что знает сорок восемь способов завязать шейный платок, но в их число не входят перевязка руки, переноска младенца и праща. Как его нам представляли? Очаровательный молодой человек с замечательными перспективами и хорошими связями? А твоего брата вообще можно только хорошим парнем называть.

   - Чем это тебе мой брат не угодил!?!

   От возмущения Алеандр едва не подавилась кашей, чудом спасённой от общего стола благодаря умирающему виду духовника. Добрая нянюшка оставила уставшим деточкам немного еды с тем расчётом, что поесть они всегда смогут за общим столом со всеми. В этом Эл очень сомневалась. Она вообще сомневалась, что после восстановления здоровья и психического равновесия чрезмерно самолюбивая ратишанка будет разговаривать с артефакторами. Если негероическое поведение в боевых условиях она ещё могла простить с лёгким презрением, то валяние под забором - однозначно нет.

   В подтверждение её догадки Чаронит промолчала. Девушка повернулась лицом к окну и принялась рассматривать огород, будто ничего интереснее в жизни не видала. Извиняться за возмутительный тон, духовник явно не собиралась. И это ещё учитывая то, что она не видела состояния своих волос! Яританна была мрачнее тучи. В большой расшитой красно-чёрными узорами рубашке времён тёти Катеной юности она выглядела особенно бледной и хрупкой. Лишившаяся платка шея с кривым уродливым следом от ритуального ножа нелепо торчала из грубого выреза деревенской самотканки. Рука, тонущая в непомерно широком рукаве, выстукивала по столешнице нервную дробь синюшными пальцами, выдавая нервозность невозмутимой внешне чародейки, а потемневшие к вечеру глаза сверкали в отражении недобро и пугающе. Эл оставалось только надеяться и трусливо молиться, чтобы парни не надумали в изрядном подпитии завалиться в дом няни. Может, основной резерв у Танки и был истощён до состояния не-чародея, но запаса мисок под руками вполне хватило бы на всех.

   - А что тебе Вестлана Ивдженовна говорила? - Алеандр попыталась отвлечь подругу прежде, чем мрачные размышления довели её до очередного Великого Бздика, и запоздало сообразила, что настрой подмастерья резко ухудшился именно после связи с матерью.

   До этого Танка была относительно приятна в общении, вяло ворчала на тугодумов среди чародейского населения, без протестов выпила укрепляющий настой и позволила себя переодеть в хозяйское, предварительно обтёршись мокрой тряпкой. А вот, пока травница сама бегала в стоящую рядом баньку смывать с себя пыль и переодеваться, духовника будто подменили. Признаться, раньше на подобное состояние подруги Эл не обращала внимания, считая маленькой прихотью, а вот после проявления в блондинке некромантских талантов начала побаиваться: авось, что напридумывает.

   - Ты не поверишь, - неторопливо начала Яританна, в то время как Эл предусмотрительно решила отсесть подальше. - Я же до последнего думала, что все побасёнки о появлении Кометы ужасно преувеличены, мол, если и случается что-то, то только на месте скопления тёмной энергии, захоронениях каких или местах силы. Где ещё всяким пакостям случаться, как не там? Оказалось, всё немного занятнее. Ты могла себе представить толпу зомби, точнее сумасшедших угробьцев, беснующуюся на улицах Смиргорода?

   - Даже в страшном сне, - отрицательно замотала головой травница. - Это как-то мелко, что ли. Мне всегда казалось, что подобная страшилка если и должна происходить то, либо в глухой деревне, либо уж сразу в столице для масштабности катастрофы.

   - Ну, - блондинка недобро ухмыльнулась, - в Новокривье, думаю, тоже скоро начнётся. У них по бедным районам такого добра навалом, да и нежити из питомников и канализации понаберётся вдоволь. Орчий набег им ещё сказкой покажется, ведь большинство чародеев выпроводили из столицы. А от оставшихся, как мы сегодня могли убедиться, не стоит много ожидать.