Смерть или слава - Сэнди Митчелл

Я поспешил к концу площади, где Сатин вдохновляла экипажи «Василисков» повернуть их неуклюжие машины артиллерии отборным матом.

«Почти, комиссар», она уверила меня перекрикивая перемалывающий звук траков, с которым водитель разворачивал машину, пытаясь направить длинный пушечный ствол на шлейф воды, появляющийся у подножья дамбы.

«Орки,» напомнил я ей.

Одновременно с моими словами треск лаз-огня и лай тяжелого вооружения поприветствовал первые из автомобилей зеленокожих, достигших другой стороны дамбы.

Это были по большей части мотоциклы, легкая цель на таком расстоянии, и их ответный огонь был очень неточен, если не считать несколько попаданий по своим.

Из пары попробовавших помчаться к нам по дороге первый превратился в яркий огненный шар, как только ракета Лускина нашла цель.

Ехавший сзади налетел на обломки, подпрыгнул, успешно перелетел через парапет, и вместе с наездником, мрачно вцепившимся в руль понесся вниз, пока не превратился в уродливое пятно на водосбросе.

«Блокировать дорогу,» приказала командир танка своему отделению, и Леман Русс дал залп, изрыгая пламя и дым из стволов орудий, его лаз-вооружение искрило и трещало, так что с того места где я стоял казалось, что они находятся в центре маленькой, но очень интенсивной грозы.

Ярость этого взрыва полностью пришлась на набившихся в узкую дорогу зеленокожих, без разбора разрывая как транспорт, так и его пассажиров, без сомнения пожалевших что в пылу попытки опередить своих товарищей поехали по дороге, а не продолжили трястись по пересеченной местности.

Это напомнило мне.

Я глянул вниз и обнаружил что все дно долины, насколько глаз мог видеть, наполнено зеленокожими, как оставленная гнить на солнце миска личинками.

«Открыть огонь!» приказал Пирс настолько спокойно, насколько возможно при таких обстоятельствах, и солдаты с ополченцами, словно откупорив свое стрелковое оружие, залили весь склон таким количеством огня, каким только смогли.

Человеческая армия, я не сомневаюсь, дважды бы задумалась в такой ситуации, но близкие человеческие фигуры, казалось, приводили орков в ярость.

С сотрясающим кости воплем «Вааагх!», который я еще с пустыни терпеть не мог (и все ещё не могу, после стольких лет, задумайтесь об этом) они кинулись толпой по склону, побросав свои транспортные средства, как только уклон стал для них слишком велик.

В этом была и хорошая сторона, поскольку я не сомневаюсь что их тяжелое оружие быстро бы расправилось с нами.

Они могли бы нанести нам куда больший урон, если бы стрелки заняли позиции и открыли заградительный огонь, но будучи орками, они, конечно, ничего такого не сделали, напротив, бросая свой транспорт с союзниками они присоединялись к этому отвратительной, неудержимой массе.

Ряд за рядом они падали от выстрелов нашего оружия, но они только продолжали прибывать, растаптывая поверженных ногами в своем стремлении прикончить нас, полностью игнорируя собственную безопасность.

Полагаю, никакие человеческие войска, кроме Астартес, не смогли бы долго атаковать по такому крутому склону, но зеленокожие неслись словно по спортивной площадке, лишь слегка затрудняясь подъёмом.

«Продолжать стрелять!» завопил я.

Леман Русс подметал дорога напротив своими тяжелыми болтерами, разрывая на части выживших зеленокожих, пока парочка горящих грузовиков фактически перекрыла их поток, пытающийся залезать и атаковать нас с вершины дамбы.

К сожалению они не могли опустить оружие на спонсонах так низко, чтоб достать зеленых, решительно карабкавшихся по скорну, и нам оставалось полагаться только на тяжелое вооружение пехотинцев, которых можно кинуть в драку.

Наступающая волна смерти была достаточно близко, чтоб их дикая пальба начала попадать по гребню и нырнул за Василиска, когда смесь болтов и стабберных снарядов начали гудеть в воздухе вокруг меня.

«Это было близко», отметила Сатин и нырнула в укрытие за мной.

Не всем так повезло.

Пара ближайших пехотинцев упала, и на мой взгляд, то они вряд ли поднимутся обратно.

Она осторожно выглянула.

«Какого хрена он делает?».

«Один Император знает,» ответил я, замечая Ариотта почти в тоже самое время, что и она.

Маленький человек бежал вперед, низко пригнувшись, пытаясь минимально подставляться, очевидно поглощенный заботой о раненых, несмотря на отчетливую возможность пополнить их ряды.

Я активировал комм-бусину.

«Команда Тарвила, прикройте врача».

Тарвил махнул в подтверждение и его ополчение переключило свое внимание, концентрируясь на скоплениях стреляющих по бегущему Ариотту.

Не то, чтоб подавляющий огонь как-то подействовал на орков, но теперь им должно было повезти, чтоб пробраться через трупы передних рядов, это хоть немного собьет прицел в выживших.

«Мы выстроились», проинформировал меня командир Василисков, и я был предупрежден, что кусок металла, за которым я прятался теперь перестанет двигаться.

Дуло начало опускать, пока не замерло уперевшись.

«Это самое нижнее положение».

«Будем наедятся, что этого достаточно» ответил я.

Стали видны первые орки, которые перелезли через край склона, чтобы тут же попасть в стену огня автоматического оружия, начали падать целыми группами, но ряды задних просто перепрыгивали через упавших, и стремительно бежали вперед в своем стремлении вступить в ближний бой.

Они падали, но многие из них вставали снова, их стойкость к ранам позволяла им оставаться на ногах даже при таких ранениях, которых бы хватило на трех человек.

«Гранаты!» приказал Тайбер, и фонтаны из орочьих потрохов взлетели позади первых рядов наступающих, но даже этого было недостаточно чтобы отбросить их.

«Прекратите глазеть вокруг и стреляйте из этой фраковой штуки!» приказала Сатин на удивление сдержанно, учитывая текущие обстоятельства.

Артиллерийские расчеты не нуждались в дальнейших поощрениях, и длинноствольный Сотрясатель, подтверждая свое имя , громыхнул так, что выстрел отозвался эхом по всей долине, перекрывая шум сражения.

Я парировал удар вооруженного топором орка своим цепным мечом, перерубив ему руку в запястье, и предоставил добить его Юргену с его лазганом, а сам повернулся чтобы посмотреть на дамбу.

Выстрелы попали в цель, подтвердив умения расчетов Василисков, и взорвались на гладкой стене дамбы, чуть выше шлейфа воды, бьющей фонтаном из водосброса.

Брызги разрушенного рокрита полетели в стороны, и когда я поднял ампливизор, поданный мне моим помошником, переступившим через труп только что застреленного им орка, мне показалось что объём вырывающейся воды увеличился.

«Ещё раз,» приказал я, хотя едва ли это было необходимо, когда я это произносил стрелки в большой спешке уже заряжали следующие снаряды в свои орудия.

«Кайфас!» пронзительно вскрикнул голос Фелиции в моей комм-бусине.

«Что, во имя Омниссии, вы там делаете?»

«Экономим вам немного времени,» находчиво ответил я, насколько это вообще возможно сделать, будучи оглушенным грохотом Василиска и пронзительным воем его снаряда.

При столь малом расстоянии и пологой траектории разрыв прозвучал почти мгновенно, накладываясь на звук выстрела как эхо.

На этот раз, без всякого сомнения, выстрел нашел свою цель.

После очередного фонтана щебня вырывающаяся струя воды удвоилась, и подразделения орков, пробирающиеся по берегам речушки обнаружили что струйка воды, едва замачивавшая их ноги стала прибывать.

Через несколько мгновений воды им было уже по грудь, а течение внезапно превратилось в сметающий водный поток, в котором мелькали конечности неосторожных и сорванная экипировка.

«Это вымоет часть из них из наших волос,» прокомментировала Сатин с удовлетворением, вытаскивая свое личное оружие, чтобы выстрелить в лицо зеленокожему с топором, который как раз выскочил из за угла Василиска, ревя свой монотонный боевой клич и разыскивая, кого бы убить.

Для пущей безопасности, как только он упал я отрубил ему голову своим цепным мечом.

Они были крепкими, и вполне мог увидеть как он встает после такого ранения.

К моему изумлению, я заметил краем глаза что Ариотт все ещё жив, таща раненного солдата в безопасное место, совершенно игнорируя вопли зеленокожих, а толпа Тарвиловских ополченцев продолжала поливать огнем все вокруг него.

«Разве вы не поняли. что я вам говорила?» требовала Фелиция с возбуждением в голосе, удивительным для члена секты, посвятившей себя преодолению человеческих слабостей, например волнению.

«Мы даже ещё не начали отключать генераторы, не говоря уже о разрядке конденсаторов…»

«Хорошо,» сказал я, прервав её словесный поток.

«Как думаете, насколько сильно они рванут?»