Конкурс «Мисс Галактика» - Александр Тэмлейн

Он взял хвост в лапу и пристально вгляделся в него.

И вдруг завопил:

– А-а-а!!! Знаков отличия лишают! – когда я его ловил, то меловая пыль невольно стерлась, явив его обычный цвет шкуры.

– Идем уже, герой… – вздохнул я. – Успеешь поседеть еще.

Коридор плавно влился в другой коридор, такой же ухоженный и по-домашнему уютный. Ковры, гобелены на стенах, лампы в виде лукаво подмигивающих русалок… Лепота и благодать, только вот никого не видно.

– Вообще-то это странно, – вслух сказал я. – Похоже на парадный вход, а значит, зал для жертвоприношений… – на этом слове я на миг споткнулся и продолжил, закусив губу: – Где-то неподалеку. А вместо этого – какие-то гламурные коридоры, ковры, подушки, тьфу! Анфилады и альковы…

– А может, не парадный? – резонно возразил кот. – Мало ли их здесь? Мы город целиком не обшаривали, к первому же люку причалили…

Здесь я был вынужден с ним согласиться.

Тем временем гаремная обстановка и не думала заканчиваться.

Под ноги мягко стелились ковры, гобелены подмигивали вышитыми одалисками, лампы удваивали и учетверяли наши тени. Появились первые комнаты: освещенные все теми же лампами, вызывавшими приступ коммерческого интереса у моего надежного, но, увы, небескорыстного товарища, роскошные ложа, устланные шелковыми покрывалами, алые подушки, расшитые звездами и павлинами балдахины… Альковы, внутри которых стыдливо прятались пузатые бутыли зеленоватого вина, – все это роскошество будто манило присесть, прилечь, отдохнуть…

Пахло благовониями и женскими духами – Шанель № 5 я даже на космической Станции отличу! Другое дело, что Алина ими не пользуется… так чьи же они?! Порой подушки были измятыми, одеяла валялись на полу, а постели хранили отпечаток некрупных тел – словно здесь только что был кто-то – и не вернулся!

– Да что за чертовщина! – наконец воскликнул я.

– Фщщина?! – недоуменно отозвался коридор.

– Есть тут кто-нибудь или нет?!

– Или нет, – кокетливо засмущалось эхо.

– А ну-ка, покажись!

– Да ни в жисть! Да ни в жисть!

Я буквально остолбенел – и остановился, как вкопанный. Последние слова явно эхом не были… если, конечно, оно тут не особенное и не способно на этакие штучки! С другой стороны, звук шел буквально отовсюду, четкой локализации не имел, и… вдобавок как бы немного снизу.

Я оторопело посмотрел себе под ноги.

Узор на ковре складывался в два багровых глаза.

– Ну и кто вы такие? – возмущенно пробормотал ковер. – Что по личным помещениям Ньярлатотепа как у себя дома разгуливаете? Или наружу, на свежий морозный вакуум, захотели? У вас билеты пригласительные есть? Али флаеры хотя бы?

– Флаеры? – заикнулся я.

– Знаю, глупость, – вздохнул ковер. – Но что-то же должно оправдать ваше здесь появление?

– А мы того, с инспекцией, – ляпнул я.

– Инспекцией? – заинтересовался ковер. – Эт-то правильно, эт-то по нашему! А что инспектировать будете?

– А вот, санитарно-гигиенические нормы, – нашелся я. – Как алтарь содержится, в чистоте ли. Продезинфицированы ритуальные ножи? Не заросли ли бороздки для стока крови паутиной? Какие средства используют для чистки ковров?

– От это правильно, правильно, – заволновался подножный знакомый. – Алтарь, он что ж, его раз в год используют! А по мне каждый день ходят! Вечно все экономят на чистке ковров! То «Лаской» разбавленной моют, то вообще – дрянью какой-то космической!

– Разберемся! – молодцевато отдал честь я. – А теперь не разрешите, не подскажете – как в ритуальную залу пройти?

– А то как же, подскажу! – пошел волнами палас. – Но вы уже меня не забудьте! Ктулху-Сототом заклинаю! Вы… самому главному-то доложите, что я исправно службу несу! Полон рвения и… припадаю к его высочайшим ногам!

– Непременно, – пообещал я. – Так куда все-таки?

– А вот туда! А потом – налево-направо, налево-направо, и на десятом «направо» как раз и выйдете!

Витиевато поблагодарив за содействие следствию, мы отправились по указанному маршруту. По пути ненавязчивое, но неуловимое женское присутствие становилось все заметнее. То расческа брошенная, то пудреница… то «Консуэлла», заложенная батистовым платком! А только ни одной женщины – нет как нет! На какой-то миг – ей-богу! – мне показалось, что странички книги перелистнулись сами… да нет, не может быть; небось форточку где-то забыли закрыть, вот свежим вакуумом и тянет.

Последние комнаты я проскочил уже бегом…

И вот, вылетев из-за очередного поворота, я оказался прямо в Зале Жертвоприношений! То, что это именно он, сомнений не оставалось…

По крайней мере, если приглядеться повнимательнее. Поначалу мне показалось, что попал в неухоженную столовую: здоровенные устрашающие фигуры, похожие на пузатых вомбатов, в дальнем конце зала были фривольно разрисованы рукой неведомого живописца: им подрисовали сигареты, клыки, очки и даже усы; вдобавок они были увешаны гавайскими бусами.

На полу валялись обрывки газет, пустые и смятые банки из-под пива и газировки, обертки шоколадных батончиков и пластиковые бутылки энергетиков. А посередине стоял… стол. По крайней мере – я поначалу подумал, что стол: застеленный аккуратной клеенчатой скатеркой, на нем со значением водрузилась бутылка мутного самогона, толкались тарелочки с закусью – сельдь, икра, шпроты, мелко порубленное сало…

А в здоровенную буханку хлеба был прозаически вторкнут массивный, каменный, украшенный прихотливой резьбой ритуальный нож.

Вот тут-то я и прозрел.

Кот невольно присвистнул:

– Да это ж они, олухи, прямо на жертвенном алтаре выпивать изволят!

У меня отлегло от сердца. Нож был заляпан маслом, но не кровью; да и вряд ли кто-то станет приносить девиц в жертву в таких декорациях – как-то оно не комильфо. А значит, можно было надеяться, что Алина еще жива.

Я наконец отпустил кота, и он грациозно плюхнулся на четыре лапы.

– Кажись, с ритуальным залом мы промахнулись, – весело констатировал он.

Ей-богу, в других обстоятельствах я бы не понял причин его веселья – все-таки мы ищем мою жену, и пока безрезультатно! – но в конкретно данном случае был готов сплясать джигу с Профессором под мышкой.

Алина жива!

Быть может, они просто еще не успели ее подвезти? В конце концов, Брратан так мчался, что мы вполне могли обогнать незадачливых похитителей. А еще они могли намертво завязнуть, например, на Болотной равнине… Я тут же снова вспотел. Если они завязли, берем трос и мчимся мерзавцам на выручку! Пока у Алины не закончился кислород…

Или – эта мысль поразила меня прям в сердце – у святилища не один вход и не один жертвенный зал?! И если этот используется для закуски… С моих губ сорвалось настоящее рычание. Опять подхватив ошарашенного таким проявлением заботы кота под мышку, я ринулся обратно – задать пару вопросов добровольно сотрудничающему ковру.

И… по пути врезался в кого-то.

– Смотри куда прешь! – воскликнул кто-то… голосом моей любимой жены!

– Алекс?!

– Алина?!

А ведь передо мной никого не было: только отлично просматривающийся коридор – и все! Но под руками было определенно что-то мягкое, пружинящее, упругое…

– Щас как дам по рукам!

Ну точно, она. По некоторым тактильным (ощупывательным) признакам сомнения не оставалось. К тому же ее голос я узнал бы из тысячи! Или даже из миллиона! По крайней мере, оплеухи у нее оч-чень характерные… Впрочем, спустя мгновение сие невидимое, но приятное создание прижалось ко мне само.

У меня невольно полились слезы.

– Алекс! – жарко выдохнула мне в ухо она. – Я так испугалась! Когда эти… в общем, некультурные насекомые меня похитили и сунули в вездеход…

Она задохнулась от избытка чувств.

Я неловко погладил ее по прозрачной голове.

– Я уже тут, милая.

Ей-богу, в этот миг меня не волновала ни ее прозрачность, ни то, что мы находились в одном из самых жутких храмов Вселенной… мы вместе, а чего еще можно желать?! Ну разве что отличного компаньона, который прикроет тебе спину, пока мы тут обнимаемся… а он, собственно, и есть бдительный Профессор! Который вместо службы, кажется, опять отвлекся на оценивание раритетных предметов интерьера…

Целоваться с невидимкой довольно сложно, тут требуется опыт…

– Не исчезай, – шепотом попросил я ее.

– Ни за что, – клятвенно пообещала она.

В общем-то, даже не страшно, если Алина станется невидимкой: на ощупь я ее как-нибудь найду, а в нашей работе на Базе это может дать неоспоримое преимущество! Вот только интересно, унаследуют ли этот признак дети…

От бессмысленного вращения мыслей в голове меня отвлекло деликатное покашливание Профессора. Оно подействовало на меня, как ушат холодной воды: и впрямь, чего это я?! Мы же находимся у черта на куличках, в древнем храме злобных божеств. Правда, это не объясняет, почему тут так комфортно и отчего моя жена потеряла визуальный облик, но так или иначе…