Конкурс «Мисс Галактика» - Александр Тэмлейн

– Не дрейфь, братан! – проорал тролль. – Щас будем Расщелину Смерти переезжать!

Вездеход тряхнуло, Мурзик с воплем впечатался в потолок, рухнул обратно и безвольно обмяк у меня на руках.

– Что это было?! – невольно икнул я.

– Перепрыгнули небольшую пропасть, километра в три глубиной! – любезно пояснил тролль. – Могли и вниз ухнуть, повезло!

Мурзик было заинтересованно приоткрыл глаза, но, услышав эту жизнерадостную новость, решил отгородиться от безжалостного мира блаженным обмороком.

– И… много таких еще мест? – выдержав паузу, осторожно поинтересовался я.

– Пропастей-то? – на миг оторвался от вождения Брратан (вездеход немедленно повело в сторону юзом). – Да ни одной!

Я облегченно выдохнул.

– Вот только, – задумчиво продолжил он, – будет еще Хребет Инфаркта, там нужно машину почти вертикально вверх задрать – авось не перевернется! Потом Пустыня Зеркала – ка-ак поскользим по ней, авось не разобьемся! Затем Болото Снега – авось не завязнем!

Я с громким стуком захлопнул рот.

– Да ты не трусь, братан! – жизнерадостно завопил тролль. – Бог не выдаст, свинья не съест! Покамест везло, авось и сдюжим! Как говорил моя дядя Тидли, если суждено повеситься, не утопнешь! Царствие ему небесное, захлебнулся на подледной рыбалке! Ту-да-та-ти-ла-па-пам! А ну-ка, вот тута срежем!

Вездеход лихо развернулся, подпрыгнул на цельнометаллической кочке и юзом заскользил по узкой обледенелой дорожке.

– А-а-а!!!

Не уверен, кто это кричал, я или кот.

– Не дрейфь! – хохотал тролль. – Женушку твою надо выручать! Пока она в щупальца Ньярлатотепа не попала!

С этим я был согласен, поэтому быстренько закрыл коту рот ладонью. Судя по его выпученно-недоумевающим глазам, вопил все же я. Слева проносились острые стальные пики, при одном столкновении с которыми мы поднялись бы на дыбы и полетели вверх тормашками. Справа была еще более воодушевляющая картина – пропасть глубиной метров тридцать.

– А вот тут поворотик, – озабоченно сказал тролль, хмурясь и переключая рычаги. – Главное, чтоб не занесло!

Понятия о езде у меня и мифологического персонажа явно отличались!

Машина ушла в крутое пике, буквально воспарив над зеркальным полотном неторного пути, рухнула на передние колеса, закрутилась на месте, поправила дифферент, вписалась в узкий тупичок меж нависающих серебристых громадин-валунов (в них, как в зеркале, на миг отразились наши перекошенные рожи), вынырнула на отрытое место и с лихаческим надсадным ревом на пределе работающих двигателей вошла в поворот!

Дорога шла по краю скалы; передние колеса на миг вильнули над пропастью, с глухим скрежетом опустились-таки на блестящую дорожку из мелких кусков породы, машина стукнулась дверцей о скалу, поправила курс и помчалась дальше!

– Йох-ху! – одобрительно хлопнул ее по баранке тролль. – Так ее, детка!

– Алекс, – полузадушенно подал голос из-под моей руки кот. – Он что, и впрямь разговаривает с машиной?

– У каждого свои причуды, – вздохнул я. – По крайней мере, она все еще едет…

Сказать по правде, я проникся к «детке» глубочайшим уважением, когда увидел, что многострадальная машина все еще стоит на двух ногах… упс, на четырех колесах, после заложенных троллем виражей. Вездеходное средство перемещения явно не было рассчитано на работу в таких экстремальных условиях, как местонахождение в ее рулевой рубке тролля!

– А вот и Зеркальная Равнина, поберегись! – жизнерадостно завопил тролль.

На его лице расплывалась блаженная улыбка, руки крепко стиснули гравистабилизаторный руль. Машина буквально с лихим посвистом (вообще-то звуки в вакууме не проходят, но на Земле мы бы точно мчались «со свистом») вылетела на огромную блестящую поверхность – и заскользила по ней, как балерина по паркету!

Горы стремительно неслись нам навстречу…

Как мы не разбились в блин – уму не постижимо!

Видимо, Бог все же бережет троллей, дураков и лихачей… Дальнейшие описания наших подвигов опускаю – не дай бог вызвать инфаркт у неподготовленного читателя! Скажу лишь одно – до цели мы добрались в буквально рекордные сроки, возможно даже опередив преследуемых… по крайней мере, я бы этому не удивился!

Когда машина, в последний раз взрыхлив колесами снег, затормозила (задние колеса при этом на миг оторвались ото льда и приземлились с ощутимым «хряп!»), кот Профессор жалобно открыл один глаз и блаженно обмяк у меня на руках.

– Мы живы? – жалобно сказал он (кот явно не верил своему счастью).

– Думаю, да, – хмыкнул я. – Вряд ли в аду или раю такие декорации.

И в этот миг страшное подозрение закралось мне в голову.

– А… почему мы стоим?!

Храм виднелся впереди – и выглядел для храма довольно странно.

Этакий набор баллонов, труб, перемешанный с явно античными портиками, балюстрадами, колоннами… Все это было выполнено из какого-то черного материала – то ли металла, то ли камня, и посреди ледяной пустыни выглядело совершенно нелепо. Я хочу сказать… каким образом оно было возведено? Кому нужны эти колонны, если здесь нечем дышать?!

Или – удивительная догадка кольнула меня в сердце – древние строители не нуждались в кислороде?! Впереди, за портиком, обрамленным дорическими колоннами, виднелся запорошенный снегом овал входного люка – декомпрессионной камеры.

– Дык, – смущенно сказал тролль, – куда лететь-то?! До места мы добрались, теперича осторожность нужна. Сейчас мотор слегка остынет, аккуратненько зарулю во-он туда и пристыкуюсь. Все будет в лучшем виде!

Я молча открыл и закрыл рот.

Вообще-то тролль был совершенно прав, но слово «аккуратненько» настолько не вязалось с его внешним обликом и продемонстрированной им ранее манерой вождения, что… Я только хмыкнул.

Уловив мои сомнения, наш водитель весело подмигнул.

– Не боись, начальник! Сделаем в лучшем виде! Я, когда надо, и блоху подковать могу! Проведем тютелька в тютельку!

Я, пожав плечами, согласился. А что мне оставалось делать?

До сих пор нас это косматое чудо провезло на место действия без царапины (ну, почти – кажется, я разбил нос о переборку), что, учитывая скорость вождения и природные особенности трассы, граничит буквально с чудом – а чудеса, как известно, лучше иметь на своей стороне…

Остается положиться на везение.

Прошло минут десять, тролль удовлетворенно положил руки на руль, поглаживая его ласково, как родную чихуахуа, провернул ключ в панели зажигания… Мотор неуверенно чихнул, кашлянул, откашлялся… и сдох.

Вот тебе и верь в чудеса!

Да и лимит везения, у нас, кажется, закончился… Громадные металлические ворота, слегка присыпанные инопланетным снегом, насмешливо поблескивали перед глазами. До них было всего рукой подать – метров десять… по безвоздушному пространству с температурой абсолютного нуля.

Один шаг – и мы здорово украсим местную архитектуру – статуями! Кстати, вон та парочка крылатых горгулий выглядит подозрительной – никак у них тоже закончилось топливо на подлете?!

Профессор икнул и посмотрел на меня абсолютно круглыми глазами. Я печально пригладил ему шерстку. Да, все так и есть – мы влипли… окончательно и безвозвратно. Двери у нас прямо перед глазами – но войти не можем. Они все равно что на расстоянии миллионов миль… Этот уютный вездеход и станет нашей могилой. Через пару часов закончится кислород, а Алину принесут в жертву какому-то бессмысленному и бесполезному божку…

Тролль виновато обернулся к нам и махнул рукой.

– Виноват, мотор малек перегрелся.

– Виноват?! – в чисто кошачьей истерике возопил профессор.

– Есть маленько, – вздохнул наш экстремальный водитель. – Мощностей не рассчитал. Все же дорога тут не грунтовая, да и асфальтом не пахнет…

– Маленько?! – кота стала бить крупная дрожь. – Пусти меня, Алекс! Я ему… да я… – и в этот миг котяра сдулся. Было ясно – никакая месть не поможет нам выбраться отсюда.

– Дык, чего переживать? – недоуменно уставился на нас тролль. – Ворота-то вот они! Чичас пешочком дойдем….

– Пешочком?! – опытный сотрудник базы стал заикаться.

– А чего? – шутливо ткнул его пальцем в бок коренастый монстр. – Тебе моцион не повредит!

– Моцион, – слабо простонал кот. – Алекс, он издевается или как?! Подвел нас всех под монастырь, можно сказать, угробил в расцвете лет, и что?! Еще и фигурой меня попрекать норовит!

Сказать по правде, у меня не было сил ему отвечать… Моя жизнь – черт с ней! Но Алину я был терять не готов. Терять вот так вот глупо – напротив наглухо задраенной двери, отгороженной от меня безжизненной пустыней с искристым снегом! Клянусь, еще мгновение – и я и сам бы открыл шлюзы, чтобы пойти за ней, – и неважно, что будет дальше… Но, к счастью, не успел.