Укради меня (СИ) - Анель Ромазова

безразлично, мы бы здесь не оказались. Это не я пытаюсь зажать тебя в каждом углу, — вывожу на откровенный разговор.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Кис, ты что-то путаешь. У меня всего лишь на тебя стоит. Поверь, к чувствам это не имеет ни какого отношения, — высекает с мрачностью карающих небес. Смотрю в его карие глаза и чувствую, что опять немного теряю связь и последовательность. Потому что, нельзя быть красивым таким.

— Уходи! — ни сколько не горю желанием, сделать просьбу полегче и добавить " Мне надо, побыть одной" Не уйдет — я поплыву и рухну камнем на дно, в своих же глазах, между прочим.

Саша, с чувством превосходсва и королевским бесстрастием, осматривает меня с ног до головы.

— На, возьми. Педрило подаришь, чтоб не плодился, — кидает мне на колени упаковку Durex XXL, с дополнительной смазкой для увеличения чувствительности.

Выругалась так, что у самой уши начинают гореть. Саша хмыкает, щелкая засов.

— Себе забери! — кидаю ему вслед, — Нарядишь своего мамонта, для брачных игр с крольчихой.

Оглядывается с ехидной полуулыбкой. Меня заполняет гнев от мерзости и пошлости. Он не исключение из правил, он его яркий пример. Как всегда вышел сухим из воды, и отпираться не стал.

Мое воображение еще хуже реальности. Распалюсь так, что готова, разнести зеркала, которые хранят наше отражения.

Открываю кран и отмываю губы. Стереть любое напоминание, вот что движет. Мотает меня в эмоциональном лабиринте — будь здоров. До блеклой темноты перед глазами.

Если б Саша предложил поехать к нему — я бы поехала. Логики в этом, нет ни какой, но мне сейчас не до нее. Как ни старайся, вытравить заразу из — под кожи традиционной терапией, не получится. Всерьез задумываюсь, полистать сайты с экстросенсорикой.

Остудиться, до приемлемых децибелов спокойствия не успеваю. В дверях восстает Зайкина, точь в точь — Немезида (богиня возмездия). Подпихивает сползающую сумочку на плечо.

Свирепо раздувающиеся крылья носа Хуниты, более чем яркий признак того, что сборная команда Аргентины перешла в наступление.

Этот ее взгляд…

Брр. Мороз по коже. Будет вершить правосудие?

— Дай пройти, — очень нелюбезно толкаю ее. Дернув подбородком, остается на месте, загораживая проход.

— Вот и встретились, Лика, — начинает двигаться в мою сторону, тесня к раковинам. Краткими подергиваниями, неприкрыто намекает на махач. Сантиметров на двадцать выше меня. Килограмм на десять тяжелее. Оцениваю параметры и трусливо отхожу. Да ну нет! Она же меня в лепешку раскатает. — Смотрю и думаю. Что наш звездный капитан в тебе нашел.

Нервно хмыкнув, думаю, что мы ничем не отличаемся от мужиков. Те тоже любят помериться членами. Вот прям один в один. Поди так же в туалете встречаются.

Жаль, что Аня не мужик, я бы ей так по яйцам залупенила. По холодной свирепости и пренебрежению, они у нее имеются. Я таким свойством похвастаться не могу.

— То, чего в тебе нет, — высказываюсь дерзко.

Дура я беспросветная. Беги, Скворцова, пока тебе раннюю лопецию не соорудили. Будешь потом, отовариваться париками оптом на рынке.

— И чего же? Глянь — ка, — аккуратно подправляет контур губ перед зеркалом, — Видишь разницу? Мне тебя даже жалко. Ты жалкая. Где яркая помада? Тинт для бровей, тоже не используешь. Хочешь, я тебя накрашу?

Зайкина выкладывает из косметички тюбики. Ловит те, что раскатываются. Нездоровый ажиотаж вокруг приблуд для боевого раскраса, как — то настораживает. Она еще и поясняет, что и куда наносить.

Мне двадцать. Я, пока что, за естественность. Бог миловал, и в перманентных ухищрениях я не нуждаюсь.

— Это ж надо быть такой курицей самовлюбленной, — мыслю вслух. Улыбаюсь от уха до уха.

Разворачиваюсь, чтобы дистанцироваться от этой, психически зацикленной на макияже, особы.

Саша врун, каких поискать. Всегда кормил байками, что его дико прет от моей натуральности. А у этой и автозагар на всякий пожарный завалялся. Опасается неровно загореть под лучами страсти Прокофьева?

— Что сказала? — переспрашивает и хватает когтистыми щупальцами за запястье.

— Сказала, что ты тупая и скучная. Отцепись.

Совсем не слышит и кивает своим мыслям — самоутвердиться за мой счет.

— Вот и повеселимся, — отработанным рывком, кидает к себе. Пережимает шею сгибом локтя и часть плеча. Я не то, что сбежать, пошевелиться не в силах, — Не вырывайся. Я — КМС по вольной борьбе. Удушающий захват — моя короночка. Хрустну чего — нибудь не то, потом всю жизнь по массажистам бегать и таблетки горстями жрать, — вроде как успокаивает.

— Совсем долбанутая?

— Почему же? М?Проведу мастер-класс бывшей Сашиной подружке. Станешь красивой до ужаса, — вообще не напрягаясь тем, что держит меня, берет с полки жидкую помаду.

— Шизанутая стерва!! — запаниковав не на шутку, перехожу на ор.

— Временный татуаж. Три дня точно продержится, на себе проверено, — угрожающе просветляет, мою необразованность.

Много чего могу наговорить ей, но неотрывно слежу и отстраняюсь. Приходится балансировать, рискуя нарваться на «украшение».

Зайкина уже почти заносит броско пурпурный наконечник, чтоб развозюкать мне на поллица, и разрисовать как клоуна.

И тут в тишине, ее кишечник разносится воем и попыхчиванием. Аннушку крутит пополам. Пальцы разжимаются, колпачок выпадает.

— Ай — я — яй! — звонко взвизгивает. Препугавшись, как бы не растерять по дороге всю желчь, прихватывает живот и уматывает в кабинку.

Меня, также скрючивши, пробивает на оглушительный ржач.

— Что, Ань, стрелами Амура дно вышибло, — загадываю ей загадку, задыхаясь от смеха.

— Это ты! Сука выйду, уроюююю, — доносится болезненным плачем из-под дощатой половинки.

— О! Это будет еще не скоро. Слабилен форте двойное облегчение, — надо бы взять процент, за скрытую рекламу.

Как вовремя подоспело, иначе ходить бы мне в племени брошенных дур, как папуас, с росписью на физиономии. А я оказывается крутая и продуманная сучка. Воу!

Выхожу в коридор и запутавшись в мечтах, где я прикапываю обезвоженное тело Зайкиной в ближайшем лесочке, сталкиваюсь лицом к лицу с Костиком и Пироговым.

У меня только один вопрос.

Дойду сегодня до столика?

Или от заката и до рассвета буду отбиваться, а потом выползу под утренние лучи. Вся измученная и в крови. Закурю и поплетусь по сонному городу, волоча за собой топор.

— Рытников, ты блин как спам. Вечно пространство засоряешь, — гавкнув грубость, рулю мимо. Вся из себя.

Зазвездившись, про тревогу и не вспоминаю. Костик пьяный в умат, но ему это не мешает качаться и перекрывать путь.

Вот же козлячий выродок. И Пирог, с аналогичной родословной, тут как тут. Они с Зайкиной сговорились что ли? Она выбыла, предварительно пасанув меня Костику? От перестановки слагаемых, сумма не меняется.

Пэдро + Хуанита vs Лика.

Как не перемешивай, я все равно