Укради меня (СИ) - Анель Ромазова

Все как бы решаемо.

Выклянчила у начальства официальную ставку, с таким фиктивным плюсом в зарплате, что мне одобрили кредит в банке на нужную сумму. Теряю часть из получки за вычетом налогов и пенсионных отчислений (слава богу не приписывают бумагу, на которой напечатан договор). Кое — кто нашел лазейку и сам выписывает премию.

Если точнее, стала брать больше заказов, без участия фирмы. Возникла необходимость, обзавестись собственным инвентарем и записной книжкой.

Человек — самая живучая тварь — приспособится ко всему.

В общем и целом. Все у меня хорошо, и я не ною. Солнце светит всем одинаково, греет по — разному. Путешествуя по жизни, народилась новая черта характера — вечно быть недовольной. Отсюда и скепсис без розовых пузырей.

Ступор в осмыслении собственного прогресса проходит. Уже больше с отчаянностью толкаю массивную деревянную дверь.

Едва делаю шаг внутрь, на меня прет бычара. В спину его подталкивает, не менее, крупный буйвол.

На полном ходу влетаю в эпицентр намечающейся потасовки.

Я влево — они влево. Я вправо — они вправо.

Перед лицом мелькают затрещины. Как борцы сумо расходятся и сходятся, осыпая друг друга непечатным текстом.

Мышиные попискивания, вроде: «Можно я пройду. Пропустите» — теряются где-то между строками глубокой и интеллектуальной беседы

— Да ты чё?

— Я ни чё. А ты чё?

Спор будет долгим. Трудно выяснять ответ на фундаментальный вопрос — Кто из них все — таки — «чё?»

Заканчиваю болтаться прослойкой, между оскотинившимися амбалами и выходом, выжидаю путь для маневра. При этом стараюсь, не попасть в замес. Концентрируюсь на драке и пропускаю вмешательство из вне. Дернув за руку, оттесняют мою нерешительность к стене.

Только когда стынем на полу вздохе, оба понимаем пресловутый эффект неожиданности. Одним толчком воздуха из легких, тону в омуте желания.

— Саша! — всю тоску и недолюбленность, за прошедший месяц, одним его именем выдаю. Каждая буква, произнесенная вслух, для меня не набор бесполезных символов.

Он и я. Я и он.

Оживают из пепла и дыма. На клочке пола под нами формируется необитаемый остров.

Руками его плечи сжимаю в таком шоке. Хотела увидеть, но оказалась абсолютно не готова. Фукус в глазах растекается до расплывчатых кругов.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Какого дьявола тут забыла?! — металлическим лязгом режет перепонки.

— Вежливо спроси. Как твои дела? — смотрит ровно, игнорируя вопрос. Путаюсь и пугаюсь одновременно. В глазах не ненависть. Безразличие колко вбивается меж ребер. Это еще хуже, чем ненависть.

— Думаешь, броней обросла. Такси вызывай и радуй улыбочками в другом месте. Нам здесь тесно вдвоем, — мрачно предостерегает.

— Не переживай. Поместимся, — хотелось бы звучать тверже, но тело не слушается.

Нарочно протестует. Смягчает голос. Податливо льнет, принимая такое положение, чтобы касаться как можно большей площади его, умопомрачительно торса. Тянемся, как плюс к минусу, на двух противоположно заряженных частицах.

— Деньги дать? — продолжает гнуть свою линию, — Или на педике наварилась? Походу да, раз такая борзая и по ночам шляешься, — в тоне раздражение, а рука на талии сдвигается выше. Укладывается под грудь.

От пронзительно острых токов вылетающих из его ладони, сеется вязкий туман. Я, ни что иное, как его кукла — вуду. Что прикажет, то и делаю.

Слишком концентрируюсь на близком контакте. Касаюсь его щеки кончиками пальцев. Впитываю кофейную горечь из его глаз, и земля, пошатываясь, уходит из — под ног. Саша к этой ласке болезненно неравнодушен, трется с ярым нажимом. Будто с собой борется.

Какой-то частью мозга наблюдаю за происходящим вокруг. Народ в узком коридоре рассасывается. Мы совершенно одни. Как же давно я его не чувствовала, но ничего не забыто. Еще мощнее, еще губительней. Еще сильнее хочу.

— Сань, все уже готовы …те. бя… ждем, — неприятно мелодичный голос раздается со стороны зала.

— Да, Ань, сейчас иду.

Входная дверь хлопает и там стоит, испепеляющий нас глазами — Рытников. Вот же довесок сатаны, следил за мной от самого дома.

Я смотрю на чудо — Зайкину. Саша на горгулью — Костика. Они давят на нас взглядами, расплющивая, как в потайной комнате со сдвигающимися стенами. Неприятное ощущение. В особенности, что и мы с Сашей, аналогично, не настроены мириться.

— Еб. это что еще за бразильское мыло, — Саша рубит саркастичный смешок, — Иди, а то заднеприводный Пэдрос заревнует, — не одобряет мой "выбор". Ну так и мне, его клуша размалеванная, не нравится.

— Не все ли равно? Твоя Хуанита … уже с зеленым платьем, сравнялась по цвету, — округляю глаза и резко толкаю его в грудь.

Гордо и непринужденно ухожу. Девчонки машут, подзывая за столик. Совершенно не удивляюсь, когда Саша захватывает сзади. Последнее слово всегда должно остаться за ним.

— Хочешь потрахаться? Я заплачу, — говорит пошло. Трогает также.

Запах алкоголя в его дыхании едва различим. По телу вьется ядовитый суррогат смущения, ярости и, что совсем неуместно, желания.

Бар наполнен и каждый видит, как он неприкрыто зажимает мою грудь. А другой рукой надавливает на низ живота. То, что у него под ширинкой все в порядке, явственно ощущается.

— Я теперь трахаюсь, исключительно по любви, — упираюсь и стремлюсь локтями, проколоть железо клиновидных мышц на прессе.

— Нее, ты о ней ничего не знаешь. Грязь, Кис. Вот то, что ты любишь.

В меня что, инопланетяне блокиратор вживили?

Даже после гнусных выражений, приходиться осаживать себя и не кинуться — убеждать Сашу в обратном.

Как он еще должен по мне пройтись, чтобы я его возненавидела? А?

Исполнив миссию и испоганив, без того паршивое настроение, уходит к своей компании. Рытников с Пироговым и тремя девицами — за соседним. Дышит в спину. Разряжает патронник из злобных погляделок.

Скажу одно. Этот вечер, определенно, престает быть томным.

Глава 34

Аргентина 5:0 Франция

С разгромным счетом, сборная Аргентины заканчивает матч на экране плазмы и оставляет соперника, месить кулаками газон. Наверно, не так сложно расслабиться, и возможно, даже с интересом понаблюдать, как двадцать два мужика гоняются за куском резины.

Трудно другое, не сдаться и не оглянуться назад. Бороться бессмысленно. Я, итак, безбожно распята в аномальной зоне, где мы не вдвоем. Это форменное издевательство и проверка крепости моих нервов.

— Положила голову ему на плечо, — пересказывает каждое действие за соседним столиком Алиса. Названая мисс Марпл, заменяет мне глаза на затылке, хотя ее об этом никто не просил. Совсем не для этого, я пытаюсь сорок минут, вникнуть в суть игры.

— А Саша что? — вырывается, встревожено и против воли.

— Подожди — подожди… — торопливо цедит и закусывает губу. Разволновавшись, хватаю коктейль и залпом допиваю.