Инкарцерон - Кэтрин Фишер

– Хорошо, – тихо прокомментировал Гильдас. – Так и должно быть.

Умелые пальцы сапиента нащупали пульс, стёрли липкий пот с её лба. Её снова стошнило, а потом она откинулась на спину, побелевшее лицо покрылось пятнами.

– Яд вышел? С ней всё хорошо?

Но Гильдас по-прежнему хмурился.

– Слишком холодно, – пробормотал он. – Принеси одеяло, – и добавил: – Закрой дверь и сторожи. Если придёт Блейз, не впускай его.

– Зачем ему?..

– Ключ, глупый ты мальчишка. Ему нужен Ключ. Кто ещё мог это сделать?

Аттия застонала. Её колотило, губы посинели, под глазами залегли синие же тени. Финн захлопнул тяжёлую дверь.

– Яд вышел?

– Не знаю. Скорее всего, нет. Он проникает в кровь почти мгновенно.

Финн в смятении уставился на него. Гильдас знал толк в отравах, он не считал ниже своего достоинства учиться у женщин комитатусов, которые в совершенстве владели смертельным искусством изготовления ядов.

– Что ещё мы можем сделать?

– Ничего.

Дверь распахнулась, ударила Финна в плечо, и он резко развернулся, одним яростным движением выхватывая меч. На пороге застыл Кейро.

– Что?.. – Он окинул всех быстрым взглядом и сразу всё понял: – Яд?

– И очень сильный. – Гильдас наблюдал за извивающейся Аттией, у которой опять начались рвотные позывы. – Я ничего не могу сделать.

– Должно же быть какое-то средство! – Финн уронил меч, оттолкнул сапиента, упал на колени рядом с Аттией, попытался приподнять, в надежде облегчить её страдания, но она застонала от боли, и пришлось положить её обратно. – Я мог съесть это яблоко! Я мог оказаться на её месте! – и добавил, злясь на собственную беспомощность: – Мы должны что-то сделать!

Гильдас присел рядом с ним и безжалостно произнёс:

– В яде была кислота, Финн. Её губы, горло, внутренние органы, наверное, уже сожжены. Скоро всё будет кончено.

Финн взглянул на Кейро.

– Уходим, – сказал названый брат. – Прямо сейчас. Я нашёл, где он прячет корабль.

– Но её мы не бросим.

– Она умирает, – с нажимом произнёс Гильдас. – Ничего нельзя сделать. Тут требуется чудо, а я не ношу чудеса за пазухой.

– Значит, будем спасать свои шкуры?

– Она бы этого хотела.

Гильдас и Кейро потащили его к выходу, но Финн вырвался и опустился на колени рядом с Аттией. Она затихла и, казалось, едва дышала, синяки уже почти поблёкли на её коже. Он видел смерть раньше, он привык к смерти, но сейчас всё его существо восставало против этой гибели. Он вспомнил, как предали Маэстру, и жаркий стыд снова нахлынул на него, как тогда. Слова застревали в горле, глаза увлажнились от слёз.

Если требуется чудо, то Аттия его получит.

Он вскочил, бросился к Кейро и схватил брата за руку.

– Кольцо. Дай мне кольцо.

– Эй, погоди-ка! – Кейро отшатнулся.

– Дай мне его! – прохрипел Финн и поднял меч. – Не заставляй меня драться с тобой. У тебя останется ещё одно.

Кейро, храня невозмутимое спокойствие, посмотрел на Аттию, корчившуюся в агонии, потом перевёл взгляд на Финна. – Думаешь, поможет?

– Не знаю! Но мы должны попытаться.

– Подумаешь, какая-то девчонка. Пустое место.

– Ты говорил –  по одному кольцу на каждого из нас. Я отдаю ей своё.

– Своим ты уже воспользовался.

Мгновение они пристально смотрели друг на друга. Гильдас молча наблюдал. В конце концов Кейро стянул с пальца один из оставшихся перстней и, бросив на него прощальный взгляд, швырнул его Финну.

Финн поймал кольцо и надел его на палец Аттии. Слишком большой перстень норовил соскользнуть с тонкого пальчика, поэтому Финн не выпускал ладонь Аттии, молясь Сапфику, или человеку, чья жизнь была заключена в кольце, да кому угодно. Гильдас присел рядом с ним, недоверчиво хмурясь.

– Ничего не происходит. Гильдас, ты знаешь, как действует это кольцо?

– Это суеверие. Ты же сам насмехался, – скривился сапиент.

– Но она уже не задыхается.

Гильдас нащупал пульс, коснувшись шрамов, оставшихся от цепей.

– Финн, смирись. Нет никакой… – И вдруг умолк, напрягшись.

– Что? Что?..

– Кажется… пульс учащается…

– Тогда бери её на руки, Финн, сам понесёшь. Нам пора бежать! – крикнул Кейро.

Финн бросил ему меч и подхватил Аттию – лёгонькую, почти невесомую. Голова её безвольно билась о его плечо.

Кейро, открыл дверь и осторожно выглянул наружу.

– Сюда. Только тихо.

И быстро повёл их вверх по пыльной винтовой лестнице. Добравшись до люка, Кейро открыл его и прыгнул в темноту. Следом влез Гильдас.

– Девчонку!

Финн поднял Аттию к люку, подтолкнул её внутрь и оглянулся.

По лестничному колодцу поднимались странный зловещий гул и вибрация. Финн торопливо подтянулся, пролез в люк и захлопнул его за собой. Кейро сражался с решёткой в стене, Гильдас тряс её узловатыми пальцами.

Веки Аттии задрожали и открылись.

– Ты чуть не умерла, – пристально глядя на неё, сказал Финн.

Она безмолвно покачала головой.

Решётка вылетела из стены с громким треском, и за ней беглецы увидели громадный тёмный зал, посреди которого, привязанный к полу железными тросами, висел серебристый корабль. Они побежали к нему – крохотные фигурки на гладком сером полу, беззащитные и уязвимые, как мыши под жадным взором совы. На крыше засветился огромный экран и, подняв голову, Финн увидел глаз. Не крошечные Очи Тюрьмы, а человеческий глаз с серой радужкой, увеличенный во много раз, словно под мощным микроскопом.

Задрожал и качнулся пол, валя беглецов с ног – начиналось тюрьмотрясение, от которого завибрировала тонкая игла башни.

Кейро перекувыркнулся и вскочил.

– Сюда!

С корабля свисала поблёскивающая веревочная лестница. Гильдас неуклюже пополз по ней вверх, болтаясь в воздухе, хотя Кейро крепко держал нижний край.

– Ты сможешь сама подняться? – спросил Финн.

– Думаю, да. – Аттия откинула волосы с бледного лица. Но синеватый оттенок  почти сошёл, и дышала она уже нормально.

Она посмотрела на свой палец.

Тонкий острый ободок кольца съёжился и распался на части, крохотные фрагменты посыпались на пол. Финн тронул один носком башмака. Похоже на кость, древнюю и высохшую.

За их спинами с лязгом открылся люк. Финн обернулся. Кейро втиснул ему в руку меч и поднял свой.

Они встали плечом к плечу навстречу бездонному квадрату черноты.

***

– Итак, всё готово к завтрашнему событию. – Королева положила на обитый красной кожей стол последние документы и откинулась на спинку стула, сомкнув кончики пальцев. Ногти её были покрыты золотым лаком. – Смотритель очень щедр, ты получила роскошное приданое, Клодия. Поместья, сундук с драгоценностями, двенадцать чёрных лошадей. Должно быть, он очень тебя любит.

«Всё возможно», – подумала Клодия, взяла со стола один из документов и пробежала его глазами. Но от чтения её отвлекал Каспар, который мерил шагами комнату, скрипя досками пола.

– Каспар, потише, – одёрнула его королева.

– Я умираю от скуки.

– Ну, займись чем-нибудь, дорогой. Травлей барсуков, например. Или покатайся верхом.

– Гм, хорошая мысль. Пока, Клодия.

Королева выгнула изящную бровь.

– Милорд, разве так наследник престола должен разговаривать со своей невестой?

На полпути к двери он развернулся и зашагал обратно.

– Мама, Протокол придуман для смердов, а не для нас.

– Не забывай, наша власть сильна благодаря Протоколу.

Он ухмыльнулся, преувеличенно старательно отвесил низкий поклон и поцеловал руку невесты.

– Увидимся у алтаря, Клодия.

Она поднялась со стула и присела в чопорном реверансе.

– Довольны? Тогда я пошёл.

Он хлопнул дверью и загрохотал ботинками по коридору.

Королева наклонилась через стол.

– Я так рада, что мы можем побыть наедине, Клодия. Мне нужно тебе кое-что сказать. Ты наверняка не будешь возражать, дорогая.

Клодия села, сдерживаясь из последних сил. Как же ей хотелось сбежать, найти Джареда. Времени оставалось – всего ничего.

– Я передумала и попросила Мастера Джареда покинуть дворец.

– Нет! – вырвалось у Клодии, прежде чем она успела себя остановить.

– Да, дорогая. После свадьбы он вернётся в Академию.

– Вы не имеете права! – Клодия вскочила.

– Ещё как имею, – сладко улыбнулась королева. – Я хочу, чтобы ты отчётливо меня поняла, Клодия. Здесь только одна королева. Учить тебя буду я и не потерплю конкурентов. Мы просто обязаны найти общий язык, потому что мы похожи. Мужчины слабы, ими можно управлять, даже твоим отцом.  А тебя растили для того, чтобы ты стала моей преемницей. Подожди, твоё время ещё придёт. У меня ты многому можешь научиться. – Она выпрямилась, постучала пальцами по бумагам. – Садись, дорогая.

В стальном тоне звучала угроза, и Клодия неохотно подчинилась.