Смерть пэра - Найо Марш

— Его светлость изъяснялся таинственно. Он мало что говорил. Пара-тройка замечаний, и все. Вот тут... «Если судить по тому, что сказала нам тетя Кит, они совершенно не разобрались в финансовых вопросах». Совершенно верно. Леди Чарльз спросила, что говорил ее мужу Габриэль, а лорд Чарльз весьма справедливо заметил, что для всей его семьи будет лучше, если они смогут в ответ на вопросы отвечать, что они этого не знают. Представляю себе неловкое молчание, которое воцарилось среди участников коверного представления. К этому времени, несомненно, близнецы уже рассказали родителям про то, что они вытворяли в столовой, и про то, что мы это знаем. Ну что, Братец Лис, давайте поищем среди слуг.

— Мне кажется, сэр, дворецкий нам ничего не расскажет. Это тихий пожилой хитрец, и он любит эту семью. Если бы только та горничная что-нибудь подслушала, она еще могла бы нам рассказать.

— Пойдите переговорите с ней. Используйте ваше очарование. А пока, Фокс, я разберусь с мистером Генри.

Фокс проследовал в кухню, а констебль привел Генри. Аллейн сразу взял быка за рога, спросив, пообещал ли покойный дядюшка одолжить его отцу некую сумму денег. Генри немедленно ответил утвердительно.

— Так что финансовые проблемы, можно считать, кончились?

— Да, конечно.

— Но почему никто из вас не сказал об этом раньше?

— А зачем? — холодно спросил Генри. — Этот вопрос не вставал.

— Зато стоит вопрос о вашей возможной вине или невиновности, — отозвался Аллейн. — Как вы, без сомнения, понимаете, леди Катерин Лоуб рассказала мне о ваших финансовых затруднениях. Лорд Чарльз сообщил мне, что в квартире сидит судебный исполнитель. Не принято убивать человека, который собирался спасти тебя от банкротства.

— Так ведь мы и не убивали дядю Г., — ответил Генри.

— А кто, по-вашему, его убил?

— У меня нет своего мнения на этот счет.

— Вы не разделяете убеждения вашей матери относительно человекоубийственных маниакальных наклонностей леди Вутервуд?

— А разве моя мать в этом убеждена?

— Мне она заявила именно это.

Генри молчал.

— Коротко говоря, — продолжал Аллейн, — вы считаете, что леди Вутервуд — сумасшедшая и убила своего мужа?

— Я считаю ее сумасшедшей, — медленно проговорил Генри.

— Вот искренние речи, — неожиданно сказал Аллейн. Генри быстро поднял на него глаза. — Мне леди Вутервуд тоже представляется сумасшедшей, но я тоже не знаю наверняка, что она убила лорда Вутервуда. Интересно знать, имеет ли наша неуверенность в этом одну и ту же причину? Мне кажется странным, что женщина, убившая своего мужа, требует отдать ей его тело.

Генри пожал плечами.

— Я с вами вполне согласен. Но, если она безумна...

— Конечно, на это всегда можно сослаться. Только для меня здесь что-то не стыкуется. А как вам кажется?

— А для меня, — раздраженно выпалил Генри, — тут вообще ничего не стыкуется. Вся эта история — какой-то кошмар! Я знаю только одно: никто из нас этого не совершал. И я не могу видеть убийцу в ком-то из слуг. Хихикс служил у них с детских лет. Он добр и глуповат, он играет с Майком в паровозики. Диндилдон, конечно, никто не любит, потому что у нее физиономия дохлой камбалы, а пахнет она оческами со старой гребенки. Может быть, это она его убила.

— Мы бы продвигались в наших поисках на много быстрее, — заметил Аллейн, — если бы все говорили правду.

— Вот как? А вы считаете, что мы говорим неправду?

— Не могу вспомнить никого из вас, кто говорил бы правду, за исключением вашего брата Майкла. Разумеется, нам приходится вести себя вежливо и издавать сочувственное доверчивое мычание, но если оглядеться, так это все сплошное надувательство и обман. Со временем вы сами себя поймаете на вранье, но до тех пор нам остается только ждать и надеяться.

— Вы часто так разговариваете со своими подозреваемыми? — насмешливо спросил Генри. — Очень уж не похоже на полицейских.

— Мы поем разные песенки. А почему вы не пошли прямо в гостиную со своими братьями?

Генри подскочил на стуле, но взял себя в руки и ответил:

— Я сперва не понял, о чем вы. Полицейский нажим, понятно... Я пошел в прихожую, чтобы посмотреть, ушли они или нет.

— В прихожей кто-нибудь был? Генри отрицательно покачал головой.

— А на лестнице?

— Нет, там тоже никого не было.

— А в коридоре?

— Нет.

— Сколько времени это у вас заняло?

— Не так много, чтобы успеть найти тесак и убить дядю.

— А где был тесак?

— Этого я не знаю, — ответил Генри. — Мы им пользовались для шарады. Наверное, он находился или...

— Продолжайте же. Где?

— Скорее всего, в прихожей вместе с прочим барахлом.

— Вы собирались сказать «в прихожей» или «в гостиной»?

— Не знаю, — ответил Генри.

— Ничего страшного, — примирительно кивнул Аллейн. — Я просто спросил. Так как же?

— Да... Но я осекся, потому что понял, что в гостиной его быть не могло. Если бы кто-то его оттуда взял, мы бы заметили.

— По моим записям выходит, что лорд Чарльз какое-то время оставался в гостиной один.

— Тогда, — твердо сказал Генри, — он увидел бы, если бы кто-то вошел и взял тесак.

— Выйдя в прихожую, вы посмотрели на столик, который там стоял?

— Да, посмотрел, это я прекрасно помню. Я хотел убедиться, что дядины шляпа и пальто все еще там. Но, конечно, их там уже не было, поскольку к тому времени дядя, наверное, уже сидел в лифте.

Аллейн сцепил на столе руки и молча уставился на них. Потом он поднял голову и посмотрел на Генри.

— Вы помните, что лежало на столике?

— Очень хорошо помню, что там ничего больше не было, кроме вазы с цветами.

— Ничего? Вы в этом уверены?

— Абсолютно. Я очень ясно помню, как выглядел стол. Его поверхность отражала луч света из окна. Кто-то, наверное, толкнул вазу, потому что на столе была лужица. Мой отец очень любит этот столик, и я попытался вытереть воду носовым платком, но это мало помогло. Больше ничего предпринимать я не стал. Я боялся, что откуда-нибудь вот-вот появится тетя В., а она у меня уже в печенках сидела. И я пошел в гостиную. Но на столе ничего не было.

— Вы могли бы в этом поклясться? Я имею в виду, дать показания под присягой?

— Да, — ответил Генри.

— О чем вы разговаривали, когда перешли в гостиную? Генри впервые за все время допроса растерялся. Глаза его приняли пустое выражение.

— О чем мы говорили? — беспомощно переспросил он.

— Да. Что вам сказал отец, что вы ответили ему, что сказали вашему отцу братья и так далее.

— Не помню... Ах да. Я спросил, ушли ли дядя с теткой.

— Еще что-нибудь?

— Нет. Мне кажется, что все мы в основном молчали.

— И все-таки, — заметил Аллейн, — у вас должно было быть приподнятое настроение.

Генри бросил было на инспектора  вопросительный взгляд, но быстро спохватился:

— Ну-у... да. Да-да, конечно.

— Ведь снова все должно было пойти хорошо. Лорд Вутервуд обещал снова вытащить вас из беды. Кризис миновал.

— Да-да. Конечно. Это было замечательно, — отозвался Генри.

— И однако вы молча сидели в гостиной и не спросили ничего, кроме того, убрался ли благодетель восвояси. Ваша младшая сестра сказала мне, что и они с леди Фридой, уйдя тогда в квартиру двадцать шесть, тоже молчали. Странная реакция, вы так не думаете?

— Но может быть, — проговорил Генри, снова взяв себя в руки, — мы были переполнены благодарностью, для которой не находилось слов.

— Очень может быть, — ответил Аллейн. — Наверное, на этом все. Большое спасибо.

С изумленным видом Генри встал и пошел к двери. Там он остановился и после секундного колебания вернулся к Аллейну.

— Мы не совершали этого преступления, сэр, — сказал он. — Слово чести. Мы не маньяки-убийцы.

— Очень рад за вас, — безмятежно откликнулся Аллейн. Генри уставился на него и пожал плечами.

— Понятно, я не произвел на вас должного впечатления, — пробормотал он наконец.

— А вы хотите сказать, что искренне старались? Генри не ответил. Лицо его побледнело.

— Ну что ж, спокойной ночи, — выговорил он и почему-то протянул Аллейну руку.

2

Фокс не возвращался. Аллейн посмотрел на часы. Почти полночь. Что ж, за четыре часа сделано вовсе не так мало. Он добавил еще одну колонку в сводную таблицу передвижений всех обитателей квартиры с момента первого крика лорда Вутервуда до возвращения лифта. Констебль Джибсон кашлянул от двери.

— Все в порядке, — проронил Аллейн, не поднимая головы. — Мы продолжим через пару минут. Вы следили за показаниями?

— Да, сэр.

— И что вы об этом думаете? — спросил Аллейн, хмурясь над своими записями.

— Видите ли, сэр, мне и самому кажется, что со старой леди что-то крепко не так.