Радио «Морок» - Татьяна Мастрюкова

могут разговаривать? Это тогда не рука мертвеца, а голос мертвеца. Так, постойте...

Тьфу, тьфу, не думать, не думать!..

— Мне мама рассказывала... Ну, ваша бабушка, когда в школе училась. Им часто на уроках в красках живописали ужасы ядерной войны. Будто она вот-вот случится. Это действительно было очень страшно: учить, где ближайшее бомбоубежище, что делать, если местность заражена радиацией... А это всего лишь какая-то пиратская радиостанция.

— Жабалакинские пираты! — вставила я.

— Не знаю, мам. Нам на уроках про такое не говорят. И вообще, истории на этой радиостанции уже случились с кем-то самым обыкновенным. Короче, надо быстрее слушать, пока ее не закрыли! — заволновалась Леся, потом задумалась на секунду и законопослушно завершила мысль: — Послушаем, а потом пожалуемся в полицию. Нельзя занимать радиоволны без разрешения!

Мама едва слышно насмешливо хмыкнула, а я горячо поддержала сестру:

— Точно, Леся! Сейчас наслушаемся до отвала, а потом сдадим их с потрохами.

— Ладно, ладно, блюстительницы порядка и закона. Меня больше интересует, по какому принципу они делают подборку этих историй для эфира. Это же не бессмысленный набор слов. Ведь кто-то все это придумывал и озвучивал.

— Больше похоже, что они тупо ходили и брали интервью у всех: «Расскажите про жути в вашей жизни».

— Это слишком, Инка. К тому же мне некоторые голоса кажутся знакомыми. Это явно чтецы. Вот слушайте, сейчас просто тишина в эфире.

— Да они нас подслушивают! Сейчас мы поговорим, они снова начнут. — Леся подсела ближе к радиоприемнику. — Ну, начинайте, маленькие человечки!

— И это слишком...

Не успела мама договорить, как тишина в радиоприемнике разорвалась скрипом пододвигаемого стула, и женский голос начал вещание.

ИЗ РАДИОПРИЕМНИКА

ПУГАНКО-ПОТЕРЧАТКО ЕЖЕЛИ ПРИДЕТ, ТЫ ЕГО НЕ ГОНИ, ПРИГОЛУБЬ. НО К СЕБЕ НЕ ПОДПУСКАЙ, ТОЛЬКО СЛОВАМИ ЛАСКАЙ.

Я КАК-ТО НЕ ОСОБО АКЦЕНТИРОВАЛА ВНИМАНИЕ, НО СТАРУШКА БЫЛА НАСТОЙЧИВОЙ. ПРИШЛОСЬ ПООБЕЩАТЬ. ДУМАЛА: МОЖЕТ, СОСЕДСКИЙ МАЛЬЧОНКА КАКОЙ, МАУГЛИ НАВЕРНОЕ, РОДИТЕЛИ НЕ СМОТРЯТ, НЕБЛАГОПОЛУЧНЫЕ.

ЭТО Я ДОМ НА НЕДЕЛЬКУ СНЯЛА, В НАСТОЯЩЕЙ ДЕРЕВНЕ. ТАМ ВООБЩЕ-ТО ЭТА БАБУШКА ЖИЛА, НО ВНУКИ РЕШИЛИ СВОЗИТЬ ЕЕ В ГОРОД ПО КАКИМ-ТО ТАМ ВРАЧАМ, Я НЕ ВНИКАЛА. А ЧТОБЫ ДОМ НЕ ПУСТОВАЛ, СДАТЬ ЕГО НА ЭТО ВРЕМЯ ЗНАКОМЫМ. Я КАК РАЗ И ОКАЗАЛАСЬ ЗНАКОМОЙ ЗНАКОМЫХ. ОНИ, СОБСТВЕННО, ЗА МЕНЯ И ДОГОВОРИЛИСЬ, ПОТОМУ ЧТО Я НЕ ОСОБО ЛЮБЛЮ С ЛЮДЬМИ ОБЩАТЬСЯ.

ВНУКОВ Я УСТРОИЛА. И МЕНЯ ВСЕ УСТРОИЛО. НОРМАЛЬНЫЕ, АДЕКВАТНЫЕ ЛЮДИ, ДОМ БЕЗ ИЗЫСКОВ, НО И НЕ РАЗВАЛЮХА. ПО ЦЕНЕ ДОСТУПНЫЙ. БАБУШКА ТОЖЕ ОПРЯТНАЯ. ТОЛЬКО ВНЕШНОСТЬ У НЕЕ СТРАННАЯ. Я СНАЧАЛА ДАЖЕ ПОДУМАЛА, КОГДА ПЕРВЫЙ РАЗ ЕЕ УВИДЕЛА, ЧТО У НЕЕ ПОД ПЛАТКОМ НЕ ЛИЦО, А БУДТО ОГРОМНЫЙ КОМ МЯТОЙ БУМАГИ. НЕ ЗНАЮ УЖ, ПОЧЕМУ ПОКАЗАЛОСЬ ТАК.

КОРОЧЕ, ВСЕ МНЕ ПОКАЗАЛИ, БАБУШКУ УВЕЗЛИ, Я ЗАСЕЛИЛАСЬ. НОРМАЛЬНО. ПОКА ХОДИЛА ТУДА-СЮДА И ПЕРЕЖИДАЛА ДОЖДЬ В БЕСЕДКЕ В КОМПАНИИ С ПОЛНЫМ ТАЗИКОМ ЯГОД И ТЕЛЕФОНОМ, ВЫЯСНИЛАСЬ ДОСАДНАЯ ОСОБЕННОСТЬ СТАРЫХ ДЕРЕВЯННЫХ ДОМОВ; ВИДИМО, ОТ ВЛАГИ ВХОДНАЯ ДВЕРЬ РАЗБУХЛА, И ТЕПЕРЬ ОТКРЫТЬ ЕЕ БЫЛО НЕВОЗМОЖНО. СТОЯЛА КАК ВЛИТАЯ, НИ ТОЛКАТЬ, НИ ДЕРГАТЬ НЕ ПОЛУЧАЛОСЬ. НО МЕНЯ, СКОРЕЕ, ЭТО РАЗВЕСЕЛИЛО.

Я БЛАГОПОЛУЧНО ПОДТАЩИЛА СКАМЕЙКУ К РАСПАХНУТОМУ ОКНУ И СПОКОЙНЕНЬКО ЗАЛЕЗЛА ВНУТРЬ. ЧЕМ НЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ! ТАК И ПРОШЕЛ ДЕНЬ.

СПАТЬ Я РЕШИЛА НА ДИВАНЕ В БОЛЬШОЙ КОМНАТЕ, ПОТОМУ ЧТО КРОВАТЬ С МНОГОЧИСЛЕННЫМИ ПОДУШКАМИ И ПЕРИНАМИ ПОКАЗАЛАСЬ МНЕ СЫРОВАТОЙ И ПОПАХИВАЮЩЕЙ ЗАТХЛОСТЬЮ. НЕ ХОТЕЛОСЬ СТАТЬ ЖЕРТВОЙ КАКИХ-НИБУДЬ ТАМ КЛОПОВ, КТО ИХ ЗНАЕТ.

Я ТЕЛЕФОН НА ЗАРЯДКУ ПОСТАВИЛА. РОЗЕТКА ЕДИНСТВЕННАЯ СВОБОДНАЯ — РЯДОМ С ТУМБОЧКОЙ, С ДИВАНА НЕ ДОТЯНУТЬСЯ. ПОЭТОМУ Я, РАЗ УЖ ВСЕ РАВНО ЗАСНУТЬ НЕ МОГЛА, ЛАМПУ НАСТОЛЬНУЮ ВКЛЮЧИЛА, НА ДИВАН ЗАВАЛИЛАСЬ И СТАЛА КНИЖКУ ЧИТАТЬ. В ДОМЕ СТОЯЛ ШКАФ С НЕБОЛЬШОЙ ПОДБОРКОЙ КЛАССИКИ, ЯВНО СОБИРАЛОСЬ ВСЕ В СОВЕТСКОЕ ВРЕМЯ ДЛЯ КАКОГО-НИБУДЬ ШКОЛЬНИКА. ВОТ Я ПЕРВЫЙ ПОПАВШИЙСЯ ТОМИК ВЫТАЩИЛА И ПРЯМО ЗАЧИТАЛАСЬ. ДАЖЕ НЕ ПОДОЗРЕВАЛА, КАКОЙ, ОКАЗЫВАЕТСЯ, ЧЕХОВ КЛАССНЫЙ.

ТИШИНА, КАКОЙ В ГОРОДЕ НИКОГДА НЕ БЫВАЕТ. ТЕМНОТА ЗА ОКНОМ. Я УКУТАЛАСЬ В ПЛЕД. ВРОДЕ БЫ ДОЛЖНО БЫТЬ УЮТНО И СПОКОЙНО, НО ТОЛЬКО ВОТ ХОЛОД БЕСПОКОИЛ. ПОСЛЕ ДОЖДЯ, НАВЕРНОЕ. ОКНО ПРИКРЫЛА НА НОЧЬ, ПОТОМУ ЧТО МАЛО ЛИ ЧТО. В КОНЦЕ КОНЦОВ, Я ОДНА В ДОМЕ. А ВСЕ РАВНО ПРОХЛАДНО КАК-ТО. НЕПРИЯТНО.

А ДАЛЬШЕ...

И ВРОДЕ СОН, А НЕ СОН. ПОЛЗЕТ ИЗ ПРИХОЖКИ ПО ПОЛУ ГОЛЕНЬКИЙ МАЛЬЧИШЕЧКА, ХУДЮЩИЙ. АЖ РЕБРА ВЫПИРАЮТ, БЛЕДНЫЙ ДО СИНЕВЫ. ЛАДОШКАМИ ПО ПОЛУ ШЛЕПАЕТ. А ВСТАТЬ НЕ МОЖЕТ — НЕ УМЕЕТ ЕЩЕ. МАЛЫШ. ГОЛОВЕНКУ СВОЮ ПОДНИМАЕТ, И Я ВИЖУ ПРИ СВЕТЕ НОЧНИКА, ЧТО ВЕКИ У НЕГО НЕ ТО СЛИПЛИСЬ, НЕ ТО СРОСЛИСЬ. И ГЛАЗА ПОД НИМИ БЕГАЮТ ТУДА-СЮДА, СЛОВНО РАССМОТРЕТЬ ЧТО-ТО ПЫТАЮТСЯ. ОН УЖЕ РОТИК КРИВИТ, ЗАПЛАКАТЬ СОБИРАЕТСЯ. И ТАКИМ ОДИНОЧЕСТВОМ НЕВЫНОСИМЫМ ОТ НЕГО ВЕЕТ.

В ТОТ МОМЕНТ МЕНЯ СОВСЕМ НЕ НАСТОРОЖИЛО, НЕ ВОЗНИКЛО ВОПРОСА, ОТКУДА В ЗАПЕРТОМ ДОМЕ, НОЧЬЮ ЧУЖОЙ МАЛЕНЬКИЙ РЕБЕНОК, ДА ЕЩЕ И ГОЛЕНЬКИЙ К ТОМУ ЖЕ. БЫЛО ТОЛЬКО ЧУВСТВО БЕСКОНЕЧНОЙ ЖАЛОСТИ К НЕМУ.

— ЧТО ТЕБЕ НАДО, МАЛЕНЬКИЙ? ТЫ ОТКУДА ТАКОЙ?

СКАЗАЛА, А САМА ДУМАЮ: «КАКОГО ШУТА? ЗАЧЕМ Я ВООБЩЕ ГОЛОС ПОДАЛА? НО ЖАЛКО ЖЕ!»

А МАЛЫШ ОБРАДОВАЛСЯ, ЛАДОШКАМИ КО МНЕ ЗАШЛЕПАЛ, ШУСТРО ТАК. СЕЛ У МОЕГО ДИВАНА И РУЧКИ ТЯНЕТ, КАК САМЫЙ ОБЫЧНЫЙ РЕБЕНОК, ПРОСЯЩИЙ ЛАСКИ. ПАЛЬЧИКИ ТОНЕНЬКИЕ, КАК СПИЧКИ. И РОТИК СВОЙ БЕЗЗУБЫЙ ОТКРЫВАЕТ, ГУЛИТ, УЛЫБАЕТСЯ ДО УШЕЙ.

Я УЖЕ ПО ИНЕРЦИИ ЧУТЬ БЫЛО НЕ СВЕСИЛАСЬ С ДИВАНА, ЧУТЬ НЕ ВЗЯЛА ЕГО НА РУЧКИ, В ОДЕЯЛО БЫ УКУТАЛА. НО ТОЛЬКО ЧЕМ НИЖЕ НАГИБАЮСЬ, ЧЕМ БЛИЖЕ К МАЛЬЧИШЕЧКЕ, ТЕМ ЯСНЕЕ ВИЖУ: РОТ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ДО