История ислама. Исламская цивилизация от рождения до наших дней - Маршалл Ходжсон

В странах с низким уровнем инвестиций потребность в социальном планировании так же высока, как и в развитых странах, и также влечет за собой определенные риски. Но опять же эта потребность принимает различные формы, которые порождают свои специфические опасные последствия. Здесь речь идет скорее не об анархии, с которой необходимо справиться на Западе, чтобы технический прогресс не завел общество в тупик, а о резком росте бедности как побочного продукта техникализма. Более того, речь идет об абсолютной бедности при явном дефиците продуктов питания, когда ограниченная площадь угодий не может прокормить растущее население; речь идет о функциональной бедности, когда люди не могут получить доступ к товарам и услугам, которые являются в обществе стандартными.

Как мы уже отмечали, даже там, где давление роста населения относительно невелико, появление новой бедности требует немедленного техникализированного развития, которое, в свою очередь, невозможно без высокой степени социального планирования. И социальное планирование в таких условиях, вне зависимости от того, будет ли выбрана неошариатская, коммунистическая модели или «управляемая демократия», порождает множество проблем, затрагивающих все сферы общества, в том числе и те сферы жизни, которые на Западе давно урегулированы. Это порождает еще один больной вопрос, не свойственный Западу: кто должен контролировать планирование? В таких условиях на милость того, кто сможет достаточно долго удержаться у власти, отдаются не только личные свободы, но и весь ход будущей социальной эволюции. Но в то же время потребность в планировании настолько остра, что перевешивает все иные соображения, которые в такой ситуации кажутся излишней роскошью.

Соответственно, потребность в социальном планировании в политической сфере проявляется в сфере социальной как потребность в быстрой ликвидации массовой безграмотности. Техникализированные процессы с их растущими требованиями к специалистам (которые как минимум должны быть грамотны, даже если они по умолчанию просто низкоквалифицированная рабочая сила на поточном конвейере) постоянно расширяют рынок труда, который сосредотачивается в городах, население которых поголовно грамотно. Постепенно «народные» (folk) уровни культуры аграрной эпохи исчезают, сливаясь вместе с тем, что ранее было культурой образованной элиты, в то, что может быть названо «массовой» (popular) культурой. Но этот процесс может привести к тому, что массовой культуре будет не хватать той гармонии и самореализации личности, которые обеспечивала старая народная культура, что полностью расходится с техникализмом, для которого необходима свобода творчества. В любом случае, когда массы лишаются своих корней, это ведет к распаду старых культурных традиций. Стремительный рост этих масс не позволяет заменять старые культурные традиции новыми на систематической основе, итогом чего становится хаос и дезорганизация. Однако сам акт принятия этих традиций часто помогает утвердить их. Трущобы в Чикаго или в импровизированном пригороде Алжира стремительно растут и оказывают сильное давление на своих обитателей, в результате наиболее одаренные из них зачастую отказываются даже от тех возможностей самосовершенствования, которые у них есть. Эти порочные связи настолько сильно держат маленького человека, что он не осмеливается разорвать их.

Данная ситуация подчеркивает проблему стабильного увеличения производительности или по ту стороны пропасти в уровне развития преодоления новой бедности и появления новых ожиданий. Проблемы, проявляющиеся в необходимости быстрого создания массовой культуры на основе всеобщей грамотности, наиболее остро видны в сфере формального образования и потребления продуктов массовой культуры, для которого необходимо это образование получить. Повсеместно растущие требования к образованию создают хорошо известные проблемы — как поддержать высокие интеллектуальные стандарты и одновременно соответствовать потребностям тех, кто к таким стандартам не готов. В частности, как избежать соблазна равняться на самый низкий уровень? Другими словами, как, проводя образовательную или культурную работу, не ориентироваться только на самых способных или самых трудных учеников, но обеспечить такой уровень преподавания, при котором каждый обучаемый поднимется над общим минимальным уровнем.

Как известно, даже на Западе трудно понять (если действительно пытаться обеспечить всеобщее образование высокого уровня), каким образом сделать образование одновременно «демократическим» и эффективным. Оно должно соответствовать постоянно меняющейся технической и даже культурной ситуации, в которой нет фиксированных правил; оно должно сделать обучаемых открытыми для мирового контекста и одновременно быть доступным для обычных людей; но в то же время в соответствии с требованиями техникализма оно должно сохранить высокие интеллектуальные и эстетические стандарты, если не предлагать фиксированный объем знаний, то по крайней мере создавать общую основу для серьезного интеллектуального общения и поддерживать местные культурные корни ученика; обеспечить готовность к грядущим переменам, быть космополитическим и национальным. Но Запад как минимум процветает экономически и сохраняет непрерывность традиции между старой народной и современной «массовой» культурами. Родители ученика в любом случае грамотны. Для стран, находящихся по другую сторону пропасти, данная проблема современности окрашена совсем в иные цвета. На Западе писатель или художник всегда сможет найти аудиторию и место, где выставить свои работы. Понижение массовой культурой общего уровня зрителей и читателей постоянно компенсируется существованием более ограниченной элитарной аудитории. Деятель искусства всегда сможет заработать себе на хлеб с маслом и будет иметь возможность заниматься творчеством. В Каире или Дели трудно издать книгу, если она адресована ограниченной аудитории. Это ведет к тому, что аудитория остается только одна — «массовая»; самый сложный роман будет опубликован по главам в многотиражной газете, музыкальные эксперименты будут использованы как звуковая дорожка в популярном фильме, причем все это будет сделано в пределах ограничений, налагаемых самым неискушенным зрителем. Преимущества всеобщей грамотности, в отличие от грамотности семейной или даже базарной, стали заметны только в Техническую эпоху. Она необходима не только для того, чтобы выражать свои мысли в письменном виде, но и для обеспечения технической гибкости на работе и в домашних условиях: на заводе грамотный может читать про себя, что значительно быстрее, чем читать вслух; и прежде всего ему проще сменить работу, пройти переподготовку и заняться более квалифицированным трудом — грамотность является ключом ко всему дальнейшему образованию. Потребность в грамотности — это функция спроса общей техникализации, и попытки ввести всеобщую грамотность, когда местный технический контекст не требует этого, бессмысленны. Простой крестьянин, проведя долгие годы в школе, после ее окончания возвращается к обычной жизни и без практики забывает все буквы в течение нескольких месяцев.

В остальной части образования вид обучения еще более привязан к условиям техникализации со всеми ее сильными и слабыми сторонами. Мы уже отмечали отупляющий эффект обучения в аграрную эпоху и связь этого эффекта с общими целями тогдашнего образования: для обеспечения социальной стабильности человек должен был находиться в строго определенных рамках. В техникализованном обществе давление на творческое начало намного ниже, в условиях меньшей изоляции и более широких жизненных рамок оно терпимей к риску, а повышение уровня инвестиций создает больше возможностей для эксперимента; потребность действовать гибко в ответ на новые вызовы способствует творчеству Но наблюдается и обратное давление, которое стремится приглушить желание творчества и имеет отупляющий эффект, которого в аграрном обществе можно было легко избежать.

Одну из проблем можно решить путем изменения самой концепции образования как способа получения знаний. Как мы знаем, когда быстрый рост общей массы знаний не дает возможности определить некий минимум, который должен знать каждый, если он хочет понять окружающий мир, учеников обучают не знаниям, а способам найти нужную информацию и определить степень ее достоверности. Но здесь существует вторая, более серьезная проблема. Уже в начале Великих преобразований ни один, даже самый великий, человек не мог охватить взором все поле своей деятельности целиком во всех его проявлениях. Как неоднократно было замечено, постоянно увеличивающийся поток информации ведет ко все более узкой специализации, которая требует либо раннего начала обучения, чтобы достичь вершин мастерства в относительно молодые годы, либо намного более интенсивной подготовки, если она началась позднее. В итоге неотделимая от Технической эпохи узкая специализация угрожает свойственным этому периоду открытости и творческому началу.