Осколки камня - Мария Викторовна Доронина

заняли мастера огня.

На Земле, я видела фаер-шоу, но они не шли ни в какое сравнение с тем, что делали Дети Танн. Они не приручали огонь, а играли с ним, как можно только с кем-то сильным и добрым, который не обидит и не обманет. Пораженные зрители поджимали ноги подальше от края и одновременно тянулись ближе. А пугающие струи и шары огня не причиняли ни малейшего вреда ловким актерам, словно их полуобнаженные тела были из камня. Когда в небо взмыла огромная огненная птица, рассыпавшаяся ворохом искр, и выступающие поклонились, стало ясно – представление закончилось. Аплодисменты долго не стихали, на блюда бегающих между зрителями ребятишек щедро сыпались монеты. Но мне стало грустно: сказка закончилась.

– Сегодня нельзя грустить! – материализовалась за спиной Райхья.

– Почему? – Полина никогда не любила ограничения.

– Это особенная ночь. Звезда Лиад видна во всей красе, и можно подсмотреть свое будущее. Пойдемте с нами к реке, и вы тоже сможете увидеть. Глупо проспать такие часы!

– Особенно глупо мы будем выглядеть днем после бессонной ночи, – вставил Саша.

– Лиад благоволит только женщинам, – высокомерно парировала Райхья. – Мужчины могут вернуться домой.

– Я с удовольствием приму приглашение.

– Но Вика…

– Даша, ты как всегда, слишком осторожна. Пойдемте!

Кристина помотала головой.

– Мне завтра рано выходить. А вы развлекитесь.

Хорошо, что Райхья уже не услышала этих слов. Когда мы с Полиной и Дашей присоединились к группе девушек, они были взволнованы и настроены торжественно.

Лиад – местный аналог Луны, только крупнее – и впрямь сияла ярко. В ее свете мы шли по полю, дышащему терпким травяным ароматом. Переговаривались тихо, очень уж волшебной была ночь, но на подходе к реке, Райхья сделала знак и вовсе умолкнуть. На берегу, недалеко от моста, мы сели.

– Чего ждем? – спросила я на ухо ближайшую девушку.

Та поднесла палец к губам и показала вперед. Первое время я ничего не видела. Но вдруг в воздухе замерцали зеленые огоньки. Пара, десяток, – и вот над водой вьются сотни светящихся точек. Как завороженные, мы сидели, не шевелясь, боясь спугнуть неведомую тайну. Вдруг один из огоньков сбился с маршрута и подлетел совсем близко. Я машинально протянула руку, и на ладонь опустилась бабочка. Ее брюшко светилось. Задумавшись на секунду, она спорхнула.

– Повезло, – выдохнула Райхья. – Вирелли танцуют всего пару ночей подряд. Обычно, когда сияет Лиад.

– Необыкновенно!

– Видела их пару раз, – тихо промолвила Даша. – Маленькое чудо.

Я только кивнула. Магия! Волшебство жизни. Нельзя было отвести глаз от роя живых искр, пронизывающих темноту. Но вот они побледнели и стали медленно разлетаться.

– Теперь мы можем начать.

Я уж и забыла: зачем мы, собственно, сюда добирались. Девушки разбрелись по полю, а нам объяснили, что каждая должна сорвать цветок или растение, которое больше понравится. Но сначала следует настроиться: помолчать, подумать, «послушать землю», как сказала Райхья.

– Медитация, – кивнула я.

– Что?

– Такое состояние, когда ты успокаиваешь мысли и пытаешься заглянуть вглубь себя.

Девушка рассмеялась.

– Живущие в городах люди очень близоруки. Вы слишком много думаете о себе. Отсюда все проблемы. Забудь про мусор в голове. Ты только посмотри, послушай – как огромен этот мир! Мы и есть цветы на бескрайнем поле. Чтобы найти себя, просто повернись, как они, к лучам Хан. Радуйся дождю, лови ветер. И ты услышишь.

Размышляя над этим уроком философии, я медленно шла, выглядывая «свой» цветок. Но это было скучно. К тому же, даже светлая ночь остается ночью. Я остановилась и подняла голову. Лиад – бледно-голубой шар – задумчиво смотрела на меня. От реки веяло прохладой, но после душного дня это только радовало. То, что казалось раньше тишиной, было заполнено множеством мелких звуков. Они жили, дышали, попискивали, поскрипывали, умирали, не замечая меня, как мы не обращаем внимания на горы или деревья. Одинокая вирелли опустилась на цветок в паре метров от меня. Я уже слышала об этих необычных насекомых. Они живут около недели. Несколько сияющих танцев, и бабочка вянет. Я машинально сорвала стебелек с бутоном и пушистым цветком. Будем считать, что он «мой».

Оказалось, все уже готовы. Собравшись в круг вокруг Райхьи, мы сели.

– Каждая подожжет свой цветок, и по тому, как он сгорит, узнает будущее.

– Они же свежие, не загорятся, – сказала Даша.

– Танн поможет, – улыбнулась девушка.

Она достала крохотный пузырек и чуть брызнула на растения. Потом щелкнула шариками, размером с лесной орех, висящими у нее на поясе (такие я видела у всех огнепоклонников), вылетела искра, и цветок вспыхнул. Возможно, на него случайно пришлось больше зажигательной смеси, потому что растение сгорело за секунду. Девушки зашептались, Райхья нахмурилась.

– Что это значит? – спросила я.

– Одно из двух: либо большая радость, либо… я соединюсь с Танн. В любом случае, это случится скоро.

– Соединишься с Танн?

– Умру, – просто сказала она. – И обрету новую жизнь в погребальном костре. Давайте теперь по очереди.

Чтобы сгладить впечатление столь странного начала, наши цветки оставили на конец. Дети Танн одна за другой получали свои предсказания. После первого те смотрелись обыденно: соперница, неожиданная любовь, болезнь и тд. Наконец, пришел наш черед.

Полина сорвала не цветок, а скорее метелку с семенами. Они вспыхнули язычками, а обуглившись, еще пару секунд светились красным.

– Я видела твоего мужа, поэтому новость будет радостной. Ты еще не беременна, но в течение года станешь матерью.

Мы с Дашей присвистнули.

– Прекратите, – засмеялась Полина, явно смущенная.

Я протянула свой цветок. Скользнув по стебельку, пламя зажгло бутон, осыпавшийся огненными лепестками.

– Хм. Могу точно сказать: тебя ждет дорога. Трудная. Но она приведет к новому очагу. Домой.

– Домой? – в груди сжалось.

– Или в то место, которое ты будешь звать домом.

Даша тревожно покосилась на меня и не глядя, подожгла веточку. Наверное, сухую – мы и пламя-то не успели рассмотреть, как она превратилась в пепел.

Повисла нехорошая тишина.

– И что это значит?

Райхья ответила не сразу.

– Бывает так, что будущее слишком неопределенно. Тогда Лиад предпочитает молчать.

– Кажется, ты что-то недоговариваешь, – упрекнула Даша.

Райхья сердито сверкнула глазами.

– Хорошо. Как и у меня, здесь может быть второе значение. Скорая страшная смерть. Но сколько я знаю таких случаев, никогда второго варианта не было.

Тревожный конец гаданья, под стать началу, подпортил настроение. Все притихли, стали собираться обратно, как вдруг одна из девушек воскликнула:

– А как же объятие Лиад?

– Я и забыла, – махнула рукой Райхья. – Но скоро уже рассвет. Получится ли?

– Конечно! Давайте скорее!

Они начали сбрасывать широкие юбки.

– Это последний шаг традиции, – объяснила Райхья. – Объятие Лиад. Нужно