Двойной орёл - Джеймс Твайнинг

Том выхватил кассету из ее рук, включил телевизор, новенький, одной из последних моделей, выглядевший странно неуместно на фоне грязных оборванных обоев с цветочным рисунком и дешевой ламинированной мебели, окрашенной в разные оттенки темно-зеленого. Встроенный видеомагнитофон жадно проглотил кассету с глухим механическим чавканьем.

Глава 48

Отель «Ван Рийен», Амстердам, Голландия

14.49

Номер был грязный, в нем скверно пахло. Немытое, забитое гвоздями окно завешано зеленой шторой в пятнах, криво свисавшей со штанги, петли в нескольких местах оборваны. Пол и стены обиты одинаковой коричневой тканью под вельвет — без сомнения, то был последний писк моды семидесятых годов, но обивка давно протерлась и загрязнилась.

Многочисленные клиенты оставили на ней следы своего пребывания. Пружинный матрас кровати продавлен в центре и напоминал сломанный батут, выщербленная, некогда белая панель изголовья и находящиеся в столь же плачевном состоянии боковые тумбочки намертво привинчены к стене. В левом ящике хранилось гидеоновское издание Библии,[22] откуда было вырвано несколько страниц. Черные крошки, застрявшие между Евангелиями от Марка и Луки, а также специфический запах, исходивший от них, свидетельствовали о том, что странички использовал на самокрутки какой-то дошедший до ручки наркоман.

Потолок в разводах желтоватого цвета даже на вид казался каким-то липким; тусклый свет исходил от единственной лампочки в сорок ватт, свисавшей в центре потолка из-под порванного бумажного абажура.

Но все это убожество было оправданно. В номер селились разные люди, и им никогда не задавали лишних вопросов. Комнату снимали на час, на день, на неделю, и плата всегда взималась вперед. Здесь было проще сохранять анонимность, нырнуть в тень и затаиться на время, прийти и уйти беспрепятственно и незамеченным. И это вполне его устраивало.

Он пробыл здесь уже семь дней, собрал вещи и готовился исчезнуть в любой момент. Выкурил множество сигарет, успел трахнуть четырех шлюх, каждая почему-то напоминала ему сестру. А утром всякий раз просыпался с сильной головной болью от похмелья, видел на тумбочке пустую бутылку виски и клял себя на чем свет стоит. Нет, довольно, хорошего понемногу, твердил он себе. Почему-то не давала покоя растерзанная Библия. Это неправильно. Неуважительно.

Вдруг в кармане завибрировал телефон. Он достал его и прижал к щеке, успевшей зарасти светлой щетиной, теплую от тела пластиковую коробочку.

— Фостер слушает. — Характерный у него был голос. Почему-то навевал воспоминания об азалиях, шепчущих на ветру соснах, в нижней части стволы их тонули в густом мху, о долгих душных ночах и кишащих крокодилами болотах.

— Ты еще в Амстердаме? — Совсем другой голос. Отрывистый, резкий. Как всегда.

— Ясное дело.

— Задержись. Надо провернуть маленькое дельце. Оплата как обычно. Позвоню тебе через час.

Голос в трубке умолк. Собеседник отключился.

Вздохнув, мужчина бросил телефон на кровать, и его поглотило незастланное постельное белье. Мужчина щелкнул замками чемодана, открыл его, достал аккуратно сложенную стопку белья, рубашек и брюк, переложил на кровать.

Снова полез в чемодан, пальцы ощупали шелковую подкладку, выстилающую пластиковый корпус изнутри. Он потянул ее на себя. Подкладка держалась на липучках и с треском отошла, под ней открылось углубление, прикрытое крышкой и засыпанное внутри мелкими белыми шариками.

Он приподнял крышку, сгреб шарики в сторону.

Детали разобранной на части снайперской винтовки «ремингтон» отливали тусклым черным блеском.

Глава 49

Отель «Семь мостов», Амстердам, Голландия

14.49

Экран ожил, засветился, по нему пробежали тени. Изображение слегка подергивалось. Так всегда бывает, когда снимают видеокамерой с руки.

Сквозь легкие прозрачные облачка приветливо улыбалось солнце. На заднем плане отдавалась эхом усыпляющая болтовня гида, слышался плеск воды о борта лодки. Виды и звуки города, его мосты и каналы, узкие длинные дома — все это лениво проплывало перед их глазами.

Внезапно настроение резко изменилось. Солнце скрылось за высоким зданием. Лодка нырнула в тень, изображение приобрело холодные оттенки, небо стало зловещим и хмурым. В правом уголке экрана, а потом уже крупным планом, во весь экран, Том и Дженнифер увидели всю сцену в мельчайших деталях. Увидели Штайнера. И его убийц.

Все произошло с непостижимой быстротой. Человек в телефонной будке, к нему молча приближаются двое мужчин, телефонная трубка выпадает из его рук, свисает и крутится на проводе, бьется о металлические стенки будки. Блеснула сталь, и на тротуаре скорчилось неподвижное тело. Фоном слышно какое-то монотонное бормотание — это гид речитативом продолжает описывать красоты и достопримечательности. Несколько секунд — и пленка закончилась. Экран опять погрузился во тьму. Жизнь прекратилась.

Они обменялись виноватыми взглядами. Том заерзал на краешке кровати, Дженнифер нервно сглотнула вставший в горле ком. Том был совершенно потрясен увиденным. Он, будто завороженный, не отрывал глаз от экрана. Сверкнул в воздухе и опустился нож, сердце Штайнера остановилось, и тот тихо осел возле будки. Его жизнь вместе с кровью вытекла на тротуар. По глазам Дженнифер Том видел: и она ощущает то же самое. Болезненное созерцание ужасной сцены стало их общей тайной, объединило, как некий фетиш, оба испытывали отвращение и любопытство одновременно.

— Ну что, посмотрим еще раз? — нехотя предложил Том, понимая, что это необходимо.

Дженнифер молча кивнула. Он перемотал пленку, надавил на клавишу и присел на край кровати, приготовившись более объективно оценить сцену. Узнать Штайнера труда не составляло, они получили файл с его снимками. А вот идентифицировать убийц, похоже, не получится. Камера снимала их лишь с одной стороны, слева, а когда появилась возможность снять с правой стороны, они уже исчезли. И не было заметно, взяли они что-нибудь у Штайнера или нет. В тот момент, когда мужчины склонились над телом, лодка нырнула под мост.

Ясно было одно: Штайнер почувствовал угрозу, как только они появились. Его убили совершенно хладнокровно, средь бела дня, на улице, на виду у туристов, проплывающих мимо в лодке. Просто чудо, что их не заметил никто другой. Вообще складывалось впечатление, словно они хотели, что бы их увидели. Или не желали упустить Штайнера ни при каких обстоятельствах. Расправились с ним при первой же возможности, невзирая на последствия. Отчаянные, целеустремленные люди. И очень опасные.

Том перемотал пленку. Приблизился к экрану, точно собирался влезть в эту картинку, пройти по улице вместе с героями короткого фильма. Возникла неожиданная мысль. Он встал, перемотал пленку и остановил ее в том месте, где Штайнер поднял голову и заметил приближение преступников. Том склонил голову в одну сторону, затем в другую, словно хотел заглянуть за изображение.

— Что ты делаешь, Карл? — тихо промолвил он.

— О чем ты?

— Посмотри на него! — Том шагнул к экрану и указал на спину Штайнера. — Вот, это перед тем, как он увидел тех двоих. Стоит лицом к задней стенке будки, отвернувшись от нас. Голова слегка опущена, левой рукой опирается о стенку, телефонная трубка зажата между щекой и левым плечом. Что он делает?

— Да, вижу. — Дженнифер подошла к Тому. — Вроде читает что-то или опирается правой рукой о верхнюю часть телефона. Стоп, погоди! Они не нашли при нем авторучки?

Дженнифер схватила отчет с описанием места преступления, торопливо проглядела страницы.

— Ну вот, так и знала, — удовлетворенно кивнула она. — Авторучку обнаружили, но не при нем. Валялась на земле рядом с телом. Копы подумали, что она вывалилась у него из кармана, когда он упал.

— Он мог что-нибудь писать? — спросил Том.

— Да, пожалуй, — протянула Дженнифер. — Но вот только на чем? — И она жестом попросила Тома прокрутить пленку еще раз, с самого начала, кадр за кадром. — Вот видишь, — проговорила она, — перед тем как показались преступники, в карманы он ничего не клал, в бумажник — тоже. Ну а потом эти типы его убили, обыскали и исчезли.

— А это, в свою очередь, означает, что если он что-нибудь писал и полиция при нем записки не нашла, она должна остаться где-то там, — сказал Том. — Где находится телефонная будка?

— Шутишь? Ведь миновала почти неделя!

— Поверь, полиция Амстердама никогда не славилась особой расторопностью или эффективностью. Да и забот у них хватает. Давай пойдем и посмотрим.

— Ты серьезно? Ну ладно. — Дженнифер пожала плечами. — А находится она на Принз… Нет, не знаю. Как это произносится?