Рейтинговые книги
Читем онлайн Русские провидцы и предсказатели - Виктор Меньшов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 44 45 46 47 48 49 50 51 52 ... 87

За год до начала Крымской войны Корейша заставлял своих посетительниц щипать корпию, использовавшуюся для лечения ран, готовить бинты, настоятельно советовал всем заготавливать сухари, предчувствуя близкую беду.

Однажды Иван Яковлевич был особенно печален, задумчив и ни с кем не разговаривал, смотрел на иконы, тихо плакал. Потом приподнялся на своем ложе и сказал: «Нет у нас, детушки, более царя, уволен раб от господей своих, он теперь как лебедь на водах». В тот момент его слова никто не понял, а на следующий день по всей Москве продавались афишки, извещавшие о кончине Николая I и восшествии на престол Александра II.

Интересное свидетельство оставил главный врач больницы Василий Федорович Саблер. Однажды некая госпожа Ланская попросила доктора оказать ей любезность и показать знаменитого на всю Москву блаженного. Саблер спросил у Ивана Яковлевича разрешения привести к нему даму. Корейша ответил согласием, но при посещении повел себя странно – на вопросы не отвечал, только упрямо просил доктора снять левый сапог, приговаривая: «Узок больно». Доктор, естественно, не обращал внимания на слова больного и все же, по настоятельным просьбам госпожи Ланской снял левый сапог. Только после этого Корейша стал отвечать на вопросы гостьи. Доктор же так и простоял всю беседу в одном сапоге. Обулся он уже за порогом палаты Корейши.

Возвращался домой доктор в коляске. Неожиданно лошади понесли, кучер не смог с ними справиться и спрыгнул с козел, следом за ним выпрыгнул из коляски и перепуганный доктор. При этом он очень неудачно упал и сломал левую ногу. Нога так распухла, что никак не удавалось стянуть с нее сапог, пришлось его резать. Навестив доктора, госпожа Ланская напомнила ему слова Корейши.

Уже упоминавшийся автор книги о Корейше Александр Федорович Киреев вспоминал, что, когда собрался жениться, отец его послал Ивану Яковлевичу записку: «Благословите раба Александра вступить в брак с рабою Федосьею». Записка вернулась, на ней рукой Ивана Яковлевича был приписан странный, как тогда показалось, ответ: «Не с Федосьею, а с Анной». Но вскоре сватовство неожиданно расстроилось, а через два года А. Ф. Киреев действительно женился на Анне.

Он же вспоминает, как Иван Яковлевич излечил его от холеры, и приводит другие многочисленные случаи чудесных исцелений и прорицаний юродивого. Вот некоторые из них.

Иван Яковлевич как-то заставил Федора Киреева, отца оставившего воспоминания Александра Федоровича, разбивать вместе с ним бутылки. Отец случайно порезал себе щеку осколком. Блаженный взял щепотку песка, смешанного с битым стеклом, и потер отцу щеку. Впоследствии не нашли и следа пореза.

Семья Киреевых обеднела, и отец печалился. Он, как обычно, отправился к Ивану Яковлевичу, а в его отсутствие пришло письмо. Вернувшись, отец рассказал, что Иван Яковлевич не обращал на него внимания и лишь перед его уходом порвал бумажку, положил ее в его карман и велел пересчитать клочки, закончив дела, но уже не в Москве. В присланном же Федору Кирееву письме предлагалось дело в Коломне на две недели, закончив которое, он получил 1 800 рублей. Вспомнив случайно о бумажках, Федор пересчитал их. Клочков было ровно 18.

Некий господин задумал грандиозную постройку. Он пришел к Ивану Яковлевичу спросить, сколько ему земли купить. Иван Яковлевич ответил, что больше трех аршин ему не понадобится. В тот же год господин умер.

У Киреевых был слуга, Артем. Он упрашивал старшего Киреева взять его к Ивану Яковлевичу, дабы тот помог ему деньгами на избу. Наконец отец согласился, и они вместе отправились. Приехав, Киреев представил Артема и изложил его просьбу. Иван Яковлевич велел Артему лечь на спину, и когда тот лег, стал ползать вокруг него и считать рост. А потом сказал Артему, что избенку без него построят. Вернувшись домой, Артем пошел за водой и по дороге нашел горсть монет. Потом пошел еще куда-то, нашел еще монеты. Вскоре приехал сын Артема и забрал его на три дня в деревню. Вернулся сын через неделю без отца. Артем умер.

Александр Федорович болел холерой, и никто не мог помочь ему. Отец его отправился к Ивану Яковлевичу. Тот усадил его и заставил расплетать кулек. Поначалу отец сопротивлялся, но потом покорился. Из кулька получилось длинное мочало. Иван Яковлевич велел повязать живот больного мочалом, а в рот налить маслица от Иверской Божьей Матери. Опасаясь, что сына уже нет в живых, Федор Киреев очень торопился. Он исполнил все, как велел Иван Яковлевич, и больной тут же уснул. Ночью Александр Киреев захотел есть, а вскоре и вовсе поправился.

Пришла к Ивану Яковлевичу бедная женщина, встала у входа, чтобы никого не стеснять, 20 копеек за нее кто-то из жалости положил. В это время богатая дама подарила Ивану Яковлевичу аршин дорогой ткани за ценный совет. Он взял ткань и отдал его бедной женщине, чтобы та купила себе хлеба. Оказалось, что она с детьми своими три дня ничего не ела.

Уже в глубокой старости, уступая слезным просьбам племянницы, Иван Яковлевич написал следующее прошение: «Обратите милостивое ваше внимание на Ивана Яковлевича, исходатайствуйте ему свободу из больницы на чистый, прохладный воздух, к родной племяннице моей диаконице Марии. За таковое ваше милосердие воздаст вам Бог и Господь и Дух Святой, во Единой Троице славимый! Аминь». Иван Яковлевич, много лет содержавшийся в больнице, не надеялся на положительный ответ. Но к тому времени уже всем было ясно, что никакой опасности для окружающих он не представляет, и ему было разрешено покинуть больницу. Когда с этим решением ознакомили Ивана Яковлевича, он решительно заявил, что никуда из больницы идти не хочет, а в ад тем более.

В этом наиболее ярко проявилось его неприятие мирской жизни во всех ее проявлениях.

В последние годы жизни Корейша практически не вставал со своего ложа. Но до последнего дня старался помочь нуждавшимся. Если же не мог помочь советом, писал на клочках бумаги пространные и витиеватые записки самому митрополиту. Как это ни странно, митрополит ходатайства Корейши всегда удовлетворял, оказывая подателям записок от него материальную помощь, часто весьма солидную.

Кончину свою он предчувствовал и предсказывал заранее: за восемь дней до смерти просил сварить ушицу из восьми рыб, накануне кончины лег спать ногами к образам, так, как должен лежать покойник. 6 сентября 1861 года попросил священника соборовать его и приобщить святых тайн. С трудом принял всех посетителей, а когда отпускал последнюю женщину, поднял руку и произнес:

– Спаситеся, спаситеся, спасена буди вся земля!

И тут же скончался.

По настоятельной просьбе многочисленных почитателей и личному распоряжению митрополита Московского святого Филарета (Дроздова) похоронен был Иван Яковлевич по правую сторону от Церкви Святого Пророка Илии в Черкизове. Принято было во внимание и ходатайство об этом племянницы покойного, муж которой был дьяконом этой церкви.

Вот как Г. Скавронский в «Очерках Москвы» описал похороны Ивана Яковлевича:

«В продолжение пяти дней., отслужено более двухсот панихид; Псалтырь читали монашенки, и от усердия некоторые дамы покойника беспрестанно обкладывали ватой и брали ее… цветы, которыми был убран гроб, расхватывали вмиг… Многие ночевали около церкви… Долгое время на могиле служили до двадцати панихид в день».

Горицкий, опубликовавший собственную отповедь на сочинение Прыжова и напечатавший якобы собственноручный ответ ему Ивана Яковлевича, в предисловии к своей брошюре написал об Иване Яковлевиче следующее:

«…он не лжепророк, и даже не пророк, а обыкновенный человек, благодаря духовному воспитанию своему и кротости души возжелавший жить в уединении, в лесу, но насильно извлеченный из своей «кельи» и помещенный среди душевнобольных, а теперь бескорыстно подающий советы всем добрым людям».

Следует учесть, что поначалу Корейша хотел всего лишь уединения. А к эпатажу он прибег тогда, когда ему попытались навязать неприемлемое им, но зато общепринятое поведение. Когда же это не удалось, его против воли поместили в больницу, объявив сумасшедшим. Заметьте, даже не освидетельствовав!

Фактически в таком же положении находился блистательный аристократ Чаадаев, формально объявленный умалишенным, с горькой усмешкой называвший это «мое блестящее безумие», писавший: «Здесь ныне все такие шалуны, не казнят – безумием накажут».

К тому же подвиг юродства не понять до конца людям мирским. Видение и понимание, мировоззрение человека мирского и церковного – качественно разные. Был у меня в юности такой случай: работал я над небольшой пьесой об Иуде и Пилате. Перечитал множество всевозможных книг и трактовок – от Библии и Евангелий до Анатоля Франса и Леонида Андреева. И надо сказать, известный поступок Иуды, воспринимавшийся и трактовавшийся мной ранее категорично и однозначно, ввел меня в сомнения. Добавил сомнений еще и Ренан со своими метаниями из крайности в крайность. Стал я у всех выпытывать: в чем же СУТЬ предательства Иуды? Ответы получал чаще. банальные, порой. самые неожиданные, например: из вредности.

1 ... 44 45 46 47 48 49 50 51 52 ... 87
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Русские провидцы и предсказатели - Виктор Меньшов бесплатно.
Похожие на Русские провидцы и предсказатели - Виктор Меньшов книги

Оставить комментарий