Девушка и призрак - Софи Кинселла

Я растерянно озираюсь. Как в этом бедламе найти нужную девицу? Принимаюсь шнырять между вешалками с одеждой, маневрировать между людьми. Внезапно со стороны дверей доносится крик, перекрывающий даже шум в зале.

— Это Билл Лингтон, ясно тебе? — разоряется Дамиан. — Билл Лингтон. Какой, к черту, пропуск за сцену?

— Нет пропуска — нет входа, — спокойно басит охранник. — Таковы правила.

— Для Лингтона нет правил! — кричит Дамиан. — Здесь все принадлежит ему, козел!

— Что ты сказал? — Охранник явно завелся.

— Быстрее! — Передо мной возникает Сэди, лицо ее печально. — Эта девица стянула мое ожерелье. Вызвала такси и, пока я бегала за тобой, уехала. И след простыл.

— Уехала? — Это настоящий удар под дых. — Как же так…

— Мы снова упустили его. Упустили!

— Но Диаманта обещала! — Я кручу головой в поисках кузины. — Она обещала его мне!

В происходящее невозможно поверить. Как я могла опять так облажаться?

Из демонстрационного зала несутся радостные крики. Должно быть, показ закончился. В зал врываются модели во главе с раскрасневшейся Диамантой.

— Охрененеть как круто! — вопит она во всю глотку. — Ну вы и зажгли, девки! Я вас обожаю! А теперь — дискотека!

Сквозь толпу пробиваюсь к ней, морщась каждый раз, когда очередной модельный каблук впивается мне в ногу.

— Диаманта! — пытаюсь я переорать всех. — Ожерелье! Девица с ожерельем уехала!

— Ты о ком? — ничего не понимает Диаманта.

Господи Иисусе. Надо же так накачаться.

— Ее зовут Флора, — настойчиво шепчет Сэди мне в ухо.

— Флора! Мне нужна Флора, но она слиняла!

— А, эта… — Лицо ее проясняется. — Она рванула в Париж, на бал. На самолете своего предка. Личном самолете, — объясняет она, видя мое недоумение. — Я подарила ей платье.

— Но не ожерелье! — с трудом сдерживаюсь я. — Сделай что-нибудь. Позвони ей. Прямо сейчас. Я готова с ней встретиться. Хоть в Париже. Мне позарез нужно это ожерелье.

Диаманта хлопает глазами, потом возводит их к небу.

— Папаша прав. Ты шизанутая. Но в этом что-то есть. — Она достает телефон и нажимает клавишу быстрого набора. — Эй, Флора! Ты уже в самолете? Да, небольшое дельце. Помнишь ожерелье со стрекозой?

— На ноге, — поспешно уточняю я. — Он намотала его на ногу.

— Да, точно. Моя долбанутая кузина жаждет его огрести. Она приедет за ним в Париж. Где будет бал? Встретишься с ней? — Она зажигает сигарету и затягивается. — Ага. Так и есть. Конечно. — Она выпускает клуб дыма и смотрит на меня: — Флора не знает, где будет бал. Вроде его устраивает кто-то из приятелей ее матери. Ожерелье она пока оставит, уж больно оно к платью подходит, но потом вышлет тебе экспресс-почтой.

— Сразу же? Завтра утром?

— После бала, — объясняет Диаманта, как умственно отсталой. — Не знаю точно когда, но на днях. Она обещала. Круто, да?

Я ушам своим не верю. Круто?

Ожерелье увели у меня из-под носа. Я могла дотянуться до него. Мне его обещали. А теперь оно летит в Париж и неизвестно, вернется ли. И это круто? Я чуть не рыдаю.

Но сейчас не время для слез. Без Диаманты до ожерелья не добраться. Если я не хочу потерять его навсегда, лучше ее не злить.

— Спасибо. — Я натянуто улыбаюсь и хлопаю Диаманту по победно вскинутой пятерне. Потом отбираю у нее телефон и диктую адрес Флоре, повторяя каждое слово дважды.

Теперь мне остается скрестить пальцы рук на удачу. И ног. И ждать.

Глава восемнадцатая

Рано или поздно, но мы его раздобудем. Я должна в это верить. Должна.

Однако сейчас мы с Сэди на пределе. Когда я сегодня наступила ей на ногу (точнее, прошла сквозь нее), Сэди огрызнулась, но и ей досталось, когда она раскритиковала мой макияж.

Все утро мы практически не разговариваем. Сэди печально смотрит в окно. Разобравшись с электронной почтой, я изучаю ее застывшую спину. Должно быть, очень одиноко приходится тому, кто ни с кем не может и словечком обмолвиться, только с внучатой племянницей, да еще когда она такая растяпа.

Вздыхаю, выключаю компьютер и представляю, где сейчас находится ожерелье. В Париже, это точно. Возможно, на Флоре. Или спокойненько лежит себе в открытой сумочке на сиденье кабриолета.

Стоп. Скоро стану такой же паникершей, как мамочка. Все равно мы его получим, нужно в это верить. И вообще, у меня своих хлопот полон рот. Сегодня у нас ланч с Джошем.

Отодвигаю стул и беру сумку.

— Увидимся, — говорю я Кейт и Сэди и поспешно выбегаю, пока никто из них не отреагировал. Свидетели мне не нужны. Я и так на взводе из-за предстоящей встречи. Что-то не дает мне покоя. Сама не пойму что. Какие-то неясные предчувствия.

Не успеваю я дойти до метро, как Сэди вырастает рядом.

— Ты куда? — спрашивает она.

— Да так, — прибавляю шага, — прогуляться.

— На встречу с Джошем?

— Твое-то какое дело? Чего спрашиваешь, если знаешь. — Я заворачиваю за угол, пытаясь избавиться от нее. Но куда там.

— Раз уж я твой ангел-хранитель, я скажу, — чеканит она. — Джош тебя не любит, а если ты думаешь по-другому, ты еще наивнее, чем мне казалось.

— И давно ты мой ангел-хранитель? — бросаю я через плечо. — Ты просто глупая старуха и, будь добра, не суйся в чужие дела!

— Не смей называть меня старухой! — злится она. — Я не позволю тебе вешаться на трусливую безвольную куклу.

— Сама ты чертова кукла!

Пробегаю через турникет, вылетаю на платформу и заскакиваю в поезд.

— Да ты и сама его не любишь, — преследует меня голос Сэди. — Просто заигралась в этот роман!

Что бы она понимала! В бешенстве выхватываю из сумки телефон.

— Разумеется, люблю! Разве иначе мне было бы так плохо без него? Зачем я так хотела его вернуть, если не люблю?

— Чтобы всем доказать собственную правоту, вот зачем.

Сильный ход.

— Полный бред! Все не так! Мы с Джошем любим друг друга… — Тут я замечаю, что весь вагон внимательно слушает мои страстные крики, и смущенно замолкаю.

Пожалуй, лучше забиться на угловое сиденье. Сэди следует за мной, но я поспешно вставляю в уши наушники. Голос ее тонет в звуках музыки.

Так-то лучше. Давно надо было это сделать.

Я предложила Джошу встретиться в бистро «Мартин», дабы изгнать все воспоминания о глупышке Мэри. Вешаю пальто и вижу Джоша, он уже сидит за столиком. Мне становится радостно.

— Видишь, — говорю я Сэди. — Он пришел пораньше. Значит, ему на меня не наплевать.

— Он не в себе, — качает головой Сэди. — Полностью в моих руках. Я внушила ему чувства. И слова тоже внушила.

Ну до чего самоуверенна.

— Послушай, ты слишком много о себе воображаешь. У Джоша сильная воля, если ты еще не поняла.

— Дорогуша, я легко могла бы заставить его танцевать на столе и петь «Бе-бе, черная овечка»! — усмехается она. — И стоило бы! Чтоб ты сама убедилась!

Какой смысл с ней спорить. Заметив меня, Джош встает, свет играет в его волосах, синие глаза полны нежности. Я иду к нему, и тепло разливается в душе. Это счастье. Или любовь. Или восторг.

Или все вместе.

Мы обнимаемся, губы его касаются моих, и все, что я чувствую, умещается в одном слове. «ЕСТЬ!» Он собирается подвинуть стул, но я притягиваю его обратно и дарю еще один долгий и страстный поцелуй. Пусть Сэди увидит настоящую любовь. Наконец ему удается вырваться, и мы усаживаемся. Я поднимаю бокал белого вина, предусмотрительно заказанного Джошем, и произношу, с трудом переводя дыхание:

— Что ж… Выпьем.

— Выпьем, — кивает Джош.

— За нас! Как чудесно, что мы снова вместе. В нашем любимом ресторане. Который всегда ассоциируется у меня с тобой, — добавляю я многозначительно. — И ни с кем больше. Никого не могу представить на твоем месте.

Благородный Джош немного смущен.

— Как у тебя на работе? — меняет он тему.

— Все хорошо. Хотя могло бы быть и лучше. Натали свалила на Гоа, бросила меня одну разбираться с фирмой. Я чуть не рехнулась.

— Серьезно? — удивляется Джош. — Плохо дело.

Он берет меню и, вот ужас, начинает изучать его, давая понять, что тема закрыта. Вот так посочувствовал. Впрочем, он никогда не отличался особой отзывчивостью. Всегда был беззаботным. Я же его за это и люблю, напоминаю я себе, за его милый легкий нрав. Он ко всему относится спокойно. Вывести его из себя невозможно. Я ни разу не видела его злым. Его жизненный девиз: не психовать. Очень разумно.

— Надо бы съездить на Гоа, — заявляю я, и он сразу оживляется.

— Обязательно. Говорят, там здорово. Знаешь, полезно иногда сделать паузу. Попутешествовать с полгода.

— Можем поехать вместе! — предлагаю я. — Бросим работу, отправимся в путешествие, для начала в Мумбаи…

— Только не надо ничего планировать, — стонет он. — Это как паутина. Господи!