КОЛОКОЛА ОБРЕЧЁННЫХ - Pferd im Mantel

-Храм справа, вон, за домами! – нагнулся в салон из люка Политыч.

-Напоследок его! – обернулся к нему Федя. – Магазинчики сперва.

На привокзальную площадь выскочили как-то вдруг, неожиданно. ГТСка, пнув отбойником раскорячившуюся поперёк дороги «волгу», дёрнулась и замерла, словно живая, вместе со своими пассажирами обозревая открывшуюся им, заставляющую стынуть в жилах кровь, жуткую картину. Вся площадь, проезжая часть – всё вокруг – были усыпаны костями. Белыми человеческими костями. Остатки, обрывки одежды, вещей, пытаясь спасти которые, жители этого городка в ту страшную ночь – или день? – стремились на железнодорожный вокзал, в последней надежде. И здесь, на площади, их настигали и рвали, приобщая некоторых к таким же как и они сами, ходячим мертвецам. Некоторых просто разрывали и сжирали тут-же, не отходя от кассы, насыщая свой дикий, потусторонний голод. Восставая к новой, кошмарной жизни, новоприставившиеся, но не отдавшие Богу души, бывшие жители бывшего города, снова бродили среди своих вещей, разбросанных по всей площади, среди булькающих и захлёбывающихся своей кровью своих бывших соседей, с которыми, может быть, ещё вчера здоровались за руку, обнимались, шутили и обсуждали кого-то, пили пиво, а то и водку, и жили так, словно завтра и не умирать. Отданные неутолимой адской алчбе человеческой плоти и крови, они набрасывались на ещё пока живых, трепещущих в ужасе, людей, разрывая им артерии и глотки. Был ужасен этот смертельный пир нежити. Оставив после себя толпы бродящих мертвецов, агонизирующие и зовущие всё не приходящую к ним смерть тела на асфальте, пятна, бурые кровавые пятна и ручьи на дороге, Смерть покинула этот городишко и ушла туда, где непуганый контингент ещё жил вчерашним днём, прошлым. Кровь, сворачиваясь, стыла на открытом воздухе – и вот, пожалуйста: куда ни глянь – жуткие бурые пятна на асфальте, не смываемые ни дождями, ни снегами, ни ветрами и не временем.

Оглядываясь по сторонам, все четверо, ощетинившись стволами, выбрались на крышу вездехода. Но то, что они наблюдали, вселяло не только ужас, прогоняя по телам мурашки, но и надежду. Прямо посередине площади замер полосатый БТР, направив дуло своей смертоносной автопушки в асфальт. Рядом с бронетранспортёром, прилепившись к бордюру со стороны вокзала, замерли шесть армейских тентованных «уралов». Под колёсами БТР и вокруг него всё было усыпано костями.

-Я где-то видел уже такое… - пробормотал сам себе Федор, рассматривая боевую машину в бинокль Политыча. – Как давно это было…

-Чего, Федь? – спросил его Политыч.

-Да ничего, Степан Политыч. – отмахнулся Срамнов. – Подфартило нам, сдаётся, говорю. Аслан, давай к БТРу подтягивай ГТСку. Осторожно – тут кладбище под ногами.

Аслан медленно подвёл вездеход к спящему, запылённому бронетранспортёру.

-Всё, не шумим. – приложил к губам палец Фёдор. – Севка, смени Аслана за рулём. Эта штука будет по его части. Сева за рычаги, Степан Политыч прикрывает.

Оглядываясь и переводя предохранитель «калаша» на стрельбу очередями, из кабины выпрыгнул Аслан. Фёдор, передав Политычу свой автомат, достал из-за спины мачете, и спрыгнул к Аслану. Стараясь не наступать на останки мёртвых, они обошли БТР по кругу, стараясь держаться на расстоянии от него. Передав автомат Феде, Аслан подёргал дверь машины, но она была заперта.

-Сверху. – показал ему на люк Фёдор.

Аслан забрался на крышу и со скрипом открыл люк. Посветив внутрь фонариком, он выключил и вернул его на своё место в разгрузку, после чего, повиснув на руках, исчез в нутре бронемашины. Спустя несколько секунд оттуда послышались причитания на чеченском и лязганье затвора башенного орудия. Фёдор, опираясь на колесо бронетранспотёра, залез на корпус. Из люка на белый свет сперва показались два автомата, а потом улыбающаяся физиономия чеченца.

-Свят Исса! Бери автомат, Федя! Полбоекомплекта к пушке целый, а сам пушк исправный. Жди, щас ещё достану.

Аслан снова исчез в недрах БТРа и внутри лязгнул открывающий десантную дверь замок. Дверь со скрипом отворилась и Аслан позвал:

-Э, давай сюда. Тут ещё автоматы и рожков штюк двадцать. Э, гранаты ещё!

Вдвоём, Фёдор с Асланом перетащили бесценное оружие и патроны в ГТСку. Разгрузив добро, Фёдор показал пальцем на грузовики:

-Теперь туда нам.

-Э, а как КПВТ? Снимать надо! – недоумевая, замер Аслан.

-Рехнулся? – удивился Фёдор. – Зачем? БТР-то целый. Забирать его надо отсюда.

-Э, правильно думаешь, брат! – просиял Аслан. – Я на такой БТР вся Ичкерия объехал!

-Но брать в следующий раз будем. – отрезвил друга Срамнов. – И те грузовики – тоже. Пока пошарим на движимые ништяки. Давай к грузовикам тем рули, Сева! – показал куда перегнать вездеход Фёдор.

На площади было много останков в обрывках армейской формы. Картина становилась ясной – подразделения вошли в город, когда в нём уже кипела кровавая баня, и с корабля прямо попали на бал. Возможно, военные и сами ещё не понимали, с чем они столкнулись – первые дни! – и, не имея чёткого представления о природе врага, сами стали удобной жертвой нежити. Не имея понимания как эффективно бороться с нежитью, боезапас быстро расходовался, а в непосредственном соприкосновении лицом к лицу отожравшиеся уже трупы легко разрывали солдат, являвшихся для них такой же пищей, как и обыватели, ничем не опаснее последних. Теперь растерзанные останки солдат хрустели под ногами рейдеров вместе с останками их врагов, и хруст этот звучал одинаково. Оружие, пролежавшее под открытым небом семь лет уже было непригодно, и Фёдор с Асланом отщёлкивая автоматные рожки, выбрасывали сами автоматы обратно на асфальт. Тем не менее, удалось найти несколько почти целых и полуизрасходованных. Тоже хлеб, чего Бога гневить. Но настоящий праздник ждал ребят впереди – в кузовах армейских грузовиков. Заглянув в первый из них, Аслан очумело метнулся назад, и, невзирая на хрустящие под ногами кости, принялся вытанцовывать какой-то, известный тут ему одному, горский танец, бодро суча ногами и притопывая, сопровождая свои антраша восклицаниями на родном языке.

Фёдор, уперев руки в бока, смотрел на ужимки друга и ухмылялся.

-Чё это он? – продув папиросу и закурив, спросил Срамнова спустившийся с крыши вездехода Политыч.

-А хуй его знает. Увидел в кузове чё-та. Ишь, как усирается. – пробормотал Федя. – Гляди тут – посмотрю на причину залезу.

Федя, подтянувшись, запрыгнул в кузов «Урала» и оттуда послышалось:

-Срааать! Ну ни хуя себе улов! Эй, Политыч, тащи сюда этого Эсымбаева!

-Что там, Феденька, что там? – запыхтел, нервно пытающийся вскарабкаться в кузов, Степан Политыч.

-Смотри сам. Цинк на цинке! – Фёдор суетился, вскрывая замки ящиков защитного цвета, перемещая проинспектированные уже на пол и набрасываясь на другие. – Вот это мы зашли, братцы!

-Смотри! Гранатомёты! Четыре штуки! Выстрелы к ним! – не унимался Фёдор. – Аслан, давай сюда! Смотри чё тут! Я в этой хрени-то не разбираюсь!

-Аслан! Эй! – откидывая тент, крикнул Политыч.

-Эй! Тут я! – послышалось со стороны второго грузовика. – Оставьте там, идите сюда!

Федя с Политычем спрыгнули на землю и, озираясь, направились к подзывавшему их Аслану. Тот, вращая круглыми, словно от неожиданно свалившегося счастья ткнул пальцем на кузов.

-Пулемёты!

Фёдор заглянул в кузов и отпрянул, перекрестившись.

-Ух. Дайте отдышаться. – Фёдор снял шлем. – Вот это улов у нас!

-Э, там в других машинах тоже полно всего. – махнул рукой Аслан. – Как будем делать, Федя?

-Так, пошли к нам в машину сперва. –предложил Срамнов. – Мы тут наорали, намельтешили изрядно.

Мужики быстро вернулись в ГТСку и перебивая друг друга, бросились делиться находками с Севой, который услышав такие новости, возликовал.

-Что будем делать со всем этим? – поставил вопрос Фёдор. – Значит, я вижу два пути. Первый: ломимся сейчас обратно на лесопилку, берём ещё ребят и грузовик. Эти «Уралы», ясный пень, никакими молитвами сейчас не оживить. Но парни там на технике сконцентрировались, да и атмосфера там стрёмная, Машка ляпнула. Второй вариант такой: разматываем трос с нашей ГТСки, цепляем один из этих «Уралов», что с виду поприличнее, грузим в него весь ништяк и волочём на базу. Мне второй вариант вот чем милее: и людей не отвлекаем, и весь ништяк вывозим, плюс армейский полноприводный грузовик. Заодно, не парясь, быстро соберём ещё ништячков по магазинам – без паранойи, один хер возвращаться сюда в ближайшее время придётся. И не раз. Я только вот одного не понимаю, мужчины – какого хрена мы до сих пор сюда не наведались. Семь лет по деревням рыскали, говно всякое собирали. А тут, в Лихославле, всё это время клондайк под снегом пропадал. Сколько бы всего можно было притарить, если б вовремя через свою жабу переступили!

-Я за второй вариант, Федь! – поднял по-школьному руку Сева.