Тёмные всадники - Тифен Сиовель

не изменилось, химеры так и не показались.

– А вот с вуивром получилось, – досадовала Брисеида в середине дня.

Она больше не могла держать кисть вертикально.

– Почему бы тебе тогда не попробовать нарисовать его?

– Я не думаю, что вуивр сможет пролезть в окно и в раму, Леонель, – ответила Брисеида.

– Но так мы хотя бы сможем посмотреть на него. Попробуй.

Все они отложили кисти, чтобы понаблюдать за ней. Брисеида глубоко вздохнула и повторила жесты, которые она сделала утром, чтобы призвать вуивра. Через несколько минут снаружи раздался щебет. Брисеида быстро подняла кисть, и все бросились к окну, чтобы увидеть стаю птиц, пролетающих мимо в плотном строю.

– Почему? – прошептала Брисеида. – В этом нет смысла, ведь маленьких химер проще призвать.

– Вуивр без риска может появиться перед нашими окнами в нематериальной форме, – заметил Менг. – Кроме того, он слишком большой, чтобы втянуться в нашу раму. Другие химеры должны быть более осторожными. Они напали на вас ночью. Как летучие мыши, которые охотятся в темноте. Что, если единственный способ приблизиться к химерам – это добровольно попасть в одну из их ловушек?

– Давайте пойдем и встретимся с ними сегодня вечером, – сказал Оанко. Менг кивнул и повернулся к Энндалу:

– Этой ночью. Мы не можем больше ждать.

Энндалу эта идея не понравилась. Брисеида все поняла по его глазам. Но мужчина все равно согласился.

– Ты когда-нибудь слышал о гобелене «Дама с единорогом», Энндал? – спросила Брисеида, когда они ждали наступления ночи.

– С единорогом? Нет, а что?

– Да ничего… Просто интересуюсь, на всякий случай.

– На всякий случай? – уточнил Леонель.

Брисеида почувствовала, что ее щеки покраснели. Зачем он так пристально ее разглядывает? Леонель стал еще более надоедливым, когда поверил ей. Он смотрел на нее весь день, как будто ожидал найти на ее лице детали ее тайных планов. В итоге он привлек к ней все внимание группы. Неужели он не может оставить ее в покое? Она решила сменить тему:

– Как мы обезопасим себя? Чтобы все пошло не так, как вчера.

– Начнем с того, что я не уверен, стоит ли вам с Лиз иди.

– Без Брисеиды вы не справитесь, и если ты думаешь, что сможешь оставить меня здесь одну, то заблуждаешься, Энндал, – спокойно ответила Лиз. – Вчера Брисеида упала из-за своего платья. Так что мы снова наденем белые брюки. Мы просто повяжем простыню на окно и выйдем таким образом, чтобы нас не заметили. Мы ведь только на первом этаже. Затем нужно выбрать стратегическое место, достаточно открытое, чтобы увидеть химер издалека, но подальше от церкви, на случай, если священнослужители придут посреди ночи и бросят нас в тюрьму. Нам нужно место рядом с водоемом, поскольку химеры, похоже, любят воду, но далеко от луга для турниров: сейчас не время будоражить рыцарей, которые уже ненавидят тебя. Было бы неразумно спуститься в нижний город во время комендантского часа. Например, к той маленькой площади с фонтаном, к востоку от верхнего города, которую мы пересекли два дня назад, когда отправились на разведку без тебя, Энндал. Дальше мы действуем так же, как и сегодня днем, надеясь, что чертова пустая рама действительно послужит какой-то цели. А если нет, то нам остается только молиться.

Энндал открыл рот, снова закрыл его и жестом показал Лиз: ему нечего добавить.

Перед уходом Брисеида написала в своем блокноте несколько слов об архиепископе Пьере Дю Мулен, предполагаемом предке доктора. Бенджи не было, но он мог прочитать ее предложение, как только у него появится свободное время. Затем она надела свой белый костюм борца сопротивления, накрылась плащом и поправила на плече сумку, в которой находились песочные часы и материалы для рисования. Она спустилась за Оанко по простыне, свисавшей из окна.

Ночь уже давно наступила. Несколько раз за вечер они слышали крики, сотрясающие стены богадельни. Брисеида опустила ноги на землю и осмотрела крыши над переулком. По ее позвоночнику пробежала сильная дрожь. Химеры недалеко.

Все ставни в домах были плотно закрыты. Комендантский час накануне не был хорошим знаком, но он значительно облегчил их жизнь. В таких условиях никто не стал бы совать свой нос в чужие дела. Под командованием Менга они двинулись к площади плотным строем, Энндал и Эней на флангах, а Оанко прикрывал их спины, тетива его лука была натянута. Когда они достигли площади, Менг несколькими молчаливыми жестами расставил Энндала, Оанко и Энея у входа на улицы и приказал Брисеиде приступить к работе. Чем быстрее они покончат с этим, тем лучше она будет себя чувствовать. С каждой минутой, проведенной в темноте и холоде, ей становилось все хуже. Брисеида уже сталкивалась лицом к лицу с химерой. Ожидание их прибытия оказалось еще более пугающим.

Она открыла блокнот и взяла в руки кисть, не тратя времени на то, чтобы сосредоточиться.

– Какой у тебя был план сегодня утром? – прошептал Леонель, с отрешенным видом разворачивая рядом с ней свою пустую раму.

– Думаешь, сейчас самое время говорить об этом?

– Химеры еще не пришли, ты успеешь мне сказать…

По площади пронесся вой, испугав Лиз, которая пыталась разложить все вещи по местам. Хрустальный шар выскользнул из ее руки, она ругалась и роняла все, пытаясь поймать его. Энндал посоветовал ей успокоиться: сейчас не время для паники. Брисеида едва успела опустить кисть на бумагу. Ее сердце бешено стучало в груди.

– Что ж, твои навыки улучшились, Брисеида, – пробормотал Леонель, склонив голову.

– Не уверена, что это я их привлекла.

Она сосредоточилась. Сначала им нужен был кобольд или зачарованная фея. Брисеида должна была проверить, работает ли рама, прежде чем рисковать и вызывать горгулью. Она снова обмакнула кисть в чернила и опустила ее на лист блокнота.

Крики – или это были насмешки? – доносились с крыш возле Энея. Кисть скользила по бумаге.

– Что это было? – сказал Оанко, поднимая сачок для ловли бабочек.

– Думаю, крики горгулий, – ответил Леонель.

– Мы так не планировали, Брисеида, – сказал Менг. – Сначала кобольды.

– Это не я, они приходят сами, я еще ничего не нарисовала… – Подняв меч, Энндал медленно подошел к фонтану, смочив пальцы и увлажнив веки, как это делала Брисеида. Менг повторил за ним.

– Давайте перегруппируемся в центре, – вполголоса приказал он. – Брисеида, рядом Оанко, Леонель, встань впереди с рамой. Но держись позади Энндала. Эней! Что ты там делаешь? Назад!

Эней послушался. Он присоединился к ним, его тело слегка согнулось, сачок для ловли бабочек был выставлен, как копье, в атакующей позиции, идентичной той, которую Брисеида видела у спартанцев, когда они преследовали их на греческих холмах.

– Что мы должны использовать для горгулий? С кобольдами я бы взяла бусину из камертона Энея, или мои духи, или сферу с парфюмерными парами, если они любят блестящие вещи, возможно, именно из-за блеска они хотели забрать кулон Брисеиды, но с горгульями… Может, мне стоит сосредоточиться на зеркале, отражающем химеру, если только это не сделает их…

– Помолчи, Лиз!

– Извини, Энндал, я нервничаю и всегда много болтаю, когда нервничаю, это хорошо известный защитный рефлекс…

– Замолчи!

Несколько горгулий сгруппировались рядом. К крикам добавились рычание и звук тяжелых лап по черепице, которая иногда срывалась с крыш и с грохотом падала на землю.

Брисеида оставила попытки нарисовать кобольда: ее рука слишком сильно дрожала. Она искала глазами в темноте любую зацепку, наивно полагая, что ей станет легче, когда она увидит химер.

Желтые глаза выплыли из ночи, клыки сверкнули в лунном свете,