Империя. Наследие владык - Иван Лебедин

– Да, но пассия твоей сестры из всего разговора услышал и запомнил лишь то, что он будет героем. Так что перестань беспокоиться, лучше давай вернемся к тому, что мы обсуждали до прихода Варайеса. Если ты помнишь, мне сегодня вечером нужно улететь, а нам предстоит обговорить еще очень многое.

– А когда вы вернетесь, Учитель?

– За неделю до запланированных нами с тобой действий.

Серенид кивнул, и союзники углубились в изучение карты Галактики, зажегшейся изнутри большого письменного стола.

* * *

Несмотря на усталость, сон не шел к Варайесу.

Он сел на постель и посмотрел на освещенную светом далеких звезд возлюбленную, чье стройное нагое тело прикрывали лишь длинные разметавшиеся волосы.

Рывком поднявшись, брат Амониса подошел к окну.

Воспоминания о разговоре с Рууком и Серенидом вновь посеяли сомнения в его душе. Он не понимал, как так вышло, что он согласился присоединиться к их борьбе.

И все это произошло потому, что он слишком болезненно отреагировал на характеристику, данную ему ребенком, пусть и имеющим сильное внешнее сходство с его погибшей возлюбленной. Теперь же ситуация складывалась таким образом, что отступить и взять свои слова обратно он уже не мог: не позволяла гордость.

В памяти еще раз всплыла кудрявая девочка и странные огоньки в ее глазах. Чем больше он о ней думал, тем сильнее сомневался в том, что она человек. Даже Руук, внешне казавшийся представителем нечеловеческой расы и утверждавший, что его народ является результатом древних экспериментов, казался ему гораздо больше человеком, чем она.

Погрузившись в свои мысли, Варайес смотрел на мерцающие в ночном небе звезды.

Неожиданно, на долю секунды, он увидел странный метеорит, пронесшийся не в направлении поверхности планеты, а от нее. Решив, что это ему показалось, брат Амониса продолжил анализировать странную встречу.

Глава 23

Маленький Анатоль, сидя на корточках у дворцового озера, любовался играющими в прозрачной глубине рыбками, когда увидел в зарослях камышей пристально глядящие на него желтые глаза… Будучи бесстрашным, как и все дети, он сделал несколько шагов в направлении загадочного взгляда, но его тут же подхватили заботливые руки гувернанток и унесли прочь от озера…

Той же ночью он неожиданно проснулся от того, что какой-то мужской голос тихо, но настойчиво повторяет его имя.

Анатоль никогда не боялся темноты, поэтому храбро спросил, обращаясь во мрак спальни:

– Кто здесь?

– Ты рожден, чтобы быть Императором, мой маленький Анатоль. И ты скоро им станешь, – произнес голос.

– Императором? – возразил ребенок. – Но им должен стать мой старший брат Жоэль!

– А станешь им ты, – произнес голос.

– Кто ты? Почему ты так говоришь? – спросил Анатоль, однако ответом ему была тишина…

Детская память коротка, поэтому мальчик и думать забыл о ночном разговоре, но меньше чем через год Жоэль не справился с рейвером во время охоты и погиб, сломав себе шею…

Лежа в постели и окропляя подушку слезами из-за гибели любимого брата, Анатоль в очередной раз услышал мужской голос:

– Время пришло.

Мальчик поднялся и посмотрел в темноту, из глубины которой на него смотрели два ярко-желтых глаза…

* * *

Император проснулся… Этот сон-воспоминание снился ему уже далеко не первый раз. И, как всегда, под впечатлением мучающих его душу сновидений в памяти всплыли дальнейшие события…

Он шел за серой мохнатой фигурой по неосвещенным коридорам дворца, а все придворные, которых они встречали, спали глубоким сном в нелепых позах на полу (казалось, они уснули все одновременно и неожиданно для самих себя)…

Выйдя из дворца, мальчик и его провожатый пошли в глубь сада, к маленькой часовне, о существовании которой юный принц и не подозревал… В подвале часовни находился длинный, разветвляющийся в стороны коридор, приведший их к старому, давно не использовавшемуся родовому замку первых Императоров.

Поднявшись по крутой винтовой лестнице на вершину самой высокой башни, они оказались в круглой комнате, конечном пункте их долгого ночного путешествия.

Анатоль очень устал: путь, проделанный им, был слишком трудным для ребенка его лет. Ему хотелось лечь и уснуть, свернувшись калачиком, на длинноворсовом ковре, устилавшем пол, однако у существа были иные планы.

– Зови меня Учитель, – произнесло оно, – уже много тысячелетий я из поколения в поколение обучаю Императоров. И именно благодаря мне Великое государство достигло своей мощи и процветания. Каждый день ты будешь приходить ко мне в башню, и я сделаю тебя величайшим из смертных. Однако это будет наш с тобой секрет, ты не можешь поделиться им ни с одной живой душой. В противном случае тебя и твою семью ждет беда, отвести которую я буду не в силах…

– Но кто ты? – бесхитростно спросил Анатоль. – Ты не похож на человека.

– Я человек, но моя раса стала жертвой древних экспериментов.

– А…

– Довольно вопросов, мой юный ученик, тебя ждет блестящее будущее, и только на нем тебе следует сосредоточиться…

* * *

Император до боли в суставах сжал простынь, вспоминая, какие жестокие вещи совершал по воле Учителя, и венцом всего было уничтожение целой планеты…

Зачем он тогда выжег Элию дотла? Ну, была у них некая Легенда об Избранном, и что? В него же тогда словно бес вселился, он не желал слушать ни просьбы, ни мольбы, отдавая приказ своему флоту…

Лишь тогда, когда вернулся на Альту, он осознал, что совершил. На трясущихся ногах он поднялся в башню к Учителю, однако там оказалось пусто. Складывалось впечатление, что в старом замке, кроме ухаживающего за садом садовника, уже много лет никто не появлялся… Как такое могло быть, Император не знал. Поднявшись в заброшенный, покрытый пылью и паутиной кабинет, он начал звать Учителя, но ему никто не ответил.

Спустившись вниз, Правитель пошел к озеру, где впервые встретил желтые глаза… Рыбки, как и всегда, прыгали и резвились, но он не обращал на них ни малейшего внимания…

– Что происходит? – прошептал он, обращаясь к водной глади, которая, естественно, ему не ответила.

Чувство вины настигло и захлестнуло Императора, оставшегося один на один со своей совестью и болью…

Он оказался один… совсем один… Помня предостережение Учителя, он никому о нем не рассказывал, лишь постоянно поднимался в башню в надежде встретить направляющее его долгие годы существо, однако там не появлялось ничего нового, за исключением следов на пыли, оставленных самим же Анатолем.

Все выглядело так, словно Учитель был плодом воображения Императора, но Анатоль был твердо уверен в его реальности…

Время шло, но легче не становилось. Стоило Императору уснуть, как к нему тут же являлись кошмары и воспоминания… Теперь он постоянно боялся, но не за себя, а своих сыновей, прекрасно помня слова существа о том, что оно учит всех наследных принцев… И если оно доберется до его детей, те также будут молчать обо всем, как и он сам…

С ужасом осознавая возможное будущее своих сыновей, Император изо всех сил надеялся, что проклятый старик действительно исчез или, лучше того, умер…

* * *

За окном защебетали утренние птицы, выводя Императора из горестных мыслей.

Он попытался встать, но руки и ноги словно налились свинцом, Правитель не мог пошевелить даже пальцем.

По венам Императора пробежал леденящий ужас: настолько беспомощным он себя еще не ощущал…

Прошло более двух часов, когда тяжесть наконец-то отступила, и Правитель смог подняться…

* * *

В тронный зал к Амонису, опустив глаза в пол, вошел высокий худосочный мужчина, его побритую голову венчала небольшая косичка на макушке, а в руках он держал информационный свиток.

Войдя, визитер низко поклонился Верховному зарасу:

– Господин.

Амонис подозвал его пальцем поближе и спросил:

– Как твое имя, толкователь?

– Зор, Господин.

– Барий мне сообщил, что ты успел прочесть несколько книг, и мне было бы интересно узнать их содержание.

– Простите, Господин, за мое уточнение, но вас интересует содержание или истинный смысл, заложенный в отданные мне на изучение рукописи?

– Конечно, смысл. Итак, я слушаю тебя.

Толкователь перехватил свиток поудобней и, не поднимая глаз, произнес:

– Большинство книг и рукописей, которые я успел изучить, представляют собой хронологические летописи разных миров, многие из которых на сегодняшний момент прекратили свое существование.

– Барий сказал, что тебе кое-что удалось найти про Избранного.

– Да, Господин, но именно кое-что. Информации весьма немного, хотя допускаю, что подавляющее ее количество находится в талмудах, которые еще я не успел прочесть. Сложность поиска в том, что в архиве отсутствуют книги, сугубо посвященные интересующему вас вопросу. Данные приходится собирать по крупицам. Они встречаются в совершенно разных местах книг. И, к сожалению, основная часть информации носит чисто описательный характер.