Вампокалипсис: Третья кровь - Борис Левандовский

Во-вторых. Мы – я, как президент, и мои ближайшие партнеры – крайне далеки, чтобы превращать сотрудничество с нашей компанией в аналог некого религиозного поклонения. Те из вас, кто ранее уже имел дело с эм-эл-эм, легко поймут, о чем речь.

По залу прокатились одобрительные смешки.

– В третьих, – Рубинштейн, отсоединив радио-микрофон от стойки, медленно покинул трибуну и спустился с подиума в центральный проход. – Мы не производим никакой якобы уникальной продукции, которую нужно активно распространять, и не убеждаем собственных дистрибьюторов в необходимости ее потребления. Не призываем третировать родственников, отталкивать друзей и хороших знакомых, пытаясь что-то им навязать. Мы лишь предлагаем список самых ортодоксальных товаров, приобретаемых каждым из нас через обычную розницу, причем от тех же самых производителей. Но, как уже говорилось ранее, без лишних затрат на накладные расходы. Плюс – дополнительная скидка после подписания договора.

К "в четвертых" президент достиг задних рядов. Стас неожиданно встретил его продолжительный заинтересованный взгляд, словно говоривший: "Я заметил тебя, помни: таким, как ты, всегда найдется подходящее место в моей команде".

– …не внушаем обреченность на успех только за трудолюбие и следование рекомендациям компании. И заведомо не развешиваем ярлыки "дураков" и "лентяев" на тех, кто не считает для себя сетевой, многоуровневый или системный маркетинг единственно верным выбором в жизни. Мы с самого начала выступали против такой политики. В любом деле, включая и наш бизнес, лишь ограниченное число людей способно достичь настоящего успеха и благополучия. Жаль, но многие наши коллеги из других компаний упорно продолжают утверждать обратное. Но вот вопрос: а как же люди искусства – музыканты, художники, писатели, – педагоги или те, кто просто влюблен в свое ремесло? В конце концов, если у вашего ребенка разболится зуб, не вести же его к своему информационному спонсору? А когда в вашем доме прорвет отопительную трубу, должно быть, ее примчится, бросив отдых с семьей на Гаити, латать "бриллиант" из соседней ветки? А может быть – это буду я?

Большая часть публики в зале рассмеялась, кто-то даже зааплодировал.

– Наконец, в пятых…

Стас чувствовал подкупающую силу его слов, то, как вся аудитория, фраза за фразой, проникается доверием и растущим энтузиазмом, желая дальнейшего вовлечения. И вдруг поймал себя на подспудном желании… подписать договор.

Если бы только…

Если бы не память о тех бесконечных минутах, проведенных здесь, в офисе, две ночи назад. Ползун, спешащий к нему по длинному коридору… Застывшая кровь мертвого охранника на стене, прикрытой теперь рекламным плакатом… Если бы не столь явное ощущение некой силы, исподволь умножающей эту иллюзию правильности происходящего.

"За последний месяц результативность презентаций увеличилась почти втрое, – всплыли в памяти слова Веры, брошенные как бы невзначай примерно неделю тому назад, когда Стас поинтересовался успехами ее работы. – Даже не представляю, чем Рубинштейн их берет…"

Повернувшись к Марку, он наткнулся на его чуть остекленевший, экзальтированный взгляд.

– Карамба!.. – Стас от души ущипну его чуть выше локтя. – Я всегда знал, что ты безнадежный мудак.

– Что?.. – обернулся Марк, его взгляд несколько прояснился. – Кто?!

– Забудь.

– Нет, мы не нуждаемся в подобных спекуляциях, потому что хорошо знаем, что делаем! – закончил Рубинштейн. Спокойно оглядел зал под еще более оживленные аплодисменты.

– Еще вопросы?

Казалось, его не услышали.

Но одна рука все же поднялась. Это был тот самый мужчина, который сидел через ряд впереди от Стаса с Марком, встретивший презрительным фырканьем появление Рубинштейна в самом начале презентации. Стас со своего места мог разглядеть лишь могучую красную шею и плотно прижатые к голове уши профессионального борца.

– Конечно, прошу! – кивком указал на него Рубинштейн.

Мужчина поднялся с места, и сразу стало ясно, что это настоящий гигант – более двух метров ростом и весом не меньше ста пятидесяти килограммов.

– Вы так хорошо, все правильно тут говорили, но… Я хочу знать только одно, – он откашлялся. – Где моя дочь?

* * *

Едва Вера с Беллой успели сделать несколько шагов, выйдя из подъезда, как их подхватили чьи-то сильные руки. Не успев опомниться, они оказались на заднем сидении в салоне просторного авто. Два типа в темных деловых костюмах зажали их с разных сторон; хлопнули двери.

– Рада снова вас видеть, девушки, – сказала, не поворачивая головы, Элея, сидевшая на месте рядом с водителем.

Ни Белле, ни даже Вере еще не доводилось общаться с ней лично – с этой загадочной женщиной, однажды появившейся неизвестно откуда, которую одни считали любовницей Рубинштейна, другие его деловым компаньоном, но с приходом которой очень многое в компании сразу изменилось. Ее голос оказался неожиданно низким, твердым как вечные льды.

Элея кивнула водителю, и машина плавно тронулась с места.

– Что вам от нас нужно? – стараясь изо всех сил держать себя в руках, спросила Вера.

– Для начала просто поговорить.

– Вот как?.. – будто невидимая холодная рука сжала Вере горло.

– Остальное зависит только от вас.

– Куда мы едем?

– Пока – никуда конкретно. Но это тоже зависит от вас, – произнесла Элея все так же не поворачивая головы. – Кстати, совесть не мучает из-за несчастного старика? Бедняга только-только начал понимать, зачем ему зенки.

Вера так и не смогла разобрать по тону Элеи, иронизирует та или говорит всерьез. Незаметно глянула на Беллу: девушка была напугана не меньше и очень бледна (впрочем, не настолько, как верзила в костюме, сидевший рядом с ней), однако еще держалась, глядя в одну точку перед собой, будто решала в уме сложное уравнение.

Машина медленно свернула в ближайший поворот, когда Элея сказала:

– Где ваши друзья?

– Там, где вам до них не добраться! – с ходу выпалила Вера, чувствуя, как страх на мгновение отступает под напором внезапной внутренней ярости.

– И поэтому отпустили вас разгуливать одних по темным улицам? В такую ужасную погоду? – коротко хохотнула Элея. Казалось, от ее голоса завибрировал весь салон. – Вера, Вера… У меня были такие планы на тебя, такие планы… Мне бы ничего не стоило прямо сейчас позвонить ему с твоего мобильного и поставить точку, – она сказала "ему", но Вера сразу поняла, о ком речь.

– Однако у меня есть идея получше. Вот наши планы и стали проясняться, – Элея вновь кивнула водителю, и машина сразу же набрала ход, явно устремившись к какой-то конкретной цели. – До того как отправиться в офис нашей замечательной компании, мы побываем в одном месте. Думаю, для тебя это будет приятный сюрприз.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});