По воле случая - Теона Рэй

class="p1">– Перекинулись парой слов. Думала, она попросит прощения, но нет. Я поспешила уйти.

– Не сумеешь простить ее?

– Скорее нет, чем да.

– Понимаю, – Рикард притянул меня к себе, обняв одной рукой за плечи. – Меня попросили развести огонь в этой куче хвороста, я ждал тебя. Сделаем это вместе?

– Огонь? Костер будет выше дома! – ахнула я.

– Искры не долетят до крыши. Так что?

– Давай палочки, – мгновение подумав согласилась я.

Спустя несколько минут мы стояли у огромного костра, пламя которого озаряло все вокруг. Люди радостно кружились вокруг, водили хороводы, и все это мне напоминало земной праздник Ивана Купалы в середине лета. Не хватало только сплести венки из полевых цветов и пойти на речку, чтобы отпустить их по течению.

Майю я почти не выпускала из поля зрения, а потому не смотрела Рикарду в глаза, но часто ощущала на себе его взгляд. Мы все уже решили – поженимся и даже заведем детей, и от этого было так странно притворяться смущающимися влюбленными, будто подростки.

Рикард гладил меня по распущенным волосам, заботливо поправлял растрепавшиеся пряди и время от времени прижимался губами к моему виску так нежно, что у меня щемило сердце.

– Где мы будем жить? – спросила я неожиданно для самой себя. – В пекарне?

– Если ты хочешь.

– У нас есть твой дом, мой дом, а еще пекарня… Но я не хочу больше возвращаться в старый Береговой, а две комнаты слишком мало. Майя растет…

– Напротив продается неплохой дом в два этажа. Я смотрел его еще пару лет назад, мне понравился, но тогда я решил, что мне не нужно такое просторное жилье. На первом этаже кухня и столовая, гостиная и библиотека. На втором семь спален. Мы можем завести шесть детей, или пять детей и одну домработницу. Что скажешь?

– О нет, я не имела в виду, что нужно покупать жилье! – рассмеялась я. – Боги, я теперь чувствую себя так, будто что-то у тебя выпрашиваю! Нет, что ты, Рикард, я лишь имела в виду, что мы можем подумать о переезде, а когда пекарня принесет достаточно денег, то арендуем дом.

– Я попрошу о сделке завтра и оформлю его в течение нескольких дней. Поговори с Майей. Боюсь, она устала переезжать, но стоит пообещать ей, что это в последний раз. Вам больше не нужно бегать и прятаться, Арья.

Я, не привыкшая к тому, чтобы мужчина так резко и быстро стремился решать проблемы, какое-то время задумчиво смотрела на огонь. Размышляла о будущем, пыталась понять, готова ли с головой ринуться в новые и такие серьезные отношения после того, что было с Нико… И вдруг поняла, что готова. Совсем недавно я думала о том, что от жизни нужно успеть взять как можно больше всего, сейчас же мне не хотелось торопиться.

Я пообещала себе, что доверюсь судьбе, ведь все равно мне с ней не совладать. Рикард говорил, что в этом мире все решает мироздание, а значит, мне нет смысла думать о будущем. Все равно я его не предугадаю, а какие у мироздания планы на меня и Рикарда, заранее узнать невозможно.

– Я поговорю с Майей о переезде, – сказала я тихо и добавила едва слышно: – И выпью сегодня то снадобье, что ты принес.

Рикард молча несколько мгновений, а потом тихо спросил:

– И все-таки: шесть детей или пять детей и домработница?

– Четыре ребенка, домработница и гувернантка, – со смехом я прижалась к крепкой мужской груди. Знала бы я раньше это чувство защищенности, может быть, имела бы более мягкий характер.

Танцы закончились лишь под утро, когда от костра остались тлеющие угли да слабая струйка дыма смешалась с туманом. В сером рассвете гости потихоньку разбредались, молодожены ушли в дом уже давно, а всех детей и мою дочь разместили в отдельной просторной комнате.

Рикард забрал Майю и чтобы не разбудить нес ее на руках, осторожно шагая. Он прижимал девочку к себе бережно, как родную, предварительно укутав в теплое одеяло.

Мы уже подходили к пекарне, как мужчина вдруг застыл на месте, растерянно оглянувшись.

– В чем дело? – заволновалась я и тоже заозиралась по сторонам. Поселок спал, и на нашей улице лишь в одном из десятков домов на втором этаже горел свет.

Рикард поудобнее перехватил Майю, и девочка недовольно скуксилась во сне.

– Показалось, наверное, – глухо отозвался он.

– Что именно, Рикард?

Мужчина шагнул к двери, я отперла ее и вошла первая. Пока Рикард относил девочку наверх, я встревоженно ждала его внизу.

– Нико и Гана… умерли, – выдохнул он, спустившись на кухню. – Странно это, поэтому и решил, что мне показалось…

– Не показалось, – прошептала я, вмиг потеряв голос. На ощупь нашла стул, притянула его к себе и села. – Но… умерли? Они убили их, Рикард!

– Кто?

– Родители Майи! – из моих глаз брызнули слезы, я в ужасе зажала рот рукой.

Рикард хмурился, а я едва не теряла сознание. Если родители моей девочки способны сотворить… такое, то что сделают со мной? Вряд ли поблагодарят за воспитание их ребенка!

– Я не сказала тебе, что Нико приходил. Посчитала это неважным. Он приходил вчера, угрожал рассказать все матери Майи, но я ему не поверила. Мой муж слаб и он бы никогда не… Она придет за мной! Как они умерли, что с ними сделали?!

– Чувствую дым, жар и что-то еще… Пахнет гарью, – мужчина потер виски пальцами. – Эллисандра заперла их в доме и подожгла.

Я смотрела на Рикарда во все глаза, а после бросилась к окну и залезла на подоконник. Эллисандра не сможет запереть меня в доме и сжечь, если я буду следить за входом.

– Получается, Нико все ей рассказал? – спросила я у самой себя, но Рикард ответил:

– Получается, так.

– Если Эллисандра пошла на такую жестокость, значит, Майя была для нее важна. Она наверняка придет за ней и, конечно, не оставит безнаказанной похитительницу, – я глотала слезы, размазывала их по щекам, а они всё продолжали литься без остановки. – Она проводит их души?! Рикард, она проводит? Если она это сделает, то ведьма не получит свою плату!

– Успокойся, – мужчина крепко обнял меня за плечи, и сам отнюдь не выглядел спокойным, – Эллисандра не имеет права провожать души тех, кто живет на территории другого жнеца. В данном случае – на моей.

– И ты не пойдешь?

– Я же обещал. К тому же нам стоит ждать Эллисандру уже вот-вот… Думаю, пора ставить чайник.

Счастливая ночь испарилась из воспоминаний, приятное холодное утро теперь таило в себе больше ужаса, чем романтики. Я с