Москит. Том I - Павел Николаевич Корнев

но, как бы то ни было, форма, синий рабочий комбинезон и короткая куртка, пошитая из пропитанного каучуком брезента, нареканий не вызвали, а сапоги с коротким голенищем и кеды позволили выбрать из нескольких пар. Ещё и ткани на портянки не пожалели. И что особенно порадовало — выдали не галифе, а куда более удобные шаровары с накладными карманами на бёдрах.

Смотрелись они на мне вкупе с тёмно-серой суконной гимнастёркой ничуть не хуже обмундирования автобронетанкового дивизиона ОНКОР; своим видом я остался всецело доволен, тем более что ремень, кобуру и портупею кладовщик тоже не зажал.

Ещё мне вручили танковый шлем, кепи, мотоциклетные очки, краги и флягу, прочую положенную мелочовку и нижнее бельё, вот со всем этим барахлом я потащился в казарму зенитной роты. На первом этаже была обустроена оружейная комната, туда сдал автомат с боекомплектом. После задержался перекинуться парой слов с Никитой Алтыном, которого поставили дневальным.

— Да я просто худшим из лучших оказался, вот и сослали в зенитчики, — пояснил он с досадливой гримасой. — Новичков капитану запретили сбагривать, а у остальных старичков заслуг больше оказалось.

— Или взысканий меньше? — предположил я.

— Или так, — не стал спорить розовощёкий егерь, машинально поправив знак «За отличную службу».

— Аркашу, значит, на Кордоне оставили?

— Угу.

Дальше отвлекать Никиту я не стал, отыскал свою койку и пришил к гимнастёрке зелёные погоны с тремя узкими лычками младшего вахмистра. Вроде невелик чин, только попробуй — дослужись за год! Того же Алтына лишь унтером зачислили.

Дольше необходимого задерживаться в казарме я не стал и, поскольку завтрак пропустил, а до обеда было ещё далеко, отправился к вездеходу, с турели которого уже сняли пулемётную установку. Для начала я попинал колёса и проверил уровень бензина, масла и воды, потом с тоской глянул в безоблачное небо и расстелил на заднем сиденье карту города.

Раз уж ближайший месяц придётся возить комиссара по Зимску, имело смысл выяснить расположение всех значимых объектов заранее. Не могу сказать, будто после освоения техники «Дворца памяти» такая задача представлялась совсем уж пустяковой, но и особо сложной она отнюдь не казалась. Всё упиралось лишь в свободное время, а его у меня сейчас было хоть отбавляй.

Попутно я отметил, что жара здесь ощущается далеко не столь остро как в Новинске. Там не просто солнце палило, ещё, такое впечатление, изнутри всего прогревало. Некий минимальный уровень фонового излучения настолько привычным стал, что не замечал его вовсе, особенно на контрасте с Кордоном или тем паче окрестностями Эпицентра. А тут пусть небольшую разницу, но всё же уловил.

Может, это и в самом деле на моём энергетическом балансе положительным образом скажется? Хорошо, если так.

В первый момент подошедшего к вездеходу Василия Архиповича я попросту не узнал. Он сменил костюм на форму пограничного корпуса, и сидела та на мощной фигуре столь ладно, что сразу становилось ясно: до института новоявленный комиссар зенитной роты подвизался на военном поприще.

— Здравия желаю, господин ротмистр! — взял я под козырёк, приметив пустые погоны с единственным просветом.

Василий Архипович, который чином не уступал командиру роты, небрежно отмахнулся, заметил расстеленную на сиденье карту и одобряюще улыбнулся.

— Изучаешь? Это правильно. — Он расстегнул кожаный планшет и протянул мне стопку документов. — Герасим Сутолока с подопечными приедет на двенадцатичасовом поезде, встреть их и отвези в офицерское общежитие пограничного корпуса. В три пополудни доставишь сюда. И обязательно предупреди, что опаздывать нельзя. У нас демонстрация боевых возможностей роты по плану.

— Будет исполнено, господин ротмистр!

— Угомонись уже, — одёрнул меня комиссар, засунул два пальца за слишком узкий воротник нательной рубахи и с недовольной гримасой слегка его оттянул. — Общежитие на пересечении Февральской и Республиканской.

— Четыре квартала отсюда, между вокзалом и набережной Зимы, — припомнил я, даже не взглянув на карту.

— Ордера на заселение не забудь передать. И помни: здесь вы должны быть ровно в три!

Часы на здании штаба показывали тридцать пять минут двенадцатого, так что я запустил движок, отрегулировал положение ручки подсоса бензина и направил вездеход к пропускному пункту, через который можно было выехать непосредственно на улицу, минуя территорию железнодорожников. Сориентироваться на местности получилось без всякого труда, сразу взял курс на высоченный шпиль здания вокзала. Поначалу катил по проезду между стеной с колючей проволокой поверху и какими-то складами; там приходилось то и дело разъезжаться с подводами, дурные коняги так и шарахались от автомобиля. Вывернул на дорогу с откровенным облегчением.

Рано радовался — почти сразу наткнулся на опущенный шлагбаум железнодорожного переезда. Передо мной замерла полуторка, сзади пристроилось несколько телег, так и простояли добрую четверть часа, пропустив за это время два товарняка, скорый почтовый и пассажирский экспресс. В итоге на привокзальную площадь я завернул лишь за десять минут до прибытия новинского поезда, выбрался из вездехода, огляделся.

Экипаж броневика не был расположен запекаться в железной коробке на четырёх колёсах и в полном составе курил рядом с боевой машиной, мой автомобиль они принялись разглядывать с нескрываемым любопытством, но этим и ограничились, а вот патруль железнодорожного корпуса проявил бдительность. Да было бы странно, проигнорируй жандармы появление вездехода — не примелькались мы ещё тут, не стали привычной деталью пейзажа.

Выписанный начальником особого отдела пропуск бойцов всецело удовлетворил, они оставили меня в покое и отправились гонять попрошаек, коих на прилегающих к вокзалу улочках оказалось неожиданно много. Смуглые и черноволосые граждане восточной наружности были обряжены в какие-то обноски, но подавали им не слишком-то и охотно.

«Не иначе беженцы из Джунгарии», — предположил я, глянул на здание вокзала и невольно поёжился из-за нахлынувших вдруг воспоминаний. Всего ведь год с той памятной перестрелки минул, а именно с неё-то всё и началось! Если разобраться, акция анархистов на меня лишь немногим меньше инициации повлияла. В части приоритетов так уж точно.

К прибытию поезда из Новинска на привокзальную площадь стала подтягиваться разношёрстная публика, появилось сразу несколько извозчиков, прикатило три такси, подошли и лоточники. У меня едва ли не сутки маковой росинки во рту не было, поэтому купил несколько пирожков с картошкой и мясом, встал у палатки с газированной водой и принялся перекусывать, вполглаза приглядывая за автомобилем. Тот притягивал к себе взгляды прохожих почище магнита, а мальчишки так и вовсе облепили его со всех сторон. Когда самый наглый полез внутрь, пришлось в несколько глотков допить газировку и вернуться к своему железному коню, дабы