Москит. Том I - Павел Николаевич Корнев

пяти на вид принял доклады от командиров взводов, коими оказались Мельник, Стройнович, Змий и незнакомый поручик не из наших, переговорил о чём-то с высоким, плечистым и лысоватым заместителем в чине штабс-ротмистра и дал отмашку начать раздачу оружия.

Суеты и толкотни не возникло: практиканты-студенты и зачисленные в роту бойцы ОНКОР явно потратили на слаживание не один и не два дня, никто никуда не побежал вразнобой, никто не замешкался. Все как стояли отделениями, так и зашагали в сопровождении командиров к штабелям длинных деревянных ящиков, от них столь же организованно направлялись прямиком к транспорту.

Незнакомый поручик командовал разведвзводом, ему выделили вездеход с установленным на турели пулемётом и четыре мотоцикла с колясками, а бойцы помимо привычных РПД, снайперских трёхлинеек и пистолетов-пулемётов получили ещё и противотанковые ружья, по одному на экипаж.

Давно стемнело и лиц было толком не разглядеть, но я всё же узнал Никиту Алтына, с которым успел сдружиться на Кордоне. Подумалось, что среди откомандированных в роту егерей может оказаться и Аркаша Пасечник, но нельзя сказать, будто это предположение так уж сильно порадовало.

В остальных взводах было по три грузовика с установленными в кузовах спаренными крупнокалиберными пулемётами, дополнительно каждый из автомобилей взял на буксир четырёхколёсный лафет с автоматическим зенитным орудием. Такие уже доводилось видеть на Кордоне, и в голове само собой промелькнуло: «тридцать семь миллиметров, шесть человек обслуги».

И тут Василий Архипович скомандовал:

— Богомол, Линь, за мной!

Пришла наша очередь получать оружие, и я оказался обладателем стандартного ТТ с боекомплектом, ножа разведчика и автоматической винтовки, как те, что состояли на вооружении особого дивизиона, способной вести огонь очередями. Немного замешкался даже, разглядывая это диво дивное.

— Хватай автомат, и пошли! — поторопил меня Василий Архипович.

Портупею с кобурой не выдали, пришлось совать пистолет в карман и бежать за комиссаром, ладно хоть еще запасные магазины и пачки с патронами в вещмешок убрать успел.

Вспомогательной техники в роте тоже оказалось немало: три грузовика с горючим и дополнительным боекомплектом, четыре вездехода. Один из них отмечали красные кресты медицинской службы, остальные три предназначались ротному и его заместителям, но исключительно штабным транспортом не являлись, поскольку помимо раций были оборудованы ещё и турелями со спаренными «Хайремами» под винтовочный патрон. Несмотря на зенитные прицелы, стрелять из них можно было и по наземным целям, а ленточное питание и водяное охлаждение стволов позволяло вести огонь в столь ураганном темпе, что в зоне поражения буквально выкашивалось всё живое.

Рядом с нашей машиной уже стоял плечистый боец пограничного корпуса, приближение Ивана Богомола, погоны которого отмечали один просвет и две звезды, заставило парня вытянуться по струнке, а вот присутствие двух штатских определённо поставило в тупик.

— Вольно! Комиссар, это ефрейтор Головня, наш пулемётчик, — заявил Богомол, закинул в автомобиль свой вещмешок и принял чемодан Василия Архиповича.

— Боекомплект загружен в двойном размере! — отчитался пулемётчик.

— Линь, заводи!

Последний раз четырёхколёсным транспортом я управлял уже давненько, но до того наездил не один десяток часов, так что не сплоховал и пристроился за командирским вездеходом плавно и уверенно, не создав ничего даже отдалённо походившего на аварийную ситуацию. На городских улицах тоже не оплошал: не такими уж они были и тёмными, тут и там горели фонари, да и лучи фар загодя высвечивали ямы и выбоины в дорожном полотне.

Встречного движения не было вовсе, и не приходилось никого обгонять, единственная сложность возникла уже на вокзале, где потребовалось загнать автомобиль на грузовую платформу. Но справился как-то, даже неуверенности умудрился не выказать.

Бригада железнодорожников без всякой спешки и суеты закрепила транспорт, а там и пассажиры подошли. Дальнейшее ожидание долго не продлилось, почти сразу паровоз издал длинный гудок, состав дёрнулся и, постепенно набирая скорость, начал под размеренный стук колёс на стыках рельс отползать от вокзала. Всем бодрствовать не пришлось, взводные выставили караульных и распределили очерёдность дежурств, остальные бойцы пристроились кто где, подложив под головы вещмешки.

— Линь, ты ведь пулемётчик по второй специальности? — спросил вдруг Василий Архипович, провожая взглядом уплывающие назад редкие-редкие огни освещённых окон.

— Так точно, господин комиссар, — подтвердил я. — Но меня только с ручными пулемётами обращаться учили, не со станковыми.

— Ничего, попрактикуешься ещё. Всё, отбой!

Отбой? Ох, если бы!

Для начала я зарядил пистолет, после открыл коробку с патронами для винтовки и вытянул из неё один с длинной тупоконечной пулей. По габаритам он почти не уступал боеприпасам к трёхлинейкам, но калибром был немного меньше.

«Шесть с половиной на пятьдесят», — припомнил я и начал снаряжать широкие магазины к автомату. Каждый был рассчитан на двадцать патронов, к тому времени, когда закончил возиться с последним шестым, все кругом уже давно посапывали.

Начал клевать носом и я. Только и успел ещё подумать о том, что ОНКОР явно испытывает дефицит операторов пятого, шестого и седьмого витков, вот вчерашних выпускников и привлекли на производственную практику. Наверняка самых опытных на восток в составе зенитного полка или военспецами отправили.

На этой мысли я уснул, а разбудили лучи резанувшего по глазам солнца. Узнать точное время помешало отсутствие часов, но рассвело совсем недавно, то и дело мелькали длинные тени сосен, мимо которых на всех парах мчал тащивший платформы с техникой паровоз.

За несколько часов сна тело затекло, пришлось тихонько выбраться из вездехода на платформу и размяться, проделав комплекс упражнений утренней гимнастики. Бойцы преимущественно дрыхли, за чудаком в прогулочных штанах и рубахе-поло наблюдали лишь немногочисленные караульные.

Но мне на зрителей плевать, мне бы водички…

Горло пересохло до невозможности, ладно хоть ещё вскоре проснулся Иван, который промыл глаза и напился сам, а после протянул флягу в зелёном матерчатом чехле мне.

Я умываться не стал, вместо этого сделал лишний глоток и сказал, возвращая опустевшую наполовину ёмкость:

— Благодарю!

Богомол отмахнулся и достал пачку папирос, но вовремя заметил предупреждающие надписи и закуривать не стал. Видно было, что помощник Альберта Павловича к военной форме не привык, и вместе с тем смотрелся в ней он молодцевато и даже отчасти щеголевато.

— Так понимаю, не одного меня внезапно из Новинска сдёрнули, — катнул я пробный шар, кивком головы указав на новоявленного комиссара зенитной роты.

Иван понимающе улыбнулся, но откровенничать не пожелал.

— Начальству виднее, — пожал он плечами, избавляя китель от складок.

Я уловил в его ответе намёк на затаённое недовольство, но разобраться в причинах подобного настроения оказался не в состоянии. Быть