Грехи матери - Даниэла Стил

Спустя несколько минут он пришел к Тейлор, и они погрузились в роскошную ванну. Филипп никак не мог поверить, что с Амандой всё кончено. Она сама невольно помогла ему. Он чувствовал, что поступил абсолютно правильно, когда ушел. Он не ощущал печали – лишь облегчение. Минувший месяц, когда он уже любил Тейлор, а продолжал жить с Амандой, казался ему безумием. Филипп не хотел бы никогда в жизни снова испытать подобное. Тейлор тоже было тяжело: она постоянно боялась, что потеряет его.

– Развод может затянуться на некоторое время, – предупредил он. Даже при наличии брачного контракта предстояла малоприятная процедура.

– Я могу подождать, – спокойно ответила Тейлор. – Я не тороплюсь.

– А я – да! – улыбнулся ей Филипп. – Я ждал тебя всю жизнь. Почему ты так задержалась?

– Я была занята.

Она улыбнулась, поцеловала Филиппа, и оба выбрались из ванны, надев гостиничные банные халаты. Вскоре принесли ужин. Филипп заказал им обоим клубные сандвичи. Они ели и смеялись как дети. И это было только начало. Впереди у них была вся жизнь. Когда вечером они лежали в постели, Филипп, держа возлюбленную в своих объятиях, думал обо всем, что бы он хотел с ней делать, чем бы хотел поделиться и что показать. Она была не только любовью его жизни, она стала его лучшим другом. Он уже рассказывал Тейлор о своей матери, бабушке, братьях и сестрах. Он не сомневался, что они полюбят Тейлор. Но больше всех любил ее он, а самым замечательным было то, что она любила его. Филипп смотрел на девушку, спящую рядом, понимая, что судьба преподнесла ему бесценный дар.

Глава 18

На следующее утро Филипп вошел в кабинет матери и ждал, пока та закончит телефонный разговор. Похоже, она была занята, но он собирался отнять всего несколько минут ее времени. Оливия испытала облегчение, заметив, что сын выглядит лучше, уже не такой перепуганный и растерянный, как в прошлый раз.

– Я просто хотел тебе сообщить, – заговорил он спокойно, – что вчера ушел от Аманды.

Оливия долго молчала.

– Тебе так лучше?

Ее волновало только это. Она хотела, чтобы сын был счастлив. С Амандой он таким не был, а если и был, то совсем недолго. Он постоянно испытывал эмоциональный голод, в чем даже не отдавал себе отчета.

– Да. Мне следовало сделать это еще много лет назад, – решительно ответил он.

– А что случилось?

Она предполагала, что это частично или полностью связано с той девушкой, которая была с Филиппом в книжном магазине.

– Она хотела, чтобы ты сделала меня генеральным директором, – рассмеялся Филипп.

– Сейчас? – удивилась Оливия.

– Сейчас. Для повышения социального статуса новоиспеченного судьи. Она считает, что должна быть супругой генерального директора.

– Ну, да, ты им когда-нибудь станешь, – спокойно сказала Оливия.

– Надеюсь, ненадолго, – серьезно сказал Филипп. – Она выдвинула условия: или я гендиректор, или развод. Я выбрал второй вариант. Меня это устраивает. Но, возможно, это обойдется недешево.

– Насколько я помню, у тебя грамотно составленный брачный контракт, – задумчиво произнесла Оливия.

– Возможно, она попытается его опротестовать. Она же юрист.

– Многого она всё равно не добьется, – с раздражением заметила Оливия и тут уже не смогла сдержаться: – А другие причины были?

– Несколько. Наш брак давно умер. Она никогда не любила меня. Я ее больше не люблю. – Филипп перевел дух. – И я встретил другую. Месяц назад. Всё произошло так быстро!

Оливии понравилось, что сын с ней откровенен. Она этого не ожидала.

– А кто она? – с интересом спросила Оливия.

– Девушка, с которой я познакомился в кафе месяц назад. Она учительница четвертых классов в Гарлеме. Только что переехала из Милуоки. Она замечательная, и мы любим друг друга. Ей двадцать восемь. И она не имеет представления о том, кто ты такая.

Оливия улыбнулась.

– Начало многообещающее. Она очень молода.

– Благодаря ей я чувствую себя столь же юным, – с чувством произнес Филипп. Прежде Оливия никогда не видела его таким безмятежным. – Я хочу от нее детей.

Оливия была ошарашена.

– Должно быть, она необыкновенная. Я никогда не думала, что услышу от тебя подобное.

– Я сам от себя такого не ожидал.

– Знаешь, не спеши. Надо дождаться развода. Это даже к лучшему. У вас будет время лучше узнать друг друга. Ты нас познакомишь, прежде чем примешься обзаводиться с нею детьми? – улыбнулась Оливия.

Филипп рассмеялся.

– Да, когда всё успокоится. Я не хочу ее шокировать.

– Кажется, ты уже это сделал, – с улыбкой заметила Оливия. – Где ты живешь?

– Пока в «Плазе».

– Ты можешь жить у меня в Бедфорде, если хочешь, – предложила она.

– Спасибо. Я предпочитаю жить в городе, терпеть не могу долго добираться на работу, но благодарен тебе за предложение, приму к сведению. И еще, мама…

Он нерешительно посмотрел на нее.

– Я очень извиняюсь за сказанное по поводу тебя и Питера. Я вел себя непозволительно. Думаю, жизнь со мной немедленно поквиталась. Не успел я наговорить тебе гадостей, как сам безумно влюбился и стал женатым мужчиной, закрутившим роман. Забавно, но иногда получается, что человек делает то, от чего прежде зарекался. Это парадокс жизни. Еще парадоксальнее, когда речь идет о поступках, за которые осуждал родителей, то, что, оказывается, мы часто повторяем их ошибки.

Он улыбнулся. Оливия с усмешкой кивнула:

– Жизнь умеет подстраивать такие штуки.

Она не одобряла роман своей матери с Анселом Моррисом, спустя сорок пять лет у нее самой завязались отношения с Питером, а теперь вот Филипп влюбился, будучи женатым.

– Праведниками быть не получается. Потом приходится брать свои слова обратно.

– И терпеть унижение. Я очень извиняюсь.

– Всё нормально.

Она встала и обошла стол, чтобы обнять сына.

– Я сожалею по поводу Аманды и развода, но и счастлива за тебя. Ты заслуживаешь гораздо большего, чем получал.

– Мне кажется, я это нашел.

– Будем надеяться. Только не торопи время. Ни с чем не спеши…

Но по крайней мере с юридическими формальностями Филипп не мог не спешить. Всё и так произошло достаточно быстро. За месяц он влюбился, завел роман и ушел от Аманды. Он явно ехал по полосе скоростного движения.

– Мне не терпится с ней познакомиться. Кстати, как ее зовут?

Оливия не сказала, да и не собиралась говорить, что уже ее видела.

– Тейлор.

– Красивое имя.

Филипп ушел в свой кабинет, Оливия вернулась к работе. Она перебирала бумаги и про себя улыбалась. Как удивительно сложились обстоятельства! Ей казалось, что сын никогда не уйдет от жены. Всего два месяца назад они вместе были на яхте, а теперь Аманда стала прошлым. Никогда не знаешь, что может случиться в жизни.

Глава 19

Через два дня после знакомства со своим новым агентом Лиз приступила к работе над планом новой книги. С сюжетом она еще не определилась, но работала уже третью неделю, когда позвонил Эндрю Шипперз и спросил, может ли она приехать в город, чтобы увидеться с ним.

– Что-нибудь не так? – заволновалась Лиз. Что, если он просто не хотел сообщать по телефону, что решил не представлять ее книгу, потому что издатели, как и Сара, сочли ее негодной?

– С чего вы решили? – спросил он, удивляясь ее реакции. Она производила впечатление чрезвычайно нервной особы. Во время встречи она так нервничала, что, казалось, вот-вот упадет в обморок.

– Я всегда ожидаю худшего, – призналась Лиз настолько искренне, что Шипперз невольно фыркнул:

– Почему бы вам не попробовать для разнообразия надеяться на лучшее? Что, если у меня есть для вас хорошие новости? – сказал он с чисто британской учтивостью. Лиз все еще помнила, каким он оказался симпатичным, когда она приезжала к нему в офис.

– А у вас они и правда есть?

– Давайте встретимся, поговорим, – твердо сказал он.

– Когда?

– Завтра подходит?

– Нет, до завтра я изведусь. А можно сегодня? Я приеду на машине.

Шипперз улыбнулся ее словам.

– Элизабет, вы невероятно талантливы. Но так же невероятно нервозны. Вы не пробовали иглоукалывание или йогу?

– Пробовала и то и другое. Терпеть не могу иголки, а на занятиях йогой я растянула себе шею и пах.

– Тогда попробуйте валиум, или торазин, или веселящий газ. Что-нибудь. Ну ладно. Приезжайте в пять. До пяти-то вы дотерпите?

– Придется. Думаю, к пяти успею.

Она не стала расспрашивать его по телефону, поскольку было очевидно, что Шипперз хочет обсудить ситуацию при личной встрече. Он был очень упрямым мужчиной.

Для такого случая Лиз решила приодеться. Ей хотелось хорошо выглядеть. Она надела черную короткую юбку, которую нашла в гардеробной Софи, сексуальный черный свитер, принадлежавший Кэрол, и собственные туфли на высоких каблуках; из украшений предпочла длинные серьги. Благодаря вещам, оставленным дочерьми, ее гардероб увеличился в три раза. В четыре часа Лиз была готова. Она не забыла заправить машину, что было редкостью, и в назначенное время припарковалась у офиса агента. Лиз задавалась вопросом: что за новость он собирался сообщить? А что, если он просто ее дурачил, не желая отказывать клиенту по телефону или говорить, что все издатели отвергли ее книгу? Но три недели – слишком короткий срок, чтобы все они успели с ней ознакомиться. Она понятия не имела, что собирается сказать Шипперз.