Вперёд в прошлое - Аркадий Арканов

Мы взяли кое-какие необходимые вещички, подарки для детей, загрузили их в газик и отправились. Но сначала заехали в наше посольство. Посол, узнав о наших «привилегиях», настоятельно попросил записывать все, что мы увидим, до мельчайших деталей. «Мы в осаде как ревизионисты. Мы фактически ничего не знаем об истинном положении дел во Вьетнаме. В нашем распоряжении только официальная, идеологически процеженная информация»...

Через месяц мы ознакомили посла с нашими записями и впечатлениями. А по возвращении в Советский Союз написали на девяноста двух страницах отчет о нашей поездке, который отдали в ЦК партии (так было положено). Изложили все, что видели и поняли. Честно и откровенно... Как стало известно позже, наш отчет в ЦК не понравился. Не то они хотели от нас получить, и «невыездная галочка» снова запорхала над моей головой... По сей день та наша поездка в мир войны (извините за парадокс) кажется мне нереальной, но у меня сохранились записные книжки, соломенная шляпа, предохранявшая от осколков, фрагмент обломка сбитого американского «фантома» и десяток потрясающих народных лубков на рисовой бумаге, купленных в Ханое на рынке за тридцать минут до того, как туда угодила ракета... Бог нас спас!

Очерк об этой поездке был опубликован в начале 1968 года в журнале «Юность». Разумеется, он был скорректирован руководством журнала и назывался «Вьетнам в огне». Начинался он так...

«Могло ли тебя там убить?»

Люди моего возраста в девяноста процентах случаев задают мне этот вопрос.

Люди моложе меня задают тот же вопрос.

Люди старшего поколения этот вопрос не задают – они знают, что такое война.

Каждую минуту вода на рисовых полях может стать грязновато-кровавой.

Каждую минуту черепная коробка может треснуть, как переспевший гранат.

Каждую минуту человеческое тело может оказаться расчлененным.

Каждую минуту...

Я никогда не вел дневников, но во Вьетнаме не записывать не мог. Уж слишком сильны были мои впечатления, а фотографии в памяти с годами могли выцвести. Вот некоторые отрывки из моих записей:

«Ханой. Сезон дождей. Влажность – 90 процентов. Одно резкое движение – и ты мокрый. Одна рюмка водки – и ты пьяный...

В цилиндрических индивидуальных убежищах не так жарко. Метра полтора в глубину, сантиметров восемьдесят в диаметре. И рядом крышка.

Убежища вырыты в тротуарах, вдоль домов. И улица похожа на форменный китель с двумя рядами пуговиц.

Старик и мальчик двух-трех лет задвигаются крышкой, оставляя лишь маленькую щель, чтобы можно было дышать.

А когда четырехэтажный каменный дом обрушивается на это убежище, дышать становится невозможно, и старик с мальчиком гибнут, не получив ни единой царапины, ни единого ранения «шариком»...

16 часов 30 минут. Девушка по имени Доан Тхи Динь несла домой воду. Когда ее доставили в больницу, она была без сознания. Когда она пришла в себя, она уже была без ноги. Я разговаривал с ней в больнице неподалеку от озера Хоан Кием. Ей девятнадцать лет. Она не замужем. Она несла воду...

...В результате налета на мост через Красную реку разрушено 97 домов, 332 человека остались без крова, 6 американских самолетов больше не сядут на авианосец, три матери в Америке возблагодарят Бога за то, что их дети хотя бы попали в плен, а три матери в Америке проклянут сатану (или правительство), потому что их детей больше нет. Один из них лежит в рисовом поле на оторванном крыле. Лежит со вздувшимся лицом и выпученными глазами, глядя туда, откуда свалился. Его нельзя фотографировать в таком положении. Вьетнамский офицер не разрешает: «Он враг! Он должен смотреть в землю!»...

Не хочется философствовать на избитую военную тему. Жестокая логика войны говорит исключительно об одном: «Ты против меня – ты мой враг. Я против тебя – я твой враг. Ты убил моего друга – я убью тебя или твоего друга. Я убил тебя – твой друг убьет меня или моего друга»...

Нам организовали несколько встреч с пленными американскими летчиками. Вьетнамцы пленных делили на две половины – «раскаявшиеся» и «убежденные». Первые брали на себя всю ответственность за разрушенные дома, пагоды, больницы, школы, за то, что лишили жизни многих мирных жителей, обвиняли свое правительство. Вторые продолжали стоять на своем: «Мы – военные и выполняли приказы. Мы ничего не имеем против вьетнамского народа. Мы не знаем, какое правительство виновато – наше или ваше».

Я беседовал с одним из «убежденных» пленных летчиков. Он был в чине полковника. На мой вопрос, знает ли он, что его управляемая ракета попала в здание больницы, в результате чего убиты врач и медбрат, он ответил: «Если моя эскадрилья летит на задание и зенитный снаряд попадает в самолет моего друга, то, возвращаясь с задания, я постараюсь уничтожить эту огневую точку, которую засек. Во-первых, мы не имеем права садиться на авианосец с неизрасходованным ракетным запасом, а во-вторых, я хочу отомстить за смерть моего друга. Я не виноват, что зенитное орудие было установлено на здании больницы. Можно было найти другое место. Мне сверху не видно».

Вот вам военная логика...

За тот месяц я пришел к твердому выводу: ВОЙНА – ДЕЯНИЕ САТАНЫ. В РЕЗУЛЬТАТЕ ВОЙНЫ ПРОИГРЫВАЮТ ОБЕ СТОРОНЫ – И ПОБЕДИТЕЛИ, И ПОБЕЖДЕННЫЕ.

...По главной дороге № 1 мы поехали с севера на юг. Кто-то сравнил Южный и Северный Вьетнам с двумя корзинами риса на коромысле. А роль коромысла выполняла центральная часть, узкая, прижатая горами к морю. Так что ползли мы именно по этому коромыслу. Впрочем, надо обладать большой фантазией, чтобы назвать дорогу № 1 и дополнительные объездные дороги дорогами в нормальном понимании этого слова. Американцы аккуратно и безжалостно бомбили все дороги, мосты и переправы, по которым в Южный Вьетнам двигались войска, перевозились оружие, горючее и боеприпасы. Таким образом Америка пыталась наложить жгут на артерии, по которым поступала помощь Северного Вьетнама южновьетнамским партизанам...

Собственно говоря, официальной войны между Демократической Республикой Вьетнам и Соединенными Штатами Америки не было. Выражаясь дипломатическим языком, США применяли к ДРВ необходимые военные санкции. Дело в том, что, когда в Южном Вьетнаме началась настоящая гражданская война, Северный Вьетнам немедленно неофициально стал оказывать военную и экономическую помощь южным братьям, которые выступали за свержение буржуазного, проамерикански настроенного правительства и за воссоединение с северными братьями, поклонявшимися коммунистическому режиму Хо Ши Мина. Америка и южно-вьетнамское правительство были связаны договором, по которому обе стороны обязаны были оказывать друг другу помощь в случае необходимости. И сначала по просьбе правительства Южного Вьетнама американцы ввели в страну военный контингент, вступивший в войну с партизанами, а затем предъявили северянам ультиматум, согласно которому, в случае непрекращения помощи южанам Америка прибегнет к необходимым военным санкциям. Помощь не прекратилась, и начались санкции. Американские солдаты не переходили границу с Северным Вьетнамом, и санкции осуществлялись регулярными массированными налетами американской авиации на все главные и второстепенные магистрали, мосты и переправы. Естественно, что близлежащие города и селения страшно страдали от этих бомбежек...

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});