Ледяная колыбель - Ярослав Гивиевич Заболотников

ненавижу.

— Уверен?

— А чего бы нет? Я парализован был, но вполне себе в сознании.

— Ты обязан жизнью мне. Мне. Запомни. А я тебе. И не раз. Вот это вот всё должно остаться здесь. Лайлу по дороге сюда чуть не прирезали. Позже их с Джоном снорхи едва не сожрали. А ещё тварь какая-то — они толком не разглядели — выкрала у них эту побрякушку на цепочке, вроде как важную. Хочешь вывалить на них и наше дерьмо? Не будь козлом, а?

Ассасин задумчиво помолчал, шмыгнул носом, украдкой посмотрел на дрожавший от напряжения кулак северянки, ныне «сколотый» из-за двух отсутствующих пальцев. Потом поднял взор на её хмурое лицо:

— Ладно, Эрми… Ладно… Сам бы на твоём месте так поступил. На пару будем всю дрянь расхлёбывать. Не впервой, — голос воина враз наполнился злостью: — Но какого плешивого осла тут забыл Уголёк? Откуда он вообще взялся⁈

— Лайла сказала, он ей жизнь спас.

— И? Она теперь его телёнком на верёвке за нами таскать будет⁈ — от возмущения Рэксволд снова закашлялся.

— Наверное. Я не знаю.

— Мать твою, лучше б я сдох…

— Теперь тебе нельзя, Рэкси. И раз ты не валялся там глухим истуканом, сам ведаешь почему, — Эрминия смерила ассасина пристальным взглядом. — Что-то не вижу радости на твоём лице.

Тот хмыкнул и пожевал губу:

— Ну, зная тебя, верится слабо. Очень слабо.

— Напрасно. Ведь я принесла клятву. Придёт пора, и взамен утренних разминок будешь варить котелки, днями напролёт с пелёнками возиться, а бессонными ночами наматывать круги с орущим недоразумением на руках. Поверь, я сделаю всё, чтобы ты застал это славное время, — с угрозой в голосе пообещала северянка.

— Вот это уже похоже на правду… Слова прям пышут добротой… Получается, монетка не обманула? — заулыбался Рэксволд.

В ответ Эрминия больно толкнула его в плечо:

— Ковыляй к костру, пока остатки мозгов не проморозил.

* * *

Догорающие сани образовали широкий костёр, где Джон грел потрёпанное жизнью мясо. Да уж. Оно успело повидать многое: когти снорхов, колени страстной парочки, грязные руки каннибалов, задницы связанных пленников и даже слюни коня. Теперь его предстояло съесть. Однако богатая биография жареной оленины не смущала уже давно урчавший живот. Особенно когда стоявший рядом жеребец так аппетитно похрустывал хвоей.

Лайла же рискнула показать Шойсу мефита. Едва завидев Скарги, сидевший у огня иномирец вскочил с копьём наперевес. Правда, ненадолго. Глядя, как та спокойно гладит зверушку, опустил оружие. Вдохновился демонстрируемой нежностью? Нет. Внимательное лицо девушки недвусмысленно намекало на последствия неверного выбора. Как и сползшая на меч ладонь черноволосого. Сейчас голодному и уставшему Шойсу меньше всего хотелось выяснять отношения. Тем более, логика и возможности круглоухих пока не поддавались осмыслению. То девка с переменчивыми глазами разбрасывает громил, как гроздь мускатных грибов, то унизительно заискивает перед незнакомцем, которого уже однажды сразила одним ударом. Воткнув копьё в снег, Шойсу уселся обратно.

— Он нас во сне не заколет? — Джон убрал руку с пояса, после чего опять взял палку с нанизанными кусками мяса.

— Нет, — уверенно ответила вампирша. — Мы для него источники знаний о новом мире. Согласись, глупо их лишаться. Развею и остальные опасения. Будь он отшельником или людоедом, остался бы у огня среди мёртвых тел, а не следовал за мной. Необоснованной жестокости и мстительности за ним тоже не замечено. У него не единожды имелась возможность убить меня. Но, как видишь, я здесь.

— Чего уж там, — в свете огня возник хромающий Рэксволд, — надо было и ту бестию с собой захватить… в пару белобрысому.

— Рэкси, — тепло улыбнулась Лайла. — Эрми тебя так быстро уволокла, я не успела и слова сказать.

— Наговоритесь теперь, — кинула вышедшая из полумрака северянка.

— Как ты, Рэкс? — кивнул другу Джон. — В стоячем положении смотришься лучше…

— Угу. Прямо как член, — плюхнулся у костра ассасин. — Пожрать есть что?

* * *

Огонь собрал вокруг себя всех — деревянный шампур начал пустеть. Роняя на угли растопленный жир, мясо разошлось между пятью парами рук и маленькими лапками. После бесконечно долгого дня оно могло казаться до безумия вкусным, если бы не горчило от недружелюбной обстановки.

Шойсу сидел между Лайлой и Джоном, который, несмотря на заверения вампирши, ненавязчиво держал руку возле ножен. Иномирец мог выкинуть любой фортель. Он и выданную-то еду досконально изучил с каждой стороны и дважды понюхал прежде чем в рот положить. Почудится что — опять за копьё схватится. Спускать такое снова уже нельзя. Иначе войдёт в привычку.

Рэксволд тоже пас гостя, словно волк — заблудшую овцу. Не скрывал желания укоротить острые уши даже за малую провинность. Не то и вовсе оставить от него рожки да ножки. Хромой, периодически кашлявший, а всё туда же: после убийства варга окончательно уверился в собственной непобедимости.

Присматривалась к новому лицу и Эрминия, изредка бросавшая исподлобья тяжёлые взгляды. С одной стороны, сомнительный союзник — вечная угроза под боком, с другой — лишний воин в отряде не помешает. К тому же, поносив шкуру выродка на родине и ощутив себя немой в Виверхэле, где быстрая речь коренного населения круто расходилась со степенностью разученного языка, понять иномирца было не так уж сложно.

Когда голод наконец отступил, а пустой шампур отправился в костёр, Лайла нарушила напряжённое безмолвие:

— Раз придётся ночевать вне укрытия, я останусь на страже, — она уронила взор на мефита, который самозабвенно облизывал лапки. — Вдруг снорхи вернутся. Я, разумеется, подпалила им хвосты, но всё же…

— Нет, — Эрминия сплюнула в огонь жилистый обжёвок, и тот с пшиканьем прокатился по красным углям. — Надо убраться с открытой местности. Никакой дозор, даже самый бдительный, не спасёт от варга. Сомневаюсь, что он единственный на весь север. Пока такая махина прочувствует огонь, от нас, сонных, только месиво останется, костлявые жижи. Мы тут как светлячки в ночи. Неизвестно, какая ещё тварь припрётся на свет. Возможно, уже сейчас что-то потрусливее выжидает в засаде.

Лайла невольно провела взглядом по тёмному бору, где среди стволов деревьев в лунных пятнах искрился снег. Зная о невидимости хищников, рассчитывать на зрение было бессмысленно. Однако слух она задействовала на максимум — слышала скрипевший в полумиле на востоке сухостой.

— Трое одиночных саней, — смотрел на упряжки Рэксволд. — Допустим, утрамбуемся по двое. Дохлого оленя подсунем ушастому. А дальше как? Темень-то приличная.

— Осторожно и не спеша. Лайла поедет со мной. Станет моими глазами. Вы с Джоном — следом. А в хвосте этот… — кивнула на Шойсу северянка. — Мне кажется, я знаю, где мы. Коли так, за лесом увидим Гробдан-Гозар. Долину Торосов. Там есть тихое, сухое местечко. Старая берлога. Под вросшим в валун деревом. Скорее всего, пустующая. Слишком часто туда наведывались охотники.

— Кхе-кхе… — подняв брови, нарочито закашлялся в кулак следопыт. — А если нет?..

Эрминия пожала плечами:

— То косолапый пойдёт искать себе другое лежбище… — она обвела суровым взором переглянувшихся спутников. — Не поняла, кто-то хочет остаться тут и дождаться хищников? Нет? Тогда поднимайте задницы. Ближайшие полтора часа сон никому не светит.

* * *

Цепочка саней с рысившим позади жеребцом неторопливо ехала через угрюмый бор: хвойные великаны неохотно пропускали в него лунный свет. Там, где они жались друг к другу, бережно охраняя лесной мрак, иногда чудились мелькавшие за стволами силуэты. А может, и не чудились. Не всякое живое существо отличалось храбростью, да и в движении сложно отделить игры воображения от истины.

— Не свались. Впереди подъём, — поглядывая на спины девушек, предупредил ассасина Джон: тот лежал сзади, поперёк нарт, перекинув ноги через низкий бортик из толстой жерди.

— Да куда я денусь… — пятки сапог царапнули очередной сугроб. — Вот скажи, усатый. Ты тоже как-то пропустил момент, когда наши девки стали рулить нашими жизнями?

— Разве? Лично у нас равноправие, — следопыт стащил капюшон для лучшей слышимости. — Если долго перетягивать знамя, оно порвётся.

— Ты либо слеповат, как старый тетерев, либо больно умный… — посмотрел на вампиршу Рэксволд. — Только вот, сдаётся мне, первое… — он разразился лающим кашлем и стукнул себя по груди.

— Какой есть… А тебе по возвращении надобно лекарю показаться.

— По возвращении… Важное уточнение. Не то прямо сейчас бы бросился.