Ледяная колыбель - Ярослав Гивиевич Заболотников

серый конь. Ни Рэксволда, ни остальных животных — всё самое худшее пронеслось перед глазами вражеской секирой…

Северянка уже почти рванула к укрытию, как вдруг из-за ствола сосны показался ассасин. Вышел прогулочным шагом. Остановился. Пнул сугроб. Нет, не сугроб…Теперь Эрминия различила в снегу убитого снорха: из-за белого окраса он сливался с окружением безо всякой магии. Рэксволд же осмотрелся и заметил наблюдательницу.

— Цел? — зашагала она навстречу.

— Вроде. Тварь из пурги выскочила, — указал подбородком в сторону ассасин. — Вмиг вскрыла глотку оленю. И сразу же на других швырнулась. Хорошо, меня под санями не увидела. Свезло со спины прирезать. Помимо этого, вот, костёр сберёг. Я сегодня в ударе. А ты говорила, зараза какая-то, медлительность… Стой… Это чья кровь? — уставился он на девушку, когда та приблизилась. — И что у тебя с рукой?..

— Снорх… — Эрминия нырнула в укрытие, стянула перчатку и сунула кисть в угли костра, на которых догорали срезанные с саней щепки. Затем вынула почерневшие обрубки и бросила в огонь несколько веток. — Они могут становиться невидимыми.

— Эрми, твои пальцы…

— Да чёрт с ними, — выбралась из-под навеса северянка. — Не дошло ещё? Два снорха — не совпадение. Рядом бродит стая. Будем отвлекаться на ерунду, нас разделают, как шмат мяса. Сечёшь? — стараясь не задевать прижжёнными ранами ткань, она осторожно надела перчатку.

— Угу… Потому и распустил оленей. Падлы рогатые: уходить не хотели. Пришлось маленько хвосты подпалить. Что ты головой качаешь? Всё равно снорх подрал их. Кровь бы остальных приманила. Так хоть, может быть, по их следам свалят куда подальше.

— Или скопом припрутся сюда: у следов два направления, — взгляд серо-голубых глаз заскользил по бурану, задерживаясь на каждом вихре снежинок.

— Об этом я как-то не подумал, — стал озираться ассасин.

— Гляди в оба. Заметишь подобие марева — дай знать.

— Говоришь так, будто план какой есть.

— Есть. Не сдохнуть. Сидеть под навесом уже не вариант. Но на морозе тоже торчать нельзя. Раз упряжки больше нет, подожжём сани. Свезёт — дотянем до возвращения Лайлы. Ну а на нет и суда нет.

Эрминия подошла к саням и потащила за край тыльного борта, чтобы они опустились аккурат на костёр. Сделала всё максимально тихо: тут и без грохота был велик шанс дождаться незваных гостей. Подсунув ещё веток в жадно лизавший днище огонь, северянка принялась раздувать пламя — липкое от крови лицо пепел украсил тёмной крапинкой.

Вскоре костёр уверенно затрещал, и Эрминия поднялась с четверенек в компании лёгкого головокружения:

— Разгорится — согреемся. А пока несём дозор на холоде. Опушка на мне, — встав спиной к спине ассасина, она стала иссекать взором окрестности.

Рэксволд посмотрел на раненую руку северянки, после чего забросил взгляд в подёрнутые метелью глубины леса:

— Это я виноват. Надо было с тобой идти. Щепок в костёр кинуть и идти. Один чёрт сани сжигаем. Только ты теперь без пальцев. А ведь могло и хуже сложиться. Обещал же тебя охранять…

— Кому обещал? Себе? Совсем башкой двинулся? Я не маленькая. Сама решения принимаю. Есть последствия — расхлёбываю. Да, с пальцами паршиво вышло. Но лучше похерить пальцы, чем хайло подставлять. И не будь ты здесь, Бамбуку бы пришёл каюк. Джон тебе точно спасибо скажет.

— Тоже мне достижение…

— Всё. Хватит из пустого в порожнее переливать. Да и вообще трепаться. Отвлекает.

Полминуты они молчали, слушая треск веток в огне и блуждавший по лесу ветер. То он выл, подобно зверю, то свистел лихим разбойником, то гудел рыночной толпой. И всё же непогода постепенно отступала — вдали очертились новые ряды деревьев.

— Эрми, — вдруг мягко сказал Рэксволд.

— Ну что ещё?

— Я люблю тебя…

— Взаимно… — на миг оттаял голос северянки. — А теперь заткнись и смотри в оба.

Если бы она не стояла к ассасину спиной, то, возможно, заметила бы в карих глазах загадочное бронзовое окаймление. Не подозревал о нём и Рэксволд. Зато чувствовал, как стремительно коченело тело. Словно он находился на ледяном ветру без всякой одежды…

* * *

Тем временем в Ардонэйзии близился рассвет. Вокруг старой крепости благоухали ночные цветы, а во внутреннем дворе, в засохшей луже крови, смердела голова Дельвинуса. В лунном сиянии, исклёванная птицами, она выглядела жутко.

— Здравствуй, молчаливый старец! — появилась возле неё Хризальтера. — Если бы твои очи не канули в утробах падальщиков, ты смог бы узреть, какой подарок мне вручила твоя соратница, — поигрывая гексаграммой, демонесса осклабилась. — Не переживай, я её как следует отблагодарила. И, скажу по секрету, в непревзойдённой памяти вампира моя признательность отпечаталась на века… Что ж, пришла пора узнать, чем таким интересным ты владеешь, раз воздвиг столь несокрушимые врата. Это так волнительно! На случай очередных сюрпризов я захватила с собой ещё душ. Не скучай, милый, — нагнувшись, она погладила седую макушку, а после материализовалась у входа в донжон. — Ах, как вибрирует медальон. Чувствует своё предназначение. Ключик дверку ты открой. Выбор сделан сей судьбой. Переступит тень порог. Вместе с ней войдёт и Бог!

В высоко поднятой руке сверкнули шесть острых углов, и выгравированную напротив гексаграмму затопило огнём. Затем всё погасло. Хватило одного толчка взглядом — врата уронили с верхов струйки пыли и податливо заскрипели. Хризальтера довольно наблюдала, как ширится щель в мрачный коридор.

— М-м-м… — повела носом по ветру демонесса. — Веет застарелой шерстью… И немного латунью… А какая магическая аура…

Она проследовала вперёд, и цокающее эхо смягчил сизый палас. Едва он закончился, копыта вновь застучали по каменному полу. Это был небольшой круглый зал с пьедесталом по центру, где тускло блестела армиллярная сфера. Покрутив её кольца и не приметив вокруг ничего, кроме голых стен, девушка воздела взор к тёмному своду, представлявшему из себя карту звёздного неба.

— Хм… Никак загадка? Что ж. Количество комбинаций стремится к бесконечности. Судя по некоторым потёртостям на обручах, следует начать с созвездий Гвалбернорша и Жнэцтиалфа с поправкой на небесную проекцию этого мира, которая, несомненно, затронет и Нальбийскую Дугу. Не то чтобы я спешила… Но, быть может, всеведущий Владыка, взирающий на всех из самой вечности, вновь почтит меня своим присутствием?..

Немного погодя по залу пронёсся сквозняк, и часть свода схематично расчертило зелёное свечение.

— Благодарю… — улыбнулась Хризальтера, после чего ловко отрегулировала астролябию.

В ту же секунду раздался скрежет — пол в зале стал медленно опускаться. Словно уровень воды в треснувшей бочке. Сфера и пьедестал остались неподвижны. Последний по мере движения платформы всё больше выступал из камня, превращаясь в высокую колонну. В образовавшемся колодце, куда уже не долетал свет, глаза демонессы засияли сиреневым — мрак стал прозрачным, как стекло.

Три минуты спустя серые стены наконец разверзлись и взору открылся лабиринт из высоких шкафов, загромождённых книгами и манускриптами. Когда платформа опустилась, Хризальтера сошла на облицованный мрамором пол:

— Среди множества скудных излучений я различаю источник колоссальной энергии… — она радостно хлопнула в ладоши. — Раз, два, три, четыре, пять. Я иду тебя искать…

Демонесса уверенной походкой направилась в глубины библиотеки. Мимо стеллажей с гримуарами, комодов со свитками и редких стопок аккуратно связанных книг, коим, по-видимому, не нашлось места в пыльных шкафах. Было заметно, что некто подошёл к классификации со всей щепетильностью. Чего только стоили торчавшие повсюду алфавитные указатели — каждая полка удостоилась своей дощечки! А то и двух. Выжженные на древесине каллиграфические обозначения походили на произведение искусства. Тот, кто наносил их, вероятно, любил своё дело, либо имел много свободного времени или же страдал от одиночества. Не исключено — всё сразу.

Наверняка в царившем вокруг многообразии сыскалось бы нечто любопытное даже для древнего разума. Но сейчас Хризальтеру интересовал лишь источник. Он пульсировал незримыми волнами. Манил. Поражал необыкновенной мощью. Что за вещицу так оберегал старый маг?..

Целеустремлённо лавируя между шкафами, демонесса вдруг сбавила шаг у длинного книжного ряда. Потом и вовсе остановилась. Здесь. Она окинула взором переполненные рукописями полки. Внимание привлёк зажатый двумя гримуарами металлический куб. Рядом с ним уже кружилась звёздочка зелёного сияния, напоминавшего не то светлячка в ночи, не то горящий глаз склизкого беса, тоже своего рода насекомого в иерархии демонов.

— Интригующе… — принюхалась Хризальтера. — Я чую и ртуть, и титан…

Стоило взять куб в руки и провести по нему