Архивариус, или Игрушка для большой девочки (переиздание) - Владимир Купрашевич

– А супруг?

– Плавает.

– Как ему и положено, – удовлетворенно кивнула головой Женя.

За столом она рассматривала Ксению более внимательно.

– Не беременна?

– У меня что, с головой плохо?! – ужаснулась Ксюша. – С нашими доходами только на паперть.

– У тебя какие дела или просто?

Ксения сначала кивнула утвердительно, затем мотнула головой отрицательно.

– Не поняла, – засмеялась Женя.

– Хочу навестить одного человека.

– Ну-ну. Какого человека догадываюсь. Я думала ты на его поминки…

Ксения испуганно округлила глаза.

– Ты что-нибудь знаешь?

– Что знаю. Откуда? Это я так…

Ксюша отмахнулась.

– Типун тебе на язык. Пропал он куда-то. Раньше скрывался на даче и по пещерам, сейчас скрываться вроде бы не от кого, и дома нет.

– Надо спросить у знакомых, соседей. Может, болеет.

– У него по площадке и соседей то нет. Одна квартира – его, да напротив какое-то нежилое помещение. Да и из дома, похоже, выселяют, наверное собираются делать капремонт. А у знакомых…не знаю… Я же не сообщала ему, что приеду. С чего ему скрываться?

– Ну, ладно. Я не понимаю тебя в этом деле, потому флаг тебе в руки – ищи своего возлюбленного. Надо тоже попробо-

вать какого-нибудь старичка захомутать.

Ксения оглянулась на приоткрытую дверь комнаты:

– А где твой то, жених?

– Василий, что ли?

– Ну да.

– Отшвартовался Уже через неделю как ты уехала. Отправи-

ли дослуживать на базу, в Мурманск. Чтобы остыл от своих фокусов. Он же чуть под суд не попал с этим круизом…

– И что, не пишет?

– Не… Перед отъездом сказал, что назначает мне годовой испытательный срок. Меня испытывать, – Женя захохотала. – Так и сказал бы – отвали, моя черешня… Чего мозги компосировать? Меня насквозь видно. Женщина я независимая, открытая, но не б… Ох эти мужики, до чего же они… А ты первого своего, помнишь? Первую, так сказать, любовь?

Ксения мрачно усмехнулась.

– Уж не забыть. Подвальная и многоликая…

– А я была прямо в отрубях от своего Костика. Из параллельного класса. Ангелочек, херувимчик… И, как ты думаешь, этот сказочный мальчик заразил меня! В четырнадцать лет лечиться от гонореи! Как не скрывала – прославилась на всю школу. Маманя меня чуть не убила, хотя сама то… Хорошо врач, мужик участливый, убедил ее, что заразиться можно и в бассейне, я тогда ходила на плавание. Угомонилась старая. Пришлось потом, правда, дать и ему. Но это уже была контрольная проверка. Врачи же, нередко, опасные эксперименты проводят на себе. Этот был рисковый. Правда потом его подловили на этих контрольных проверках. Какая-то пожаловалась на фригидность, а он взялся доказывать, что у нее все в порядке, надо только мужика стоящего. Как он. То ли надорвался, то ли бабенка прилипла к нему, но дело кончилось скандалом. А может, муж не захотел быть третьим… Так вот, не знаю, как уж он лечил меня, но с тех пор я регулярно наведываюсь к венерологу. Месяцами ничего, а как дам слабину, у меня опять симптомы. Главное, у мужика ничего, а я опять с симптомами. Самое смешное что ничего не находят. Прописываю процедуры сама себе. Как проклятая. Вот и сейчас тоже. Я думала, ты придешь, мы оторвемся. Оторвались… Я и не пью потому что нельзя. Сейчас же морда станет как свекла… А мальчики звонят. Делаю вид, что недовольна ими. Воспитываю. Тому одно припомню, тому другое. Все польза. Бараны, ничего не понимают. Кто сказал, что мужики умные, не знаю…А твое вино мы на днях попробуем. Еще недельку и курс заканчивается…

Ксюша, зная, что подруга привыкла сочинять на ходу не вникала в детали ее похождений.

– Может тебе не к тому врачу? – осторожно предположила она.

– Может быть, – вздохнула Женя и принялась разливать по чашкам чай.

– Может у тебя от Василия?! – зачем-то брякнула Ксения.

Женя, бегло взглянув на подругу, плеснула кипяток мимо чашки.

– Да нет, что ты! С ним все в порядке.… В общем, это профилактика. Вдруг что проявится… А у тебя как?

– Что у меня? Я же с мужем.

Женя хмыкнула, нарезала батон, намазала ломтики маслом.

– А что это за многоликая такая любовь? Групповуха, что ли?

Ксения неохотно кивнула головой.

– Ну, ты и даешь, мать…Ну, даешь! С места и в карьер! А изображала …

Взглянув на помрачневшее лицо подруги, Женя осеклась.

– Что, изнасиловали что ли? – дошло до нее.

– Да,… мальчики – херувимчики. Примерные ребята. Пригласил один в подвал. Нравился мне. И видела же, что глаза ненормальные! А их там свора. Травки накурились. Рот мне за

клеили, чтоб не орала… А через неделю, еще не зажило, как в подъезде подруги сволочь маньяк добавил. Пришел на побывочку, решил оторваться. Морячок. Всю тельняшку и морду ему располосовала, но разве справишься с бугаем. Правда, этого я засадила по строгому, а сама подалась. Город то маленький, с таким дипломом только на край света или куда в муравейник, вроде Питера… Года два на мужиков смотреть не могла. Пошла на курсы самбо. А ржанье этой зелени и их рожи не переношу до сих пор. Убить хочется. Здесь, на работе один приклеивался. И вроде уже не зеленый, а наглость та же. Так я его об стенку так шарахнула, сразу остыл. Еще, правда, Корнилыч помог…

Женя сидела без движения, потом, когда наступила тишина, добавила уже к своему повествованию:

– А ты знаешь, я и сама не очень люблю это дело…Просто спортивный интерес. Иногда бывает приятно, но все чего-то боишься. Ну, правда, в последнее время…

– А я только с Корнилычем, хоть он тебе и не по нутру, почувствовала, каким должен быть настоящий мужик. У него одни руки… А, когда ты сама у штурвала…

Женя засмеялась.

– Ну, ты стала настоящей морячкой.

Ксюша махнула рукой.

– Так прилипает.

– Ну, ладно, ложимся, а то еще начнешь в деталях рассказывать, чего доброго, захочется … Уже третий час. Мне на занятия с утра. На кой черт учусь, не понимаю. Вечером встретимся. Ключ в прихожей, на гвоздике. У меня второй есть. Если зависнешь где, позвони.

– У тебя телефон в порядке?

– Да, а что спрашиваешь.

– Я оставила ему твой номер, знаю что бесполезно…

У входа в подъезд, где жил Корнилыч, замешкался какой-то

маленький, но плотненький старичок, в темном плаще. Ксюша, пропустив его, вошла следом и шагнула к двери и замерла. Записка ее исчезла. Чувствуя, как перехватывает дыхание Ксюша накрыла ладонью кнопку звонка. Раз, второй…Снова тишина. Она прикоснулась кончиками пальцев к пупырчатому кожзаменителю и вздохнула, затем внимательно осмотрела замок. По следам, похоже, что его меняли недавно, а трещинки и надломы наводили на мысль, что предыдущий был выломан. Она повернулась, чтобы выйти на улицу и вдруг почувствовала как чьи– то цепкие пальцы взяли ее за локоть. Ксения вздрогнула и оглянулась. Старичок, которого она пропустила в подъезд, маленькими пытливыми глазками следил за выражением ее лица.

–Вас интересует Михаил Корнилович?

Ксения молча кивнула головой и спохватилась

– А что, вы знаете, где он?!

Тот помолчал, отведя на некоторое время взгляд куда-то в пыльный угол подъезда, затем снова вернулся к Ксении. Он продолжал придерживать ее руку и это должно было настораживать, но лицо мужичка, само добродушие – широкое, с чуть вздернутым носом, с рябоватой, словно в веснушках кожей не вызывало тревоги.

– Вы родственница ему или знакомая? – поинтересовался он.

Ксения хотела, было ответить, как вдруг заметила на двери квартиры Корнилыча приклеенную, существенно ниже середины косяка, серенькую бумажку с расплывчатой, бледной печатью. Она наклонилась к ней, но смогла только различить слово «жилищная».

– Что с ним?! – встрепенулась Ксюша и выдернула локоть из пальцев мужичка. – Это вы вытащили мою записку?

– Пройдемте, – уже более сухо пробормотал тот, – уголовный розыск.

Ксения не могла отвести глаз от бумаги с печатью.

– С ним что-то случилось, его убили?

– Успокойтесь, – старичок попытался вновь взять Ксению за локоть, но она так резко оттолкнула его, что тот спиной привалился к опечатанной двери.

– Ого! – удивился он. – Темпераментная девушка. Не надо, прошу вас поднимать шум. Пройти все равно придется. Мы задерживаем каждого, кто появляется у этой квартиры. Проверяем версию, но ничего пока не знаем. Человек исчез, поступило заявление от организации…

Ксения, в последний раз пробежав взглядом по обшивке двери, вышла из подъезда.

– Не держите меня. Никуда я не денусь, – устало потребовала она.

Дед кивнул головой и сунул руки в карманы.

– Да тут недалеко, только перейти улицу.

– Давно это случилось?

– Не то чтобы очень.

В полуподвальном помещении – квадратной побеленной комнате, без окон, с низким

потолком, разделенной пополам деревянным барьером, за столом (по другую сторону ограды) сидел в вольной позе офицер милиции, в расстегнутом, почти до пупа, мундире, под которым пестрела тельняшка. Появление Ксении его явно обрадовало. Он подцепил брошенную на соседний стул, блином вниз, форменную фуражку, напялил на голову, но затем снова снял и аккуратно положил на край стола.