Слухи - Хэйди Перкс

Потому что я уже выболтала слишком много. Мне страшно, что, если я расскажу остальное, рухнет вообще все. Я могу потерять то, что я люблю.

– Анна, тогда как получилось, что вы все-таки здесь?

– Потому что мне нужно кому-то сказать…

Вот к какому выводу я пришла. Мне необходимо с кем-то поделиться, иначе я сойду с ума.

Салли кивнула.

– Как вы считаете, у вас получится рассказать мне, что случилось с вашей подругой Хизер?

В тот вечер я смотрела Грейс вслед, пока она не свернула в мой двор, снова скрывшись в доме. Мне было почти дурно от мысли, что я выбрала Хизер, а не Грейс. Что она мне скажет, когда я вернусь? Вдруг наша дружба на этом закончится? Дождется ли Грейс меня или вообще сейчас уйдет к себе домой?

– Ну ладно, пошли, что ли, – небрежно произнесла Хизер.

Прогоняя мучившие меня вопросы, я повернулась и двинулась за ней по нашей улице. Вскоре мы свернули в один из переулков, ведущих к морю. Я постоянно оглядывалась, высматривая Грейс. Лезть на скалы, конечно, было легче без нее, но меня волновало, как она поступит, если папа проснется и спросит, где я? Скажет ли Грейс правду? Он разозлится, а Кэтрин не простит меня за этот поход на скалы, вопреки ее строгому предупреждению, а главное, за то, что я оставила Грейс одну.

Мы шли по узким переулкам, ускоряя шаг. До прибрежного шоссе идти было минут десять, но Грейс так и не нагнала нас. Слева зловеще белела громада скалы Крейна. В темноте она казалась меловой горой с отвесной, плоской стеной. Еще минут пятнадцать мы поднимались до первых густых зарослей, в которых исчезала тропа.

Вскоре мы заметили полицейскую ленту, натянутую между стволами. Хизер решительно подошла, оттянула ленту книзу, наступив ногой, и перелезла через нее.

– Тебе приглашение нужно? – спросила она.

Кэтрин рассказывала нам много разных страшных случаев, и мой папа тоже. За несколько десятилетий скалы погубили немало людей. Местные жители знали, что к краю обрыва подходить нельзя, особенно если там рухнуло ограждение. Никогда не угадаешь, когда земля уйдет из-под ног, увлекая тебя за собой.

Но Хизер смотрела на меня, и я нерешительно двинулась к ней. Ночью на скале было жутковато – темно и ничего не видно под ногами, но я переступила ленту, и Хизер шагнула вперед, к краю обрыва.

– Хизер, хватит! Мы уже высоко! – воскликнула я.

Она обернулась и усмехнулась:

– Пари есть пари, Анна.

Но уговор был перейти за полицейскую ленту! Мы и перешли, теперь можем повернуть назад.

– Сейчас слишком темно. Ты же знаешь, скала может осыпаться в любой момент!

– Господи, ты ноешь хуже Грейс!

– Неправда, я просто…

– Пока. – Она широко развела руки и попятилась от меня. Шаг, другой, третий – Хизер оказалась на самом краю. За ее спиной все скрывалось во мраке. Обрыв начинался буквально сантиметрах в тридцати от того места, где она остановилась. Если что-нибудь случится, дома нас ждет скандал. Даже зайти за полицейскую ленту оказалось гораздо опаснее, чем я воображала.

– Ты не могла бы отойти оттуда? – крикнула я.

Хизер посмеялась надо мной, и я едва не разревелась. Я замерла, не в силах шевельнуться, а она, не отрывая подошв от земли, еще сдвинулась назад. От обрыва ее отделяли уже дюймы. Один неверный шаг или осыпь крошащейся породы, и Хизер конец.

– Если не отойдешь, оставайся тут одна! – заорала я, дрожа всем телом. Руки и ноги были как чужие. Больше всего в тот момент мне хотелось находиться в своей кровати, под мягким хлопковым одеялом, а не ночью на скалах в темноте с мнимой подругой, которая будто сошла с ума.

– Я действительно оставила ее одну, – сказала я Салли. По щекам катились слезы. – И начала спускаться. Услышав сзади крик, я вернулась, но, когда добежала до того места, Хизер уже нигде не было. Она сорвалась со скалы.

– Анна, – пробормотала Салли, сунув руку в коробку с салфетками и подавая мне новый бумажный квадратик.

Я стиснула салфетку, отрывая от нее крошечные кусочки всякий раз, как меня пронзали болезненные воспоминания. Как я высматривала Хизер за краем обрыва. Как бежала домой, и сердце заходилось от усилий. Как на следующий день Хизер не явилась в школу. Когда вечером полиция приехала в дом Грейс, меня отправили домой, отвечать на их вопросы в присутствии папы. Знаю ли я, где Хизер? Видела ли я ее днем? Когда я с ней в последний раз говорила?

– Я солгала, – прошептала я. – Я так сильно перепугалась, что солгала. Я никому не сказала, что ходила на скалу, а Грейс меня прикрыла, заявив следователю, что мы ночевали у меня, а Хизер видели в школе накануне днем. Лишь через неделю полиция нашла тело… – Судорожно дыша, я изо всех сил старалась сдержать рыдания, рассказывая то, что не говорила ни одной живой душе двадцать два года. – Через сутки ко мне пришла ее приемная мать и умоляла сказать, где Хизер, просила всего лишь ответить, не случилось ли с ней беды. Но было слишком поздно, – вздохнув, произнесла я. – Я уже привыкла лгать, поэтому, глядя ей в лицо, ответила,