Anamnesis morbi. (История болезни) - Александр Светин

— Да, я помню. Обязательно возьмем. До вечера!

— До вечера.

…Тина сунула мобильник в сумочку и потянула на себя дверную ручку, собираясь выйти из машины. Внезапно дверь со стороны пассажира распахнулась и рядом с ней грузно плюхнулось большое тело. Тину обдало удушающим запахом пота, а в бок ей ткнулось что-то твердое:

— Привет, дорогуша! Помнишь меня? Только не вздумай орать, иначе я сделаю тебе большую дырку в печени! — гнусаво из-за перевязанного носа пообещал ей Мессанж.

Предупреждение было совершенно лишним: даже, если Тина и захотела, она бы не смогла заорать. Внезапное появление утонувшего (как она надеялась) бандита напугало ее настолько, что женщина потеряла дар речи. Она просто оцепенела, вцепившись левой рукой в дверную ручку и тупо разглядывая повязку на жирном лице Мессанжа.

А он сильнее вдавил ствол пистолета ей в бок и приказал:

— Отпусти дверь и заводи машину! Поедем за картой.

Тина наконец шевельнулась.

— За какой картой? — прошептала она, машинально выполняя приказ толстяка.

Тот осклабился:

— Которая была в амфоре, разумеется! Ты же нашла ее, верно? А сегодня утром вместе с твоим дружком-полицейским вы посетили банк. Не подскажешь, зачем?

Тина промолчала и бандит ответил за нее:

— Полагаю, чтобы упрятать карту понадежнее. Большинство людей отчего-то считает, что ничего нет надежнее банковского сейфа! Чушь собачья. Сейчас мы разрушим этот миф. Поедем в банк, ты заберешь оттуда эту чертову карту и отдашь мне. Задача ясна?

Женщина робко кивнула. Кажется, у нее есть шанс и на этот раз переиграть толстяка. В банке полно охраны, а в депозитарий нужно проходить через металло-детектор. Как только Мессанж сунется туда со своим пистолетом, его немедленно схватят. Он что, настолько туп, что не понимает этого?!

Будто прочитав ее мысли, бандит мерзко захихикал:

— Прикидываешь, как избавиться от меня в банке? Считаешь меня идиотом? Не обольщайся, в банк ты пойдешь одна. И сделаешь то, что от тебя требуется, как послушная девочка. Не вмешивая в наши дела ни охрану банка, ни полицию. А знаешь, почему?

Тина вопросительно посмотрела на него. Толстяк покачал головой:

— Не знаешь. И даже не догадываешься. Все просто: как только ты попытаешься взбрыкнуть… даже если мне только покажется, что ты собираешься выкинуть какой-нибудь фокус, твой болезный сынок моментально умрет. И наконец-то отмучается. — Толстые губы расплылись в довольной циничной улыбке.

— Не смей!!! Не трогай Алекса! — женщина, напрочь забыв о нацеленном ей в бок пистолете, с кулаками набросилась на Мессанжа.

Он залепил ей пощечину, потом другую. Схватил свободной рукой ее запястья и сильно прижал их к приборной доске.

— Заткнись и успокойся! Иначе это случится прямо сейчас! Ты что, думаешь, я блефую? Ошибаешься, и я тебе сейчас это докажу. Достань свой телефон, живо! — толстяк освободил ее руки.

Трясясь в беззвучных рыданиях, женщина с трудом вытащила из сумочки трубку.

— Набери свой домашний номер и дай телефон мне! — велел ей Мессанж.

Недоумевая, Тина подчинилась.

— Дом Антониди, добрый день! — голос Лидии по-прежнему был бодр и весел.

Тина протянула трубку Мессанжу. Он с ухмылкой принял ее из дрожащих рук и прогнусавил в микрофон:

— Лидия, это Мессанж. Тут у нашей общей знакомой возникли некоторые сомнения в наших возможностях. Будь добра, объясни госпоже Антониди, как она не права!

Не веря собственным ушам, Тина взяла протянутую ей трубку и поднесла к уху:

— Лидия? Что происходит?

— Тина, вам лучше сделать то, что от вас требует этот человек. Иначе мне придется, как бы это выразиться… упокоить Алекса. Вы же сами понимаете, ему много и не нужно: он, к примеру, может нечаянно упасть с лестницы и разбиться… или выпасть из окна детской, а это — довольно высоко… Или даже просто-напросто задохнуться во сне, уткнувшись в подушку. Да мало ли… — судя по голосу, говоря страшные слова, Лидия улыбалась.

Тина почувствовала, как в ее груди растекается тяжелый холод. Такого просто не могло, не должно было быть! Лидия, которую она помнит ребенком, — с ними, с этими бандитами, вторгшимися в ее жизнь только позавчера?! Невероятно! Женщина машинально изо всех сил прижимала замолчавшую телефонную трубку к уху, не замечая боли.

— Убедилась? — Мессанж с некоторым трудом вырвал мобильник из ее пальцев. — И учти, эта девочка без всяких сомнений и терзаний прикончит мальчишку по первому моему приказу. Или без приказа, в том случае, если не поступит контрольный звонок от меня. Или если в дом попытается проникнуть кто-нибудь… особенно полицейские. Так что не делай глупостей. В прошлый раз тебе просто повезло. Но везение имеет свойство заканчиваться! — толстяк громко перевел дух и вытер платком мокрую шею.

Тина с отвращением посмотрела на него. От запаха пота ее мутило.

— Ну, хватит рассиживаться! Едем в банк! — отдышавшись, Мессанж больно ткнул ее стволом пистолета под ребра и откинулся на спинку своего кресла.

Женщина послушно тронула машину с места и направила ее к выезду со стоянки.

Менеджер банка был весьма удивлен:

— О, госпожа Антониди?! Вы что-то забыли?

Тина вымученно улыбнулась и фальшиво-бодрым голосом подтвердила:

— Да, совсем запамятовала: я хотела взять из сейфа кое-какие документы. Вот пришлось вернуться и вновь вас побеспокоить!

— Да полно вам, о каком беспокойстве вы говорите? Я здесь как раз для того и приставлен, чтобы наши клиенты меня «беспокоили», как вы изволили выразиться! Прошу за мной, — с неизменной дежурной улыбкой клерк повел ее к лифту, ведущему в депозитарий.

Внизу он проводил Тину к сейфу и деликатно удалился. Женщина достала ключ и задумалась. У нее оставалось совсем мало времени для того, чтобы решить, что же делать дальше? Просто отдать Мессанжу то, что он требует и забыть обо всей этой истории как о страшном сне? В конце-то концов, до позавчерашнего дня она и слыхом не слыхивала ни о каком шифре, ни о какой карте (все-таки это карта, прав был эксперт!) И, отдав злополучную амфору вместе с содержимым бандиту, она ничего, в сущности, не потеряет. Ну разве что не придется поиграть в кладоискателей… да и не очень-то хотелось, если уж честно!

С другой стороны, все ее существо протестовало. Отдать карту этим подонкам — означало сдаться. А сдаваться без боя Тина не привыкла: так уж сложилась ее жизнь, что почти за все, что она получила в ней, приходилось драться. В том числе и за Алекса. При воспоминании о сыне, находящемся сейчас в полной власти Лидии, у Тины больно сжало сердце. Вот ведь дрянь какая! Ни за что бы не подумала, что эта девочка способна на такое! Как, когда успела переметнуться к врагу? Непонятно. Ладно, с этим разберемся после.

Вопрос: что делать сейчас? Нет никакой уверенности в том, что, получив вожделенный шифр, Мессанж оставит их с сыном в живых. Свидетелей, как известно, устраняют. Хотя… если вдуматься, она для бандитов не представляет никакой опасности. Мессанж наверняка скроется гораздо раньше, чем она сможет сообщить полиции о своей встрече с ним. Лидия… а что, собственно, она может предъявить Лидии? Телефонный разговор? Но телефон не прослушивается. Просто попросить Андре арестовать подлую двуликую няньку? А на основании чего, спрашивается? Тупик.

Размышляя, Тина машинально открыла сейф и выложила амфору с пергаментом на маленький выдвижной столик. Посмотрела на зашифрованную карту внимательно, словно пытаясь запомнить расположение квадратиков и точек в них. Минуточку, а зачем, собственно, запоминать?!

Она быстро сунула амфору в сумочку и, зажимая пергамент в кулачке, вышла к ожидающему ее клерку:

— Скажите, у вас ведь есть ксерокс?

— Что это за дрянь? Где карта? — Мессанж озадаченно вертел в толстых пальцах кусок пергамента. Перевернул амфору, потряс. На багровом лице читалось откровенное недоумение.

— Это все, что было в тайнике. Больше ничего, — равнодушным бесцветным голосом ответила Тина.

Толстяк выругался и засунул пергамент в бумажник. Немного подумав, с размаху разбил амфору о переднюю панель «Пежо». Внимательно изучил внутреннюю поверхность черепков. Выругался еще раз и пристально посмотрел на Тину:

— А ты часом не врешь? Может, припрятала карту в качестве последнего козыря? А мне суешь эту хрень? Мне что, позвонить няньке? — заводя сам себя, Мессанж наседал на испуганную женщину, обдавая ее брызгами слюны и нестерпимой потной вонью.

Прижавшись к двери, Тина в ужасе замотала головой:

— Нет, не надо! Я правду, правду говорю!

Бандит шумно дышал ей в лицо. Но напор ослабил.

— Пожалуй, не врешь. Ладно, пусть твой щенок поживет… пока. Ему ведь и так недолго осталось, верно? — он хохотнул и отодвинулся подальше, откровенно наслаждаясь испугом Тины.