Листик. Как всё начиналось - Анатолий Дубровный

— Вы говорили сказки? Вот смотрите! Я дракон! Существо из сказок! Можете полюбоваться!

— Ой! Какая ты красивая! — в один голос выдохнули Смоль и Карэхита, остальные стояли молча, не зная, что предпринять — восторгаться или испугаться. Первым опомнился Урторио:

— Гм, Листик, ты меня этими коготками держать будешь? Не поцарапаешь? Боюсь, если ты это сделаешь, от меня ничего не останется!

— Не–а, я аккуратно. Ладно, Карэхита, садись. Полетели!

Артисты цирка Жозе смотрели, как дракон легко поднялся и, сделав несколько взмахов крыльев, исчез.

— Теперь я знаю, как Листик появилась там на дороге и почему была в таком виде. Знаю, почему испугались наши животные, они видели не девочку, а этого зверя! Теперь понятно, как Листик добыла золото и почему архипастырь удовлетворил её просьбу, — произнёс Жозе, оглядев своих притихших товарищей, добавил: — Но лучше нам забыть об этом и то, что мы видели, тоже забыть! Ни Листика, ни Карэхиту мы после Тарахены не видели. И Урторио там же от нас ушёл.

Глава десятая

Ярмарка

Листик задержалась в Малых Родниках на семь дней. Задержалась, не потому что не смогла справиться с нежитью вокруг деревни, с ней девочка разобралась на следующий день после баронского суда, задержали некоторые другие дела, ну и потому, что из деревни должен был идти обоз желающих попасть на ярмарку в Тронск. Вот Листик и решила идти с этим обозом. Тем более что Сильма приняла предложение баронессы и собиралась перебраться в замок, а пройти через лес с многолюдным и хорошо защищённым обозом, гораздо безопаснее чем пробираться самим. Кроме того, Сильма решила тоже посетить ярмарку в Тронске — купить обновки для детей, да и шкуру гарымзы продать. Как сказал староста Малых Родников, оценивший шкуру в пятьдесят золотых, — всех денег в деревне не хватит, чтоб эту шкуру выкупить. Положенную пятую часть от стоимости добычи в общедеревенскую копилку за Сильму заплатила Листик. Потому как без этого староста не хотел отпускать семью Грумта. Из этой‑то копилки платились налоги и брались деньги на разные общественные нужды, например — заплатить магу за подзарядку амулета, обеспечивающего работоспособность деревенского охранного круга. Вообще‑то Листик, как баронесса, могла приказать отпустить Сильму и так, но девочка не захотела нарушать установленного порядка.

Листик завершила все дела как раз ко дню отправки обоза и сама тоже присоединилась к нему, а она не только нежить уничтожала, но и разбиралась с просьбами необычного народца. Всё это время Листик жила у Сильмы, рассказывая по вечерам сказки малышам, девочка начинала свои рассказы задолго до темноты, послушать её сбегалась вся детвора деревни. Дети не испытывали того благоговения перед маленькой баронессой как взрослые, принимая рыжую девочку как свою. А Листик рассказывала сказки далёкого мира и вспоминала цирк, своих товарищей и то беззаботное время, что там провела.

В обозе, идущем через лес, Листик ехала на телеге, выделенной семье Сильмы, там был не только нехитрый домашний скарб, ещё сидели дети, а Грумт — как и положено мужчине, шёл рядом. Впрочем, Сильма тоже шла рядом с телегой. А вот Листик сидела на телеге, но она не просто так ехала, она ведь была занята важным делом — рассказывала сказки! Правда время от времени, Листик соскакивала с этого транспортного средства и скрывалась в лесу. По дороге до Подгорцев никаких происшествий не случилось и вечером обоз въехал в деревню. По обыкновению, селяне из Малых Родников разошлись по родственникам и знакомым в Подгорцах, а Сильма с детьми, по совету Листика, остановилась в «Перекрёстке трёх дорог». Там уже был отряд из десяти норвеев, во главе с лейтенантом Гильемо, они должны были сопровождать селян Дрэгиского баронства в Тронск. Дружинники барона прибыли раньше и ждали, пока соберутся все желающие ехать на ярмарку. Хоть Тронск был королевским городом, но на дороге к нему могли повстречаться разбойники, к тому же ходили слухи, что дружинники герцога Вэркуэлла не прочь собрать дань с беззащитных селян. Поэтому барон де Гривз и решил выделить воинское сопровождение.

Вошедших в зал корчмы, вернее Листика, поприветствовал лейтенант баронской гвардии и хозяин корчмы:

— Здравствуй Листик!

— Моё уважение. Госпожа баронесса!

— Ага! А где?.. — Заозиралась Листик, — Тором, и не только мне, а и моим друзьям! Гренд, Вильма, девочки садитесь за вон тот стол! А с чем сегодня уважение?

— Сегодня не только как обычно — с вишнями, сегодня ещё уважение с яблоками и сливами! — Улыбнулся Тором и закричал на кухню, — уважение для госпожи баронессы!

— Это как? Как это уважение с вишнями и… — Не поняла Сильма, а захихикавшая Листик указала на подавальщицу, что вынесла поднос с большим пирогом.

— Торому, видно сказали, что я буду не одна вот он и расстарался! Вот какое большое сегодня уважение!

К пирогам было подано молоко в больших кружках. К угощавшимся подсел и хозяин корчмы и стал расспрашивать, как прошёл баронский суд. Листик рассказала, рассказала и про неудачную охоту Грумта. Но из её рассказа слушатели поняли, что охота была очень удачна — подстрелить из арбалета гарымзу ещё никому не удавалось. А когда Грумт с Листиком принесли шкуру гигантской змеи и развернули её, все ахнули. А корчма Торома была полной, многие пришли поговорить перед ярмаркой, да и просто промочить горло, всё‑таки пиво в «Перекрёстке трёх дорог» было лучше и вкуснее чем самодельное домашнее. Да и купцы, направляющиеся по дороге к Ларнийскому перевалу, останавливались в корчме и гостинице Торома. Шкуру змеи рассматривали, щупали, удивлялись и хвалили покрасневшего Грумта.

— Мастерский выстрел! Попасть в гарымзу не возможно! Так до сих пор считалось, а тебе парень, удалось это невозможное сделать! — Говорил староста Подгорцев, при этом хитро посматривал на Листика, он догадался, кто помог Грумту.

— Ага! Видите, как здорово попал, прямо в глаз! Шкура совсем целая! — Кивнула девочка.

— Листик, а как это совсем целая? — Усмехнулся Тором.

— Ну, бывает же не совсем целая? Значит и совсем целая может быть! — Объяснила девочка.

— Ты сейчас куда в замок? Если да, то передай Терлину…

— Знаешь, Тором, я, наверное, тоже на ярмарку съезжу, посмотрю, как там. — Задумчиво произнесла Листик.

Увеличившийся обоз в сопровождении дружинников барона Дрэгиса прибыл в Тронск без происшествий. Те, кто побогаче, разместились в больших и малых гостиницах, а остальные ночевали в телегах со своим скарбом. Сильма не стала исключением, в гостинице для неё было дорого, а шкуру гарымзы надо было ещё продать. Эта шкура вызвала ажиотаж среди купцов, за неё сразу предложили семьдесят золотых — цену невиданную для простых селян из дальней деревни, но лейтенант Гильемо посоветовал не спешить, ещё не все купцы съехались.

Тронск был небольшим королевским городком, расположенным у самого пограничья. Но раз в полгода население города увеличивалось почти в трое, на ярмарку съезжались селяне из многих пограничных баронств, селяне из внутренних областей королевства и множество купцов, стремящихся купить лесные диковинки. На этот раз такой диковинной стала шкура гарымзы.

День начался как обычно, к телеге Сильмы подошли не только покупатели, но и просто любопытные. Листик тоже была тут, среди остальных девочек и ни чем от них не отличалась, разве что — цветом волос. Она была в том платье, что дала её мать Грумта. А вот Вильма щеголяла в новом платье, сразу ей купленном. Выбирали это платье все — Сильма, Листик, младшие девочки, даже Грумт высказал своё мнение, но последнее слово осталось за Вильмой. Платье, действительно, было очень нарядное, и теперь девочка стояла немного в стороне, стараясь его не запачкать.

Подошедшим покупателям и просто зевакам Листик очередной раз в лицах рассказывала о том, как Грумт подстрелил эту змею, краснеющий и смущающийся мальчик стоял немного в стороне. Девочки, раскрыв рты, тоже слушали, хотя они эту историю уже слышали много раз, но в устах Листика она звучала почти как волшебная сказка. Крик Вильмы заставил Листика замолчать и развернуться в ту сторону. Крупный мужчина, обхватив девочку, куда‑то тащил, новое платье было порвано.

— Ну что ты упираешься? От тебя не убудет. А я не обижу, — гудел мужчина, не обращая внимания на окружающих. А те, хоть и выражали своё возмущение, но помешать ему и не пытались. Неуловимым движением Листик преодолела разделяющее её и Вильму расстояние и маленький кулачок встретился с подбородком громилы. Тот, разжав руки, отлетел в сторону.

— Ха! Римта бьют, — засмеялся ещё один мужчина из компании пяти подобных себе. Они были одинаково одеты — крепкая и добротная одежда с нашитыми металлическими пластинами, такая же как и того наглеца, что ударила Листик. Похоже, это была форма дружинников одного из окрестных владетелей.

— И кто бьёт? Какая‑то малявка! Такого силача! — Продолжил смеяться тот же дружинник, но став серьёзным, строго сказал: