Плетущая - Лия Арден

стол и её опустевший кубок опрокинулся. За растерянностью нахлынул страх, от которого сердце зашлось в тревожном ритме. За страхом тело заполонил гнев, светлые пятна замелькали перед глаза. Ена едва разглядела обеспокоенность на лице Рокеля, княжич тоже вскочил на ноги.

– Ена! – позвал он, когда девушка стремительно направилась к выходу. – Не делай глупостей, куда ты…

Позади раздались шаги, Ена резко обернулась и предупреждающе ткнула в Рокеля пальцем.

– Сядь, – тихо приказала она. Голос прозвучал настолько холодно, что Рокель застыл. – Писем я не писала и ваши не получала. Что я буду делать, тебя не касается.

Она ушла, оставив Рокеля стоять посреди комнаты. Ена уверенно зашагала по коридорам, а первым встреченным служанкам велела прибрать со стола сеченского княжича. Закончив с распоряжениями, Ена устремилась к спальне Злата. Стражи у его покоев изумлённо приподняли брови, но девушку пропустили, распахнув перед ней двери.

Злат отреагировал не менее вопросительным взглядом и последующей ленивой улыбкой. Он отставил начатый кубок вина и отложил письмо, которое читал. Ена посмотрела на смятую постель, презрительно поморщилась, поняв, что одну из наложниц ему сегодня уже приводили.

– Ена, моя мрачная княжна, – с издевательской лаской протянул Злат, поднявшись. – Приятно лицезреть, но сегодня я тебя не хочу.

Волна гнева вспыхнула пожаром от малой искры, ничего не видя из-за ослепляющей ярости, она преодолела расстояние и со всей силы влепила Злату пощёчину. Рокель прав, она слишком слаба и много потеряла в весе, и всё же за счёт гнева удар вышел неплохим. Голова Злата мотнулась, глаза сперва от удивления распахнулись, а затем наполнились раздражением, улыбка стала напоминать оскал.

– Не стоит бить противника, который свернёт тебе шею одной рукой, Ена. – В подтверждение своих слов он сдавил ей горло пальцами и потянул немного вверх. – Я ведь легко могу…

– Ну давай, – словно плевок бросила она.

Ена не шелохнулась, не попыталась избавиться от хватки, как делала это обычно. Она даже не боялась, глядя в голубые глаза со всей накопленной свирепостью.

– Давай же, повесь меня, казни, убей, или что ты там можешь сделать, – как настоящая змея, язвительно прошипела Ена.

Злат опешил, спесь превосходства сменилась серьёзностью.

– Это тебе было за письма. За то, что скрыл от меня послания и посмел подделать мои ответы.

– А-а, – спокойно протянул Злат, возвращая подобие самоуверенной усмешки. – Знал, что от Рокеля будут проблемы. Ещё немного, и начну жалеть, что он у меня под носом вертится. Ты помнишь, что я хотел сделать с ним, Ена? Ты ведь не желаешь, чтобы…

– Благородный князь своими героями дорожит, ведь их любит народ, а Рокеля и дружинники любят, – в ответ оскалилась Ена, впервые осознав, что ей более не нужно защищать Рокеля от Злата. Тот сам себя защитил, став всеобщим любимцем. Это не значит, что сеченскому княжичу не грозит смерть. Предательство возможно, но унизить Рокеля Злат не посмеет, все его старые угрозы сделать из него скопца для гарема впредь пустой звук. Ена это знала, Злат тоже знал, поэтому недовольно нахмурился. – Верни перстень.

Князь мрачно рассмеялся, оттолкнул Ену, так что она налетела спиной на высокий сундук. Злат намеревался её прижать, но девушка успела выставить ногу, упёрла её Злату в живот и оттолкнула. Князь опять рассмеялся, будто для него всё происходящее игра забавная. Ена издала гневный вопль и швырнула в князя первой попавшейся статуэткой. Злат умело уклонился, но перестал смеяться, когда Ена принялась бросаться в него всем чем ни попадя. Полетели пустые кубки и подсвечники. Князь уклонился от всего и в итоге подскочил к Ене, девушка попыталась отбежать подальше, но Злат всё же схватил её за косу и демонстративно намотал на кулак, вынудив замереть.

– Верни перстень, – несмотря на уязвимое положение, властно приказала она.

Злат встал за спиной, одна рука продолжала держать за волосы, пока другая заскользила по её талии и бёдрам. Ена не шелохнулась, напряглась и недовольно стиснула зубы. Князь намеренно до боли сдавил кожу, пока носом уткнулся ей в шею. Ена тяжело сглотнула, ощутив губы, а после зубы. Он оставлял на ней заметные отметины специально.

– Я сегодня тебя не хочу. Верни перстень. – Ена намеренно вернула Злату его же пренебрежительную фразу, князь оторвался от её шеи, тихо рассмеялся и неожиданно отпустил волосы.

Ена покачнулась, почувствовав свободу.

Злат отошёл, порылся в шкатулках на своём столе и положил найденный перстень на столешницу рядом с собой. Ена схватила кольцо, но не успела отойти, как рука Злата вновь сжала её горло. Он сдавил, резко потянул к себе, требовательные губы накрыли её. Злат целовал напористо и жадно, без капли ласки или любви. Он просто брал желаемое, не давая Ене ни отодвинуться, ни вдохнуть. Девушка ахнула, когда он до крови прикусил ей губу и только потом отпустил.

– А теперь иди. Сегодня не стану наказывать за пощёчину, просить прощения будешь послезавтра.

Взмахом руки он приказал ей убираться вон, передёрнув плечами, Ена отступила. Злат приходил редко, но если обещал, то никогда не пропускал. В горле пересохло от осознания, что за сегодняшнюю сцену он отыграется на ней, и всё же Ена не сожалела. Хоть ненамного, но она ощутила облегчение, выяснив одну из предательских тайн.

Зоран с Рокелем ей писали.

От этой мысли сердце болезненно сжималось, а в глазах собирались слёзы.

Ена не помнила, как добралась до спальни Рокеля, но дверь распахнула без стука. Княжич моментально вскочил на ноги. Спать он так и не лёг.

– Ена, – обеспокоенно позвал он, когда она сделала всего пару шагов внутрь комнаты. На его лице не было прошлого презрения или ярости, лишь смятение. Его взгляд замер на её пульсирующей губе и следах на шее. Растерянность сменилась недовольством, он сжал челюсти.

Ена бросила в него перстнем. Рокель не попытался увернуться и ахнул, когда украшение отскочило от его груди и со звоном покатилось по полу.

– Всё это время он был у Злата, его же писцы могли спокойно подделать мой почерк, потому что я время от времени в книжнице работаю, переписываю ветхие хроники, – сухо пояснила она и со стуком на ближайший сундук поставила баночку с мазью. – А это для твоего лица и руки. Не помажешь – завтра распухнет и начнёт болеть.

– Что ты сделала, чтобы вернуть перстень?

Ена оцепенела не столько от вопроса, сколько от предположений, которые отчётливо читались на лице Рокеля, в его негодующем взгляде и напряжённой нижней челюсти.

Он решил, что она ублажила Злата за кольцо? Отдалась за перстень? Не выдержав, Ена рассмеялась, отпуская скопившееся напряжение. Рокель же мрачнел всё сильнее с каждым витком