Повесть о каменном хлебе - Яна Тимкова

— Народ, я сейчас.

Перед глазами все поплыло, но это не вино, нет — это от волнения, знакомая полуслепота, когда все сливается в цветную круговерть, и видны только смутные, расплывчатые очертания. Лиц не видно, и это хорошо. Прикрыть за собой дверь, аккуратно, без шума и грохота, и теперь — в кухню, теплую темноту и запах печеных яблок.

Ткнуться лбом в стекло, зажмуриться, вздрагивая всем телом, прикусывая сустав на указательном пальце, можно даже больно, скорее поможет очнуться. "Что же… Как…" В вихре мыслей не выловить нужной, ускользают, разбегаются. В ушах — тонкий звон, пока еще едва слышный… "Нет, нет. Все, все, все." Заставить себя открыть глаза. Медленно сквозь черноту проступает — собственное лицо в стекле, и вместо глаз опять темные провалы.

Выпрямиться. Расправить плечи. Сейчас все пройдет, и надо вернуться. Сейчас. "Сваляла дурака… Не стоило, нефиг. Ладно, будем знать… Сейчас." Но девушка медлила, глядя уже — сквозь свое отражение, — на сплошную стену снега за окном.

Скрип двери. Шаги — ближе, ближе. Кто-то остановился за спиной.

Айринэ сглотнула, закусила губу. "Кого принесло…" Чьи-то ладони мягко легли ей на плечи. Девушка напряглась, как струна. "Какого…"

— Я тебя обидела? — негромкий голос, и Айринэ вздрогнула от неожиданности. — Прости, пожалуйста, я не хотела, — вздох. — Ладно?

Айринэ медленно подняла руку и сжала пальцы девочки. Глубоко вздохнула, с усилием проговорила:

— Это ты прости. Я идиот. — и почувствовала, как Сфинкса качает головой.

— Неправда. Айринэ…

Девушка заставила себя отпустить тонкие пальцы, осторожно высвободилась, обернулась. Сфинкс смотрела на нее серьезно, чуть склонив голову к плечу и прижав руки к груди — на темной ткани джемпера удивительно белыми казались длинные изящные кисти. Улыбнулась:

— Все хорошо. Пойдем?

— Ага, — Айринэ тряхнула головой, улыбнулась в ответ, — покурю только. И чайник включу…

* * *

Стая с удивлением смотрела на Айринэ, да и сама она понимала себя с трудом. Просто девочка… Просто девочка с рысьими глазами и загадочной улыбкой. "Сфинкс, как же… Свинкс!" — злилась Айринэ, вонзая ногти в ладони.

Она чувствовала в девочке стену. Аккуратную такую стенку, может быть, даже с ажурными завитушками и прочими украшательствами, но тем не менее — стену. С табличкой "извините, но вам туда нельзя". Девочка всегда оставалась доброжелательной, вежливой, улыбчивой, только глаза ее менялись, если в разговоре Айринэ подходила слишком близко к чему-то — теряли глубину, становились плоскими, непроницаемыми. Девушка больше не осмеливалась пригласить Сфинксу на обычные встречи команды (попросту — пьянки), и приглашала — отдельно, когда дома была Тхэсс, или Такс, или вообще никого.

Айринэ щелкнула в коридоре выключателем, и свет на кухне погас, уступив место прозрачным синим сумеркам зимнего вечера. Правда, ненадолго — девушка вошла, перегнулась через стол, нащупала провод, на нем — выключатель, и загорелась неяркая настенная лампа в белом матовом цветке.

— Так-то лучше, — улыбнулась Айринэ, оборачиваясь к Сфинксе, замершей в дверях, — проходи, садись. Тебе чай с лимоном?

— Да, пожалуйста, — Сфинкс устроилась на ближайшем к ней стуле, — а вы сами завариваете?

Айринэ досадливо поморщилась, благо что как раз стояла к Сфинксе спиной, и девочка не могла видеть ее лица. В разговорах девочка старательно избегала любых указаний рода. Никогда не говорила Айринэ ни "ты пошла", ни "ты пошел", изворачиваясь безличными обращениями или вот такими — абстрактно-множественными. И еще девочка ни разу не назвала ее по имени. Кроме того случая…. А еще… Айринэ действительно сама заваривала чай и научила этому всю свою свиту; привычка к хорошему чаю оказалась слишком сильной, а бросать ее только потому, что лишний раз напоминает о Лави… Не много ли чести?

— Конечно, — улыбнулась Айринэ, бросив короткий взгляд через плечо, — настоящий-то лучше.

— Я только кофе варю, и то редко.

— И мы варим, только не редко, а почти всегда, — Айринэ сняла с подставки вскипевший чайник, налила кипяток в фарфоровый заварник.

— А ты давно в тусовке?

— Лет семь. Или около того… — рассеяно ответила Айринэ — сейчас все ее внимание было поглощено чаем. Заварник прогрет, воду — вылить, теперь — по ложке на чашку плюс одна…

— А как все началось?

— Все как у всех, — пожала плечами Айринэ, — прочитал — понравилось.

— А как? Понимаешь, у меня-то совсем не так было — только Интернет. А как было раньше?

— Ну, — протянула Айринэ, доставая чашки, — пришел я однажды на Эльфятник…

Поначалу Айринэ рассказывала скупо, а потом, увлекшись, все более живо и красочно. Не переставая говорить, поставила на стол чашки, налила чай, уселась рядом со Сфинксой. Припомнила и Айку (оказалось, Сфинкса о ней слышала), и первую свою поездку на игру…

— В общем, там я все-таки пристроилась в команду, даже поиграть удалось… — запнулась, умолкла. "Лави, сволочь…" Не поднимая глаз, проговорила:

— Сначала там был в команде, потом сам… В общем, примерно так все и началось.

Заставила себя положить ложечку и улыбнуться. Взглянула на Сфинксу. Та не улыбалась, просто смотрела, чуть склонив голову к плечу, и Айринэ не могла понять, что видит в ее глазах.

— Эй, лап, ты чего? — нарочито весело произнесла Айринэ. — Ау-у?

Все с тем же странным выражением Сфинкса медленно протянула руку — и коснулась предплечья Айринэ кончиками пальцев. Почти неощутимое прикосновение, и тут девушка едва не задохнулась от внезапного понимания. "Она что — меня — жалеет?!"

* * *

Айринэ задумчиво вертела в руках куклу — последнюю в новой партии для сувенирного магазина. А ничего, милая куколка получилась. Меховая опушка по подолу длинного кафтана и на рукавах, из-под меховой же шапочки выбиваются темные локоны, и глаза на белом фарфоровом личике кажутся живыми. Зеленые, чуть раскосые — рысьи глаза. С раздраженным вздохом Айринэ отложила куклу. Ну да, милая мордашка… А вот что делать с оригиналом… "Сколько можно ломаться?! Все не то и все не так… Ну не бывает так, не бывает!"

Девушка потянулась, оглянулась по сторонам. Несмотря на тепло, ее пробрала дрожь — в комнате беспорядок, наскоро раскиданы по стульям вещи, Тхэсс нет уже третий день, так что прибирать некому. То есть было некому, пока Такс не пришел. Правда, он сразу направился готовить, а не прибирать. "Ага, прямо с порога — что ела да когда… Откуда я помню?" Пока его не было, странно пустой казалась квартира, ведь обычно народу толкется — и на кухне, и в комнате; и дым стоял такой, что хоть алебарду вешай (тут же открыл форточку, а Айринэ чуть ли не силой засунул в свитер). "И хорошо… И ладно…" Но как же хочется видеть упрямую девочку… "Почему оно никак… Наверное, больше надо лично, все-таки письма — это не дело… " А изнутри поднимается теплая волна при одном только воспоминании о рысьих глазах, и Айринэ замотала головой так, что волосы хлестнули по лицу, стиснула зубы. "Нет, нет, нет. Только не опять. Нет… Вон игра летом будет, очередные Хоббитские. Надо взять ее. Или лучше в мистериалку-театралку напроситься? Там все такое изящное, ей должно понравится… Эльфой взять…»

Глаза слипались, и Айринэ протерла их, потом зевнула. Спать хотелось страшно, ведь с заказом получилось как всегда — две трети отведенного срока прошли впустую, а в оставшуюся треть надо было успеть все. Айринэ успела — ценой бессонных ночей и сидения над работой, не разгибаясь. Девушка оперлась локтями на стол, спрятала лицо в ладонях, закрыла глаза. На кухне что-то зазвенело, грохнуло, и она крикнула, не открывая глаз:

— Ну можно поаккуратней, а?

Никто не ответил, да девушка и не ждала ответа. Там возился Такс, значит, все будет молча, он и без того немногословен, а уж чтобы перекрикиваться через стену — этого от него не дождешься. "Стоик… Так, надо бы пойти чай пить… Да и вообще поесть," — голова Айринэ склонилась на стол, на сложенные руки, — "голодная… Сейчас, чуток посижу и пойду…"

— Ай… — негромкий голос рядом, сначала где-то над головой, потом у самого уха, — Ай?

В полусне Айринэ шевельнулась, хотела ответить, но получилось только недовольное:

— Ммм… — правда, почувствовав, как ее подхватывают под колени, нашла в себе силы сонно протестовать, — Ннннууу… Оставь, я сплю…

— Спишь, правильно. Спи дальше. Только там, где положено. — ее подхватили, перенесли. Уложили на диван.

— Вечно ты со своими… — ее укрыли одеялом. Айринэ вздохнула, перевернулась на живот и зарылась носом в подушку, и оттуда донеслось невнятное:

— Такс… Посиди со мной…

Отодвинув одеяло, Такс осторожно сел рядом, нащупал ладонь девушки и слегка сжал.

* * *

А время шло. Йолли начала ходить на какие-то подготовительные курсы и стала появляться реже, чем обычно.