Путешествие по берегам морей, которых никто никогда не видел - Дмитрий Худяков

Положи эксогиру плоской стороной на ладонь. Чувствуешь, как устойчиво она лежит? А если вода и переворачивала раковину, то моллюску стоило только приподнять малую створку, как его «дом» возвращался в нормальное положение, тяжелым «цоколем» вниз. Более того, благодаря своей форме раковина эксогиры всегда была развернута к набегавшей воде самой прочной и надежной стенкой. Кстати, эти «главные обитатели» Сеноманского моря часто прирастала друг к другу своими «постройками», образуя на дне прочные колонии — банки.

…А вот и еще один «маяк»! Изящный небольшой ростр белемнита, носящего имя Актинокамакс примус, описанного впервые известным исследователем недр Поволжья академиком А. Д. Архангельским… А вот — характерная для сеномана раковина двуотворчатки-хламиса, покрытая тонкими, расходящимися ребрышками… А вот — зуб акулы!.. Обломок окаменевшей кости какого-то морского ящера!..

Последняя находка совсем не случайна. Обломки костей, позвонки, зубы пресмыкающихся — не редкость в этих местах. В 1976 году в четырех километрах ниже села школьники, участники краеведческой экспедиции Саратовской станции юных туристов, насобирали целый ящик окаменевших остатков «владык Сеноманского моря».

Тогда же мы с оператором Саратовской студии телевидения Юрием Александровичем Беляковым сняли телефильм «Берег плезиозавров», который тебе, может быть, приходилось видеть.

Немного позже группа ребят под руководством палеонтолога Е.М. Первушова в тех же местах обнаружила в стене зеленоватых песков хорошо сохранившийся череп плиозавра, который был затем извлечен из обрыва специальной экспедицией Саратовского университета.

Интереснейший «музей» окаменелостей находится на берегу Волги и в 3–4 километрах выше села, за устьем Пустого Мелового оврага. Это — выходящие из-под толщи зеленоватых песков слои светло-серых песчаников. В них в начале нашего века академик А. Д. Архангельский, имя которого я уже называл ранее, нашел раковины 39 видов моллюсков, обитавших в Сеноманском море. И среди них — остатки двух видов аммонитов-шленбахий, довольно редких в наших краях. Так что, капитан, представится возможность — посети этот «музей». А сейчас мы отправимся вниз по берегу Волги, туда, где в двух с половиной километрах от села находится устье большого и глубокого Можжевелового оврага. Там можно легко подобраться к самым верхним слоям сеноманской толщи и лежащему над ними «многоточию» фосфоритового пласта.

ОХОТА НА АКУЛ

…Но понял я: чтоб отыскать все это,

Не надо отправляться никуда.

Все чудеса под боком, а не где-то,

И стоит лишь не пожалеть труда…

Расул Гамзатов

Охотиться на ископаемых акул проще, чем на современных. Для этого не надо акваланга, ласт, подводного ружья или гарпуна. Не надо даже ехать куда-то на далекое море. Все снаряжение — металлическое сито, которое можно сделать из широкой консервной банки, пробив в ее дне гвоздем побольше отверстий. Однако, чтоб такая охота оказалась удачной, надо суметь найти подходящее место. Таким как раз и является самый верх сеноманских песков и фосфоритовый слой над ними.

…Устье оврага Можжевелового. Поднимаемся по песчаному склону, усаживаемся поудобнее. А теперь загребай песок ситом и тряси… Пусто? Еще раз!.. Опять — одни камушки? Ничего, любая серьезная охота требует терпения. Еще раз загребай песок… Есть?.. Ух ты, какой зубище попался! Ну, что же, продолжай!..

Время летит незаметно. Солнце уже склонилось к плоской вершине Сырт-горы, стоящей за оврагом. Начала спадать дневная жара. В коробочке накопилось немало различных находок, но мы все загребаем песок, трясем сито, переходим от одного места к другому, стараясь нащупать наиболее богатые акульими зубами прослойки песков. И каждый раз с нетерпением ждем, что появится на блестящем дне нашей охотничьей снасти. Каждая настоящая охота еще и азартна, даже если она происходит в море, которого вот уже 100 миллионов лет не существует на Земле…

И все-таки пора заканчивать… А точнее, переходить ко второй части охоты, не менее, я бы заметил, интересной, чем первая.

Начнем с того, что разложим найденные зубы по кучкам. Вот тут будут лежать самые крупные, похожие на кинжалы. Вот тут — состоящие из трех лезвий, одного длинного и двух коротких по краям. Вот тут — плоские, треугольные, одна сторона которых похожа на пилу. А вот тут — маленькие, каждый из которых напоминает кончик острого шила. Сюда положим имеющие вид закругленных бугорков. А сюда те, которые ты сначала никак не хотел признавать за акульи зубы, плоские, почти квадратные «пуговицы» с морщинистой поверхностью…

Шесть видов! Ну, совсем неплохо для первого раза… А теперь попробуем представить, как могли выглядеть акулы Сеноманского моря. Сомневаешься, что это можно сделать, имея перед собой только их зубы?

Тебе, я думаю, знакома грустная детская сказочка о козленке, который, несмотря на строгие предупреждения, убежал-таки «в лес погуляти». И ты помнишь, что остались бабушке от непослушного героя, после его встречи с волками… Верно, «рожки да ножки». Вот это последнее выражение стало в русском языке олицетворением чего-то мизерного, совершенно незначительного. Однако, когда палеонтологу в слоях земных пород вдруг удается найти «рожки» или, скажем, «ножки» какого-то ископаемого животного, он безмерно счастлив и не считает, что это «ничего не значащий пустяк». Ведь уже в начале прошлого века французский исследователь Жорж Кювье по одной только косточке умел восстанавливать облик существа, давным-давно исчезнувшего с лика планеты.

Ж. Кювье был великим ученым. Нам с тобой, капитан, пока далеко до его знаний и умений. Но все же давай попробуем представить себе, хотя бы в самых общих чертах, как могли выглядеть некоторые хищницы Сеноманского моря. Их зубы таят в себе массу «информации к размышлению»…

Возьмем хотя бы зуб-кинжал. Им можно было разорвать жертву на части, выхватить из нее порядочный кусок. Значит, хозяйка такого оружия охотилась на крупную добычу. Большие по размерам обитатели моря, естественно, жили далеко от берегов, на глубоких местах.

Чтоб найти их в открытом море, догнать, атаковать, нужно было уметь очень быстро плавать. А значит, владелица зубов-кинжалов должна была иметь заостренную голову, обтекаемое, сжатое с боков тело, крупные мощные плавники, да и сама быть не маленькой. (Кстати, некоторые специалисты считают, что зубы, скажем, длиной 3 сантиметра имели акулы, от кончика носа до хвоста которых было не менее 10 метров.)

А вот — зуб-шило. Такими можно было только схватить добычу, чтоб потом проглотить целиком. Следовательно, жертвами акул с шиловидным оружием были мелкие существа, обитавшие в прибрежной зоне. А сами хищницы, тоже не очень крупными, едва ли достигавшими 3 метров. Они наверняка имели довольно плоское, приплюснутое тело. Это не только позволяло им легко проникать на мелководья, но и обеспечивало отличную разворотливость, очень необходимую при ловле мелкой, шустрой добычи. Заметь, что зубов, похожих на шило, мы нашли значительно больше, чем остальных, вместе взятых. Это говорит о том, что Сеноманское море в наших краях было очень мелким. Крупные акулы появлялись в нем только изредка.

Ну и, скажем, зуб-«пуговица»… С его помощью добычи не разорвать и не схватить. Но если что-то надо разбить, как кувалдой, раздавить, растереть? Тогда подходит. А что же могло быть добычей для акулы с такими зубами? Видимо, моллюски, раки, морские черви, жившие в известковых трубочках. Ну, а раз так, то скорость владелице зубов-кувалд была ни к чему, и она наверняка имела плоское широкое тело с закругленной, туповатой головой, на нижней стороне которой находился рот. Мы можем предположить, что большую часть времени пожирательница обитателей дна лежала, затаившись па грунте, и имела защитную окраску. С зубами-«пуговицами» от врагов, допустим, от морских ящеров или от своих же родственниц — хищных акул, не отобьешься…

Акулы древних морей в память о себе оставили в основном только зубы. Поэтому и имена этим хищницам палеонтологи дают исходя из особенностей устройства их оружия. Так, например, сеноманскую владелицу крупных зубов-кинжалов назвали кретоксирина, то есть «меловая с зубами, похожими на острые клювы». Ту, у которой зубы, как шило, назвали одонтаспис, то есть «змеезубая». А ту, у которой «пуговицы», — птиходус, что в переводе — «складчатозуб». (Кстати, дробящее оружие имели и ближайшие родственники акул — скаты.)

Иногда в отложениях древних морей попадается чешуя акул, обломки ихтиодорулитов («каменных рыбьих копий»), острых шипов, составлявших у некоторых хищниц основу плавников. Изредка удается найти обломки позвонков, которые у крупных акул при жизни пропитывались известью и позже окаменевали. Что же касается других частей скелета, то они, как правило, сразу же после смерти акулы разрушались, поскольку состояли из хрящевой ткани.