Холли внутри шторма - Тата Алатова

— ответила Тэсса. — Может, съела что-то не то?

— Ты спустился вниз из-за гадюки Камилы? — недоверчиво уточнила Фанни. — С чего бы это?

— С того, что я ее фанат, — объяснил Эрл. — «Расследования» скрашивают мою изоляцию и не позволяют почувствовать себя отрезанным от жизни Нью-Ньюлина.

— Как можно почувствовать себя отрезанным, встречаясь с Мэри Лу, — удивилась Фанни, — она же такая болтушка, что способна заменить радио.

— Давайте обедать, — сияя улыбкой, предложил Холли. — Эрл, задержишься здесь еще ненадолго? Мы не будем тебя трогать, но я не гарантирую, что этого не сделают пиявки. Их тут полно.

Эрл недоуменно нахмурился, не понимая, шутка ли это.

— Идите за стол, я вас догоню, — проговорила Тэсса.

Эрл еще несколько минут нерешительно постоял возле дивана, потом осторожно пошел вслед за остальными на кухню.

Тэсса, убедившись, что все ушли, принялась осторожно отцеплять пиявок с Камилы, а то Холли житья им всем не даст.

Они отваливались легко, знай себе собирай в бокал из-под вина, оставленный Холли.

Потом Тэсса вышла на задний двор и сожгла каждую.

Еще не хватало, чтобы они все тут породнились с Моргавром.

За столом меж тем царила своя атмосфера.

Фанни продолжала подозрительно глазеть на Эрла, будто он совершил нечто неслыханное, — распереживался из-за Камилы Фрост, вы только подумайте.

Эрл что-то строчил в телефон, он любил чатиться.

Холли от нечего делать задирал Фрэнка.

— Я прочитал пьесу, — говорил он, — тебе придется целоваться с Фанни. Что, если Тэсса тебе не простит поцелуев с ее лучшей подругой?

— Тэсса простит, — уведомила его Тэсса, усаживаясь за стол.

— Да она тебя даже не ревнует, — тут же развернул острие своей атаки Холли, — разве это любовь?

Тэсса едва удержалась от подзатыльника, но Фрэнк… Фрэнк вдруг расхохотался.

Для человека, который и улыбался-то раз в год, а то и реже, это было совершенно неслыханно.

— Если бы любовь в этом доме строилась на ревности, — отсмеявшись, сказал он, — то это была бы очень шаткая конструкция.

И Холли вдруг заткнулся, согласно склонив голову.

— Но с Камилой все будет хорошо? — спросил Эрл.

— Скорее да, чем нет, — отозвалась Тэсса.

— А я думаю, она будет в ярости, когда проснется, — ввернула Фанни. — Еще бы! Оказаться в центре пересудов самой! Это совсем не то же самое, что сплетничать о других в своей газетенке. Извини, Эрл, не хотела обидеть твои чувства.

— Больше всего меня удручает, что Бренда переживает из-за каких-то половиков, — пожаловался Эрл.

— Наверное, — предположила Фанни, — тебе там с холма не видно, но люди здесь, под холмом, не очень-то жалуют Камилу Фрост. Тебе никогда не доводилось быть героем ее ядовитых опусов?

— Она написала, что я безответственный идиот, — припомнил Холли.

— А против меня она развернула целую кампанию, требуя изгнать баньши из Нью-Ньюлина, — сообщила Фанни. — Когда сюда назначили Тэссу, это тоже была крупномасштабная травля. А уж что она сочиняла про Фрэнка, вспомнить страшно.

— Надо же, — протянул Эрл печально, — оказывается, можно быть одиноким даже среди людей.

— От этого Эрла одно расстройство, — Холли заглянул под кровать, чтобы убедиться, что там нет пиявок. — Он что себе вообразил? Что если у кого-то нет аллергии на прикосновения, то это уже гарантия счастья? «Оказывается, среди людей можно быть тоже одиноким», — передразнил он и плюхнулся на покрывало. — Да от людей все проблемы!

— Ты уверена, что Камиле нужно так долго спать? — спросил Фрэнк, появляясь в спальне.

— Ага, — Тэсса стояла у окна, глядя на кладбище и на невысокую худенькую фигурку, идущую через лужайку к нему. Подросток? Одна из близняшек?

Моргавр был спокоен насчет Камилы, значит, пусть та себе дрыхнет.

— Люди, — не унимался Холли, — все-то им неймется, все-то они суетятся и творят всякую дичь. А мне потом картины сжигай! Вы как хотите, но одиночество Эрла — это благословение.

— Что ты делаешь в нашей кровати? — спросил его Фрэнк.

— Не хочу оставаться один. Как-то мне не по себе сегодня.

Тэсса оглянулась.

Фрэнк хмурился.

Холли снимал носки.

— Я проверю кладбище, — сказала она.

— Я с тобой, — тут же вызвался Фрэнк.

Холли закатил глаза, но принялся натягивать носки обратно.

Почему Мэлоди из всех покойников выбрала именно брата Фрэнка, Тэсса так никогда и не узнала.

Но, когда она увидела его лицо, то поняла: эта ночь дорого им троим обойдется.

Фрэнк еще долго будет отходить от встречи с мертвым Аланом, и кто знает, когда им с Холли удастся вернуть его в норму.

Глава 21

— А вдруг Камила теперь тоже умрет? — неожиданно спросил Кенни.

Фанни удивленно оглянулась на него.

Он был невероятно красивый, очень плотный, не просвечивал даже чуточку.

Душа и совесть Нью-Ньюлина, белокурый ангел, которого Фанни точно не заслуживала.

Непонятно, как они только умудрились стать парой, с ее-то ростом, кривыми ногами и резкими чертами лица, скорее подходящими мужчине, чем женщине.

— С чего бы это Камиле умирать? — спросила она.

В комнатках над магазином пахло стиральным порошком и корицей. Здесь были небольшая спальня, гостиная и мини-кухня, в которой редко кто-то готовил.

Зачем? Ведь «Кудрявая овечка» находилась совсем рядом.

— Раньше на диване в доме Тэссы спала Вероника, и посмотри-ка, что с ней случилось, — объяснил Кенни, сосредоточенно гугля корнуэльских ювелиров.

Надо было куда-то пристраивать как свои, так и соседские жемчужины.

— При чем тут диван? — изумилась Фанни, развешивая свои пестрые наряды после сушилки.

— Ну вдруг все дело в нем.

Она засмеялась, но немного неуверенно. А если он всерьез?

Тревожность у Кевина зашкаливала.

Порой Фанни не видела его по нескольку дней — до того он становился невидимым. Порой он выглядел всего лишь немного прозрачным.

Время от времени Фанни завидовала этой способности: ах если бы и она могла исчезать с чужих глаз! Но воющая баньши-невидимка стала бы настоящей катастрофой для человечества. Если никто не смотрит на тебя с осуждением, то как заставить себя заткнуться?

Они были странной парочкой: Кенни всего боялся, а Фанни в совершенстве умела успокаивать и утешать других, но без устали сомневалась в самой себе.