Бог огня - Василий Казаринов

Б. О. помолчал, помешивая прутиком головешки.

— Братва приезжает и начинает шелестеть бумагами. Ага, говорит, вот у него есть квартира, машина, дача. Худо-бедно, движимость с недвижимостью затраченные средства покроет. Это неплохо. Но игра пока свеч не стоит. И дальше шелестят бумагами. Ага, еще есть вполне законная фирма, счет в банке и все прочие атрибуты цивилизованного бизнеса — очень хорошо, это нам пригодится, по рукам, берем мы вашего господина Филонова, так и быть. — Он пристально глянул на трансвестита. — Так было дело?

— Все-то ты знаешь.

— Я вам, кажется, задал вопрос, — Б. О. вытащил из костра головешку и поднес ее к лицу пленного.

— Да так, так! Были кое-какие нюансы, но в целом так.

Б. О. отвел головешку от его лица, подержал ее на вытянутой руке, любуясь блужданием пунцовых волн в черных тканях обгоревшего дерева, и бережно положил ее на место.

— Дальше, Илья Соломоновна. Я весь внимание.

— Дальше? Ничего особенного. Фирма продолжала работать, правда, не вполне самостоятельно. Под контролем… В составе холдинга.

— Это событие было, насколько я понимаю, отмечено тем, что вы сменили фамилию?

— Да… Готовился большой проект…

— Поставки алюминия. Я в курсе.

Трансвестит умолк и, задумчиво прищурившись, посмотрел на Б. О.

— Молодой человек… Вы оказываетесь в курсе слишком уж многих дел. Такая осведомленность зачастую вредно сказывается на здоровье.

Б. О. промокнул тыльной стороной ладони саднящую бровь.

— Что верно, то верно,

— Я не эту пустячную царапину имел в виду.

Б. О. дружески похлопал собеседницу по коленке:

— Слушайте, у вас сейчас не то положение, чтобы упражняться в такого рода леденящих душу намеках… Но дело даже не в том, что нам, как советовала девушка, ничего не стоит тюкнуть вас по голове и положить на рельсы.

Трансвестит, судорожно сглотнув, покосился на рельсы.

— Не беспокойтесь, мы вас туда не уложим. Мы, как вы изволили заметить, в самом деле люди интеллигентные. А знаете, почему мы не станем марать о вас руки? Потому что это бессмысленно. Вы, если разобраться, и так уже лежите на рельсах…

— Это точно, — вставила Бася. — Хотя на шахтера эта сволочь не похожа. Среди шахтеров нет педиков.

— Давно лежите, — продолжал, не замечая ее реплики, Б. О. — С того самого дня, как вступили в холдинг, — он сделал выразительную паузу. — Вы хоть догадываетесь, что за публику кинули с этим кредитом? Смею вас уверить, это такой паровоз, который уж наедет так наедет… И характер травм будет таков, что хоронить вас придется в закрытом гробу.

— Я делал только то, что мне предписывали, — мрачно отозвался пленный.

— И вы полагаете, это вас извиняет? — усмехнулся Б. О., встал со своего места у костра, сделал несколько разминочных приседаний. — Кстати, вы заикнулись о каком-то там патронаже.

— Вы мне развяжете руки или нет? Не беспокойтесь, я не сбегу.

Бася, перекинувшись взглядом с Б. О., нехотя исполнила это пожелание. Илья Соломоновна помассировала затекшие кисти, села на бревно.

— Земля, знаете ли, холодная.

— Ну-ну, — сказала Бася, — какая трогательная забота о своей заднице. Ах да, я забыла, что вы теперь женщина. Тогда понятно, — и, повернувшись к своему спутнику, внесла ясность: — Этот кусок говна, понимаешь, придатки боится застудить. — Некоторое время лицо ее сохраняло недоуменное выражение. — Слушай, а у нее есть придатки? Как ты думаешь?

— Где вы нашли это чудовище? — спросил трансвестит, отодвигаясь подальше от Баси. — Это настоящая мегера.

— Поговори у меня! — энергично замахнулась она.

— Все! Все! — Б. О. встал между ними. — Спокойно. Давайте соблюдать парламентский этикет.

— Да у нас в парламенте еще не так махаются! — резонно возразила Бася, отступая к кустам бузины.

— Да… — закусил губу Б. О. — С этим трудно спорить. Так о чем, бишь, мы толковали? Ах да, о патронаже. В чем он выражался?

Трансвестит дернул пухлой щекой:

— Ну, был один нюанс чисто формального свойства. Пустяк. Банковские дела. Вернее, конвертационные. Каждая фирма имеет свой счет в банке, так? Что касается меня, то я имел такой счет в Промтехбанке. Совершенно официальный, легальный и в общем-то прозрачный. В том смысле, что при желании всегда можно было отследить, куда пошли средства. Естественно, это касалось и валюты, которая переводилась деловым партнерам в оплату за определенные поставки из-за рубежа. Чего бы проще? Мой банк конвертирует средства и переводит их по назначению, так?

— Так, — без особой уверенности в голосе согласился Б. О.

— А вот и не так. По договоренности именно эта финальная стадия сделки — конвертация и перевод средств — осуществлялась в другом месте… — Трансвестит пожал плечами. — Таково было условие тех, кто удержал меня на плаву. Ну, вы понимаете…

— Да-да. Те добрые самаритяне, что выкупили ваш долг. Что за народ, кстати?

— Ну, скажем так, публика специфическая. За мной в спортзал приехали четверо.

— Что?! — звонко выкрикнула Бася, подбежала, схватила пленного за грудки. — Один такой здоровенный, другой флегматичный малый, третий…

— Господи, да уберите вы от меня эту мегеру! Она же меня задушит.

Б. О., обхватив Басю сзади, с трудом оттащил ее в сторону.

— Остынь, остынь… — шептал он ей на ухо, все еще крепко удерживая в своих объятиях. — Вот так… Присядь, — и усадил ее на бревно, а сам вернулся к трансвеститу. — Так что было за условие?

— Конвертация и перевод будут осуществляться вне моего банка — вот и все условие, — болезненно поморщившись, покрутил головой тот. — Черт, чуть шею мне не свернула, гарпия.

— Что за банк контролировал операцию?

— Это не банк. Финансовая группа… — Он зябко поежился, поднял воротник пиджака. — Финансовая группа ВВК.

Возникла пауза.

— Илья Соломоновна, хотите совет?

— Да?

— Смажьте пятки дегтем.

— Это еще зачем?

— Затем, что вам надо бежать отсюда куда глаза глядят. А деготь — чтобы пятки ваши не сверкали.

— Молодой человек, — улыбнулся трансвестит, поднимаясь с бревна и зачем-то тщательно отряхивая рукава своего некогда белоснежного, а теперь совсем не годящегося для выхода в свет пиджака. — Я, пожалуй, никуда не побегу. Если вы думаете, что ваши предупреждения заставили меня наложить в штаны, то вы заблуждаетесь.

Он повернулся и медленно пошел вверх по тропинке.

— Идиот! Ты же сейчас между двух огней… Вспыхнешь, как пучок сухой соломы, — крикнул Б. О. вслед человеку, готовому скрыться в зарослях боярышника, темными волнами нависающих над откосом.

Трансвестит остановился, вернулся, подошел к Б. О. вплотную:

— Видите ли… я уже под охраной одного из этих огней. Вот-вот. На днях я встречалась с одним молодым человеком, который очень заинтересован в имеющейся у меня информации.

— Молодым человеком? — задумчиво протянул Б. О. — Такой интеллигентный, подтянутый… И с особенным холодным, как у рыбы, взглядом?

— Предположим… — улыбнулся трансвестит. — Знаете, я не склонна безоговорочно доверять крылатым фразам.

— Каким, например?

— Что глаза — это зеркало души.

— Вот тут ты права, — кивнул Б. О. — Душа тут совершенно ни при чем… — осторожно коснулся плеча собеседника. — Слушай, мне бы надо с этим парнем повидаться. Устроишь?

Трансвестит отступил на шаг и, оглядев Б. О. с головы до ног, мягко улыбнулся:

— Я ведь слукавила там, в кабаке… Когда сказала, что ты не в моем вкусе.

— Ах ты, сво-о-олочь! — ринулась вперед Бася, но Б. О. вовремя остановил ее порыв.

— Ты именно в моем вкусе, — добавил трансвестит. — И я вполне могу свести тебя с этим парнем. Но… — последовала выразительная пауза. — Сам понимаешь, долг платежом красен.

Некоторое время Б. О. с сумрачным видом разглядывал носки своих кроссовок.

— Ладно. Черт с тобой… Где? Когда?

Трансвестит сообщил название голубого заведения и время, усмехнулся, прикоснулся губами к ладошке и сдул с нее след поцелуя:

— Ча-а-а-а-о!

* * *

Привалившись спиной к бревну, Бася сидела на земле, наблюдая за Б. О., который, дотронувшись тыльной стороной ладони до кровоточащей брови, медленно присел на корточки и застыл, поглаживая подушечкой указательного пальца лист подорожника.

— Смотри, какой красавец… — прошептал он, метнув в сторону Баси косой лукавый взгляд. — Ну просто вылитый майор!

— Ой, нет, я больше не могу! — вздохнула она. — Ты меня достал со своими языческими замашками, — щелчком отправила окурок в сторону масляно поблескивавших путей и придавила широкий и сладкий зевок ладошкой. — Ну ладно, ладно… Сдаюсь. А почему ты сказал — майор?

— Да потому, что он майор и есть, — пояснил Б. О. — Подорожник из семейства «больших», то есть именно «майор» на языке ботаников. Ну давай, дружок, почистим твой зеленый мундир, а то вон сколько на нем от дороги гари, пыли и копоти осело… Знаешь, о чем он думает?