Афганистан. Подлинная история страны-легенды - Мария Вячеславовна Кича

Хабибуллы насторожились – они прекрасно помнили, какую роль эта презренная династия сыграла в судьбе страны, и не ждали от ее отпрысков ничего хорошего. Однако эмир встретил родственников с распростертыми объятиями и сразу же проникся к ним доверием. Надира он произвел в сипахсалары[102], а для остальных выделил важные посты в вилаятах. Сестра Надира, Улия Джаннаб (1901–1919), и вовсе вышла замуж за Хабибуллу. Она одевалась по западной моде (правда, лишь во дворце), писала стихи и свободно владела несколькими языками. Незадолго до смерти Улия Джаннаб переводила биографию халифа Умара[103] с урду на дари, но не успела закончить работу.

Помимо того, в Афганистан вернулась семья Гуляма Хайдара Чархи – опального полководца эмира Абдур-Рахмана. Соперничество династий Мусахибан и Чархи разыграется намного позже и окажется для последней фатальным.

Еще одним важным репатриантом был Махмуд-бек Тарзи (1865–1933) – выдающийся афганский литератор, просветитель, общественный и политический деятель. Его отцом был знаменитый пуштунский сардар, военачальник и поэт Гулям Мухаммед Тарзи (1830–1900), который состоял советником при Дост Мухаммеде и Шир-Али. В 1881 г. по инициативе «железного эмира» семейство Тарзи было вынуждено покинуть Афганистан и перебраться в Османскую империю. Через некоторое время изгнанники обосновались в Дамаске, и Мухаммед-бек женился на сирийке – дочери муэдзина знаменитой мечети Омейядов.

Махмуд-бек Тарзи с юности впитал революционные идеи младотурок – представителей прогрессивного на тот момент политического движения (или, вернее, нескольких политических движений)[104]. В 1870-х гг. они требовали проведения либеральных реформ, стремились ограничить деспотическую власть султана Абдул-Хамида II и ратовали за конституционализм. Часть «младо-» в их названии обозначала не возраст, но отношение к жизни и миру. Несмотря на разные взгляды, младотурок объединяли жажда перемен и недовольство замшелыми традициями, которые вели Порту к упадку. Тарзи подхватил этот революционный огонь – и принес его в Афганистан.

На заре XX в. он стал самым влиятельным афганским интеллектуалом, самым ярым националистом и самым пылким сторонником модернизации. Махмуд-бека уважали мусульмане Индии и Средней Азии. Он много путешествовал по Европе и Ближнему Востоку, встречался с ключевыми мыслителями той эпохи – в том числе со своим кумиром Джамалем ад-Дином аль-Афгани, который воспитал сыновей Дост Мухаммеда и составил программу реформ для Шир-Али. Подобно аль-Афгани, Тарзи верил, что можно изменить народ, сформировав мышление и сознание монарха. Поэтому он, подобно аль-Афгани, взялся за обучение принцев. Махмуд-бек не только преподавал детям чтение, письмо и арифметику, но также рассказывал им о мире за пределами Афганистана и делился с мальчиками своими надеждами и мечтами о лучшем будущем.

«Хотя человеческий век имеет свои естественные пределы, он может быть продлен двумя способами: изучением истории и путешествиями. Изучение истории расширяет восприятие создания мира, а путешествия расширяют поле зрения».

Махмуд-бек Тарзи

Неутомимый Махмуд-бек Тарзи был главным издателем Афганистана. Первая его газета называлась «Siraj ul-Akhbar» («Лампа новостей») – она выходила раз в две недели с октября 1911 г. по январь 1919 г. и сыграла важнейшую роль в формировании политической группировки младоафганцев (афганского варианта младотурок), к которой примкнули прогрессивные аристократы, офицеры и чиновники. Будучи их идейным вдохновителем, Тарзи писал и публиковал статьи о том, что следует поскорее обрести независимость от Великобритании, побороть феодализм и развивать капиталистические отношения. Еще одним печатным детищем Махмуд-бека являлась «Siraj al-Atfal» («Детская лампа») – первое афганское издание, нацеленное на детскую и юношескую аудиторию; сам Тарзи при этом стал первым детским писателем Афганистана. Наконец, он выпускал женский журнал «Irshad-e Naswan» («Путеводитель для женщин»), который курировали его жена и дочь. Кроме того, Махмуд-бек заложил основы современной литературы на дари и пушту, а также отредактировал сотни статей, эссе и очерков других авторов. Его нарекли «отцом афганской журналистики» – но Тарзи не удовольствовался сугубо журналистской деятельностью. Он поддерживал феминизм, защищал права женщин, открывал школы для девочек и – после 1919 г., в качестве министра иностранных дел – афганские посольства в Париже, Лондоне и иных европейских столицах.

Тарзи дружил с эмиром Хабибуллой и мустауфи Мухаммедом Хусейни. Сын главного казначея, Халилулла Халили (1907–1987) – впоследствии прославившийся как первый современный поэт Афганистана – в детстве учился у Махмуд-бека вместе с принцами. Спустя 70 лет он вспоминал, как мальчишкой играл в кабинете наставника и обнаружил несколько книг, которые тот перевел с французского на дари. Халилулла начал читать первую книгу – и не смог остановиться, пока залпом не проглотил все четыре. Это были приключенческие романы Жюля Верна «Двадцать тысяч лье под водой», «Вокруг света за восемьдесят дней», «Таинственный остров» и «С Земли на Луну прямым путем за 97 часов 20 минут». Среди прочих переводов полиглота Тарзи – «Три мушкетера» и «Граф Монте-Кристо» Александра Дюма, работы по истории Русско-японской войны (1904–1905) и ряд документов по международному праву.

Переводчик, журналист, педагог, дипломат – Тарзи был еще и поэтом. Впрочем, он не писал старомодные стихи в духе Руми и Хафиза. Он использовал классические формы и следовал классическим правилам просодии, но его лирика не изобиловала традиционными образами любви, вина и мотыльков, сгорающих в пламени свечи, – этой надоевшей суфийской метафоры мистического единения с Аллахом. Тарзи был романтиком нового типа. Он восхищался телеграфными линиями, вакцинами и асфальтированными улицами. «Лампа новостей» освещала международную политическую ситуацию, прогнозы погоды и научные достижения. В газете публиковались материалы о радиоволнах и микробной теории инфекционных заболеваний; о Великой французской революции и теории психоанализа Зигмунда Фрейда; о конституции США и Римской империи.

Младоафганцы трепетали от восторга. Они жаждали познать огромный мир и нырнуть с головой в неизведанное. Юные кабульцы мечтали, чтобы их город превратился в центр культуры и цивилизации – и уподобился Афинам времен Перикла, Багдаду эпохи Аббасидов, Флоренции под властью Медичи или Парижу при Наполеоне Бонапарте. Махмуд-бек Тарзи покорил младоафганцев своей кипучей энергией, блестящей эрудицией, невероятным энтузиазмом и колоссальным трудолюбием. Его почитали как провозвестника фантастических реформ, которые вознесут обновленный Афганистан на вершину благополучия и процветания. Но главным поклонником Тарзи был принц Аманулла – младший сын эмира. Этот сорванец воспринимал учителя как отца – ведь настоящий отец, Хабибулла, им не занимался. Аманулла всем сердцем прикипел к Махмуд-беку и в 1913 г. женился на его дочери, 14-летней красавице Сорайе. Вопреки традициям, принц ограничился одной супругой – больше он не брал жен и наложниц под влиянием любимого тестя, который сам придерживался моногамии. По крайней мере, так с гордостью сообщила «Лампа новостей».

Впрочем, младоафганцы были не единственной патриотической партией в Кабуле. Брат эмира, Насрулла, олицетворял