Дом у кладбища - Роза Листьева

– А ваша жена сказала, что вы забыли телефон.

– Да, я вернулся домой за телефоном и поэтому опоздал на церемонию.

– Есть ещё вопросы к свидетелю?

– Нет, ваша честь.

– Тогда присаживайтесь. Пригласите, пожалуйста, брата погибшего. Представьтесь, пожалуйста.

– Меня зовут Джимми Дупельт. Я старший брат убитого. Тысяча девятьсот сорок восьмого года рождения. На прошлом заседании суда я это уже говорил и ещё раз повторю. Ночь была тёплая, и я вышел покурить. Это было как раз в тот момент, когда произошло убийство. Неподалёку от дома я услышал удаляющийся звук ехавшего мотоцикла. Мне показалось это странным, так как в это время обычно никто не катается и даже не ездит в эту сторону. А потом, когда я покурил, я пошёл спать, но не тут-то было. По всему дому был шум и гвалт. Были крики: «вызовите полицию, ничего не трогайте». Само собой, я не уснул.

– В котором часу это было?

– Около двух часов ночи.

– Прокурор, напомните, пожалуйста, результаты экспертизы, время смерти убитого.

– Результаты судебно-медицинской экспертизы показали, что смерть наступила между двадцатью тремя и двумя часами ночи.

– Есть ещё вопросы?

– Нет, ваша честь.

– Хорошо, садитесь, пригласите следующего, – сказал судья.

– Я Джереми Дупельт, младший брат убитого Джека Дупельта. Тысяча девятьсот пятьдесят пятого года рождения. Я вот что хочу сказать, брат мой был очень добрым человеком, верующим. Он помогал людям, если кого спросить, то никто о нём плохого не скажет.

– Но, видимо, враги всё-таки были, – умозаключил прокурор.

– Я не знаю, не берусь предполагать, но убивать его из-за завещания никто не стал бы. У нас дружная сплочённая семья. Иначе он бы не написал завещание.

– Но тут было сказано, что он чего-то боялся, ему могли угрожать, но, будучи скрытым человеком, он мог умолчать об этом, – уточнил адвокат.

– У каждого из нас есть маленькая серая мышка, которая нам втайне завидует, – подметил Джереми.

– Да, у всех великих людей есть слабое место, особенно у таких, как Джек, – сказала его жена.

– Но речь сейчас не о том, – сказал судья. – Где вы были в тот момент, когда произошло преступление?

– Я уже спал, ваша честь, но я сквозь сон услышал, как кто-то крикнул: «Я раздавлю тебя как букашку, клоп!», а тот ответил: «Я не выиграл, но я не проиграл, скряга». Я надел халат и вышел. На лестнице никого не было. Я поднялся и увидел, что у комнаты Джека собралось несколько человек. Света не было, и я ориентировался по фонарику. Я вошёл в комнату и увидел страшную картину. Джек лежал на полу весь в крови. Из глаза у него торчала вилка. Рядом валялась разбитая лампочка. Я обратил внимание, что она была мокрая. Убийца всё продумал. Это было хладнокровное спланированное убийство. Он налил воды в плафон, и, когда мой брат включил свет, электричество замкнуло. Энди стоял рядом с трупом ни жив ни мёртв. Повсюду были следы крови. Я не знаю, как мы это пережили…

– Спасибо, присаживайтесь. Пригласите свидетеля Робертсона.

– Здравствуйте, я Мейсон Робертсон, муж Элеоноры, дочери погибшего. В тот момент, когда всё это случилось, мы уже спали. Мы устали. Это был лучший день в нашей жизни. Кроме того, Дупельт предложил мне место руководителя в его банке, и мы с Норой это обсуждали. Мне, конечно, не хотелось, но она умоляла, и я согласился. Мы лежали, взявшись за руки, обручальные кольца блестели в свете луны. Я заснул быстро в тот вечер. Кто-то закричал, и я проснулся. Нора вздрогнула, и мы в чём были одеты, в том и выбежали в коридор. Было темно, света не было. Я помню, что кто-то сказал: «Не может быть». Я спросил: что случилось? Потом, когда я увидел Джека, меня прошиб холодный пот. Он был уже мёртв, но у него дёргался глаз. Тело остывало от предсмертной агонии. Он встал, протянул руку в сторону двери и прошептал «Ты». Потом мертвец сделал один шаг, покачнулся и упал. Помню, как его жену выносили без чувств. Подсвечник валялся на полу, который она принесла…

– Спасибо, вы мне очень помогли, – сказал адвокат.

– Пригласите его родителей, – скомандовал судья.

– Я – Дженис Робертсон, мать Мейсона. Ну, что я хочу сказать, Бог его наказал. – Она кивнула в сторону подсудимого. – Сгубила его жадность.

Она сделала многозначительную паузу.

– Я не убивал его, – крикнул Энди. – Клянусь!

– Хорошо, Хорошо, мы разберёмся. Не волнуйтесь, присаживайтесь.

– Вам ещё есть что сказать?

– Это самая страшная ночь в моей жизни. Я так испугалась… В этом мрачном здании, которое с трудом удалось продать, случилось много трагедий. Ещё покойный Джек говорил, что к нам призраки спускаются с небес. Дом продали, и я ни капельки об этом не жалею. Вот и ещё одна душа прибавилась. Каково это – умереть неприкаянным? Это всё знаете из-за чего? Кладбище там старое, – она перешла на шёпот. Души маются. Люди их тревожат, вот они и мстят за то, что им не дают покоя…

– У вас всё? – спросил прокурор.

– Да.

– Присаживайтесь. Проходите, следующий. Представьтесь, пожалуйста.

– Меня зовут Дуглас Робертсон. Отец Мейсона, в прошлом водитель. У нас в туалете… Ну, как сказать – у нас, теперь дом продан, но до этого страшного происшествия он принадлежал Джеку Дупельту. Мы часто бывали там с семьёй, Джек был очень гостеприимным человеком. И вот что я заметил. В туалете на первом этаже было окно, на нём не было щеколды. Закрывалось оно даже снаружи. Я думаю, что убийца, если это не он, – Дуглас указал рукой на подсудимого, – мог сбежать через окно, незаметно закрыв его за собой. Когда я туда зашёл, там никого не было. Вероятно, он уже сбежал.

– В котором часу это было? – спросил адвокат.

– Поздно, около двух, но не позже. Как раз когда началась суматоха, но я тогда решил, что это молодые веселятся.

– А выстрелы вы слышали?

– Я думал, что это шампанское. Я тогда нетрезв был. Свадьба, сами понимаете.

– Понимаю, – сказал адвокат. – Какая свадьба без драки?

Дуглас улыбнулся кривой улыбкой.

– Не знаю, но мне кажется, что он невиновен, – несмело заявил он.

– Это не доказано, – сказал прокурор.

– Будут ещё вопросы к свидетелю?

– Нет, ваша честь.

– Тогда садитесь, пожалуйста, а мы переходим к следующему свидетелю, проходите, пожалуйста.

– Здравствуйте, меня зовут Линда Джонсон. Я много лет работала прислугой в этом доме, но такое случилось впервые. Мне до сих пор сложно поверить, что такое могло произойти. Семья дружная, отзывчивая, всегда прислушиваются друг к другу. Не знаю, не верю, что это могло случиться. Такое мог сделать только маньяк. И вилка… У него в тот вечер болела голова, и я принесла ему еду наверх…

– Где вы были в тот момент, когда это случилось?

– Мы втроём были на кухне: я, Софи и мой муж. Мы порядком устали, это был день свадьбы Норы и Мейсона, она помогала нам с посудой. А когда мы приехали, я заметила, что куда-то пропали серебряные ложки. Впоследствии мы их так и не нашли. У меня всё.

– Это значит, – вмешался адвокат, – что этот кто-то побывал там ещё до того, как вы вернулись. Он мог налить воду в плафон и прихватить с собой ложки. Этот кто-то был другом семьи. Он бывал в Де Труале и знал, где находится комната Джека. Он воспользовался моментом, потому что знал, что посадят не его, а того, у кого были мотивы.

– Но получается, что любой мог залезть в дом и застрелить его.

– Нет, не любой, у убийцы должен быть мотив. Должна быть цель. Просто так он бы не пришёл. Он мстил ему.

– Если вопросов больше нет, то мы переходим к следующему свидетелю.

– Нет, ваша честь, – прокурор помотал головой.

– Свидетель, проходите. Представьтесь, пожалуйста.

– Меня зовут Джон Джонсон. Я муж Линды Джонсон. Я, как и все, потрясён случившимся. До сих пор с ужасом вспоминаю эти дни. Кто это мог сделать? Кому это было нужно?

Софи подскочила на месте и крикнула:

– Я знаю, кто это сделал! Они сначала обобрали моего мужа, потом убили!

– Мы не убиваем людей, в отличие от вас! – ответила Кэтрин Бертран.

– Да как вы смеете! – Софи дала ей пощёчину.

– Прошмандовка!

– Убедительная просьба, без оскорблений, – вмешался судья.

– Это они украли мою шаль! – кричала Софи.

– Если вы будете мешать нам, то я вас попрошу подождать в коридоре, – обратился судья к потерпевшей.

– Хорошо, я больше не буду, простите меня, – сказала она.

– Продолжайте, свидетель.

– Последним видел Дупельта, наверное, я, – вздохнул он. – На кухне было много мусора, и я пошёл за шваброй в кладовку. На лестнице было двое человек, и они оживлённо о чём-то говорили. Мне показалось странным, что они пели взявшись под руки. Дупельт что-то сказал ему, я не расслышал, а тот разозлился и толкнул его.

– Во сколько примерно это случилось?

– Часы недавно пробили час. Теперь я понимаю, что это была последняя встреча. Преступник шёл рядом, и если бы я знал…

В этот момент его жена тихо всхлипнула.

– Но что я мог изменить? Он держал его на мушке, и они шли в его комнату…