Вернуть тебя. Детектив для попаданки - Нина Море

текут слезы.

— Что ты, что ты, — целую ее слезы, — девочка моя, все хорошо! — ловлю ее взгляд, и я кажется осознаю…

— Джон, ты жив! Ты со мной! — она сильно прижимается ко мне, и мы падаем на кровать.

Крепко ее держу.

— Нина, ты… — боюсь услышать ответ, — ты вспомнила… нас прежних?

Она кивает так быстро, улыбается, и, одновременно, текут ее слезы. Нина целует меня.

— Я вспомнила… но этого не может быть! — Нина дышит глубоко, пытаясь себя успокоить, — Мы вернулись в прошлое, Джон!? — для нее сейчас это все очень дико… я-то привык уже.

— Джон, ты вернулся… Ты остался жив… — она так сильно гладит и обнимает меня, будто боится, что я вот-вот исчезну, — Виктор тогда вложил тебе в руки ключ в мир Полутонов… И ты вернулся! Вернулся через Межмирье, — всхлипывая, сообщает мне Нина. А я очень удивлен, так вот что произошло тогда. Виктор отдал свой шанс мне. Он пожертвовал своим новым будущим и отдал ключ мне.

— Тише, тише… — утешаю ее, успокаиваю, смотрю на зацелованные мной губы… И теперь я действительно обрел душевный покой… Моя Нина меня вспомнила…

— Ты не представляешь, как мне не хватало нашего прошлого! — улыбаюсь, целую долго жену опять…

Пока я не чувствую укус на своей губе.

— Ай, — недоумеваю, — за что? — шучу я, конечно, но неожидано. Так-так. Что за выражение лица у жены…

— Это за то, что вернул меня в Глемт в прошлой реальности! — специально наигранно хмурится Нина.

— Я был дураком, признаю. Я ведь исправился… — хочу опять поцеловать, но Нина отстраняется, — а это за что? — улыбаюсь ей, видя, что она капризничает. И мне это даже нравится.

— А это за то, что так долго не мог меня поцеловать… тогда… — театрально отворачивается Нина и смеется, — ждал момента, пока мы не поцеловались в … ой, — Нина прячет лицо руками, и уже смеюсь я. Обнимаю ее крепче.

— Джон, ты помнишь меня в том наряде из дома мадам Люсинды? — спрашивает и все так же прикрывает лицо ладонями. А я все равно вижу, что она покраснела…

— О да! — еще больше смущаю жену, — я до сих пор вспоминаю… Это мой самый любимый наряд на тебе, — говорю и чувствую, как мне прилетает кулачком в грудь.

— Ой все! — смущенно жмется ко мне Нина, — Подожди! — восклицает, отстраняется, — если вспомнила я, то Эмили, Виктор и остальные тоже?

— Эмм… я не знаю… Можно у них спросить, — осекаюсь, — но думаю Эмили и Виктору не стоит задавать такой вопрос…

И мы с женой хихикаем, как подростки…

— Джон?! — вопросительно-опасливо произносит Нина, — а Анна ничего мне не рассказывала про Марка… Неужели они не встретились, — а вот сейчас моя жена разволновалась не на шутку.

— Думаю, ты лично у нее спросишь, когда мы навестим их с графом, — что поделать. Много лет уже ведем дружбу с графом Стоуном. А Анна просто обожает Нину.

— О, нет! Джон! — новые воспоминания из прошлой реальности, кажется, пугают Нину, и мне надо привыкнуть… — Джон! Неужели Валери и Леон в прошлом так мило общались? Ну ладно, при первой встрече они действительно сцепились… Но не так, как сейчас.

— Думаю, нужно оставить все как есть…Они должны сами разобраться… Вообще-то, это твоя Валери… — шучу и не успеваю договорить.

— Вот уж нет. Это твой Леон сам хорош! — перебивает Нина.

Не выдерживаю, заваливаю ее на кровать, кутая в одеяло и начинаю зацеловывать, но вдруг…

— Мама, папа, вы проснулись! — в комнату забегает наше маленькое чудо. Наша любимая дочка.

Запрыгивает к нам в кровать и целует меня и Нину. Ей уже три года.

И да, я быстро «выкрал» Нину для себя. Мы поженились сразу же, как только Нина завершила обучение в Глемт и осталась там преподавательницей.

— Соня, ты моя ранняя пташка, — Нина стискивает нашу дочку в объятьях, зацеловывает.

— Я синичка, мама, — хохочет София. А я их просто обожаю.

— Папа, а я не первая проснулась, там Макс уже с Баки погулял, — Баки — это наш верный пес.

— Ну тогда мы с папой идем вас кормить! — Нина встает, держа на руках Софию.

Слышу внизу, как Макс зовет Софи.

И да, я не только отец для нашей с Ниной Софии. Еще мы с женой приемные родители Макса. И ничуть не жалеем об этом. Любим его.

Шесть лет назад, когда Нина осталась в Глемт, она сообщила мне, что часто видит маленького мальчика, который, как ей показалось, следит за ней.

Не показалось. Пятилетний Макс действительно следил за Ниной.

Он жил на улице несколько месяцев, когда его единственный родственник — бабушка, умерла.

Потом, как Макс рассказал, он увидел Нину и стал за ней следить, когда она появлялась в городе, а потом и возле приюта. Я предполагаю, что у Макса остались некие «следы» из прошлой реальности, когда я поручал Максу следить за Ниной и сообщать о ее передвижениях.

Нина, когда увидела Макса и узнала его историю, не осталась равнодушна. Она забрала его в приют, не захотела оставлять его на улице. Мы уладили этот вопрос с руководством Глемта. И как только мы поженились с Ниной и наладили наш быт, то оформили все документы и усыновили Макса спустя полгода.

Усыновить предложила Нина, она его очень полюбила, как и я.

Теперь, вспоминая прежнего Макса из прошлой реальности, отмечаю, что он гораздо выше и крепче для своих почти двенадцати лет. Получает хорошее образование. Так же состоит в команде «Клыка» и ходит в школу для помощников детектива. Я поручаю ему задания такого же уровня, что в прошлом, даже сложнее. Правда, мы скрывает это от Нины, чтобы лишний раз не волновать. Но я знаю потенциал парня, поэтому доверяю ему многое.

Спускаюсь в столовую, где Макс уже кормит Баки.

— Привет, Макс, ты как? — спрашиваю… Вдруг он тоже что-то вспомнил.

— Привет, Джон, все отлично, — Макс треплет за ухо Баки. И делаю вывод, что воспоминания открылись только для Нины.

Макс называет нас с Ниной по имени. Он сам настоял. И пусть это его выбор, я все равно привязался к нему. Он стал родным. Но Макс слишком серьезен. И многое носит в себе. Хотя вижу в его глазах благодарность нам с Ниной и счастье. Но он дистанцируется.

— Макс, — протяжно кричит Софи и запрыгивает на руки к Максу. Вот кого он очень любит и от кого не дистанцируется — от Софи.

Макс поднимает ее на руки и кружит.

— Ну вот, опять ты с утра пораньше будишь родителей, — нарочито строго говорит Макс.

— Они слишком