Дом - Таня Нордсвей

Во рту был металлический привкус, а зрение размывало всё кровавыми пятнами.

– Грейс? – прохрипела я.

Всё это было как сон. Мне снится этот голос. Потому что я в лесу и я одна. И я не могу умереть. Или всё-таки могу? Может, я уже на дороге в рай? Где тот тоннель из света, о котором все говорят?

– Хлоя, посмотри на меня. Хлоя!

Легко сказать посмотри. Один раз я уже попыталась. А сейчас… Сосредоточившись, я пыталась что-то разглядеть, но особо ничего не вышло – по-моему, у меня сильно кружилась голова.

– Аден, она практически не реагирует. Ты вытащил осколок?

– Хватит истерить, Грейс. Секунду. Не дёргай.

Я не чувствовала ничего: ни своего тела, ни своих мыслей. Всё было словно в вязком тумане или погружённым в кисель. Что за голоса? Может, это я схожу с ума? Всё кружилось. В какой-то момент я будто бы оторвалась от земли и увидела место, где лежала всё это время – вся трава была залита кровью. Лучше бы я этого не видела. Затем я снова стала наблюдать за кружащимся вокруг миром.

А ещё чуть позднее я очнулась в госпитале.

1 сентября 1942 года

Первое, что я почувствовала, когда пришла в себя – слабость. А затем то, что я могу пошевелить кончиками пальцев на руках. Боль в бедре пульсировала, но была не такой уж противной. Моя голова тонула в подушке, а тело занемело от долгого лежания на матрасе. Я слышала мерный гул голосов, который сочился будто бы отовсюду. Нестерпимо хотелось пить. Я попыталась что-то сказать, но из горла вырвалось лишь хрипение, однако после этого я почувствовала у губ кружку и жадно, захлебываясь в воде, начала пить.

Меня кто-то нежно гладил по голове. Дождавшись, когда я допью, мне поправили подушку. Я всё ещё не решалась открыть глаза. Мне нравился этот сон.

– Хлоя?

Я услышала мягкий голос Грейс и распахнула глаза. Это была она: всё те же вьющиеся, длинные рыжие локоны, всё те же цвета горького шоколада глаза, те же золотые веснушки на щеках и на носу, та же улыбка на пухлых губах. Но теперь под глазами залегли мешки, а сами они смотрели с беспокойством. Волосы были спутаны, а руки перебинтованы. Уловив мой взгляд, она усмехнулась и поднесла их к лицу.

– Видишь, как отвратительны заросли ежевики, через которые ты свалилась? Мы с Аденом располосовали все руки и ноги, вытаскивая тебя из того оврага. Кстати, тебе тоже досталось.

Я всё ещё не верила своим глазам.

– Грейс… Ты здесь? – мой голос был сиплым, но теперь я могла произносить слова внятно.

– Да, я здесь, – в её глазах стояли слёзы. – Я получила свой ключ и переместилась домой. Отменив эпизод, обнаружила, что на руке появился временной компас, а на нём – точка с именем Адена. Он тоже справился. Он появился в доме, и мы долго решали, как нам дальше быть, а потом, так как больше никого не было видно, отправились искать тебя.

Она остановилась, переводя дух, затем продолжила:

– Нас переместило прямо в госпиталь, но ты была дальше. Пришлось украсть машину и искать тебя – хотя мы думали, что это какая-то ошибка и странно, что ты в лесу. А оказалось… Как так вышло, Хлоя? Ты здесь одна? Мы видели, что осталось от машины после взрыва в поле. Мы думали… мы боялись, что найдём лишь тело, хотя Брайан сказал, что это невозможно, и всё же, мы… я… – она захлебывалась слезами, пытаясь взять себя в руки. Я попыталась рукой коснуться её и приободрить, но у меня это вышло очень слабо. Однако Грейс увидела мои попытки и сама вложила мне в руку свою ладонь. Я легонько её сжала. – Я испугалась.

– Всё хорошо. Я жива благодаря вам, – сказала я, хоть и сомневалась, что всё правда хорошо. – Мой компас не работал. Я не могла ничего сделать. Знаю, я очень везучая.

– Не работал? – Грейс ухватила меня за руку с компасом и попыталась его проверить. – Странно, вроде сейчас реагирует.

– А Джаспер?

Девушка сразу притихла, положив мою руку на место и покачав головой.

– Нет, не было оповещения. Он пока не справился.

Я смотрела на стену, пытаясь совладать с подступающими слезами. Нет, всё будет хорошо, просто ему попалось чуть более сложное задание. Всё будет хорошо. Он скоро справится.

Почему я не призналась ему раньше? Почему не поговорила о том случае? А если он не вернётся? Как мне жить дальше? Волна истерики начинала захлёстывать меня с головой.

– Хлоя, всё будет в порядке, – услышала я голос Грейс и повернула голову к ней. Она мне улыбалась.

– Аден?

Она оживилась.

– Он отошёл взять еды. Сейчас придёт. Он будет рад, что ты очнулась!

Мы немного поболтали с ней о том, как она получила ключ: оказалось, что её перенесло аж в средние века, где она была женой короля. У неё был выбор: знать, что человек, которого ведут на казнь, невиновен, и смириться, либо пытаться изменить решение и доказать его непричастность к смерти сестры её мужа. Ей за несколько дней до казни удалось собрать доказательства, которые сохранили жизнь этому человеку. А до этих событий она провела в замке около года – сменились почти четыре сезона. Я слушала её с удивлением и трепетом: неужели она смогла приспособиться к дворцовому этикету и выжить там целый год?

– И как же тебе удалось отыскать эти доказательства?

– У королевы всегда есть союзники, помимо целого полчища врагов, – уклончиво ответила Грейс.

Я только сейчас стала замечать, насколько она изменилась: она держалась куда сдержаннее, чем раньше, а в движениях появилась неведомая ранее грация. Она будто даже сейчас продолжала оставаться королевой, несущей на своих плечах какой-то невидимый груз. Через что она прошла? Как трудно ей было не верить никому?

– Грейс, я не представляю, как ты всё это вынесла…

– Всё хорошо, – оборвала она. – Теперь всё позади, всё в прошлом.

Но я видела, что не всё. То, что там произошло, оставило очень глубокий след в её душе. Она сидела притихшая, словно собираясь с силами, чтобы что-то сказать. Я молчала, не желая её перебивать.

– Я не знаю, как буду теперь смотреть в глаза Люку! – она уронила голову на колени, зарывшись ладонями в свою шевелюру. – Я не смогу молчать, а скажу – потеряю его. Зачем, зачем… но я не могла ничего сделать, лучше бы я и правда осталась тогда с Томасом…

Я должна была делать то, что от меня требовали, даже если я была против. Я хотела вернуться к нему. Я жила только мыслью о том, что всё наладится. Я засыпала с этой мыслью и просыпалась с ней. Я видела в каждом его лицо, пока