Дом - Таня Нордсвей

взревела уже Грейс. – Это что за дискриминация? Хлоя, это какой-то сексизм. Если идёшь ты и идут парни – иду и я.

– Стоп, я вас ещё никуда не приглашал. Расслабьтесь, – Брайан устало тёр виски. – Да, вы были выбраны домом, но если вы не можете обойтись без споров и выяснения отношений – лучше уж мы будем вечно гнить в песках времени.

Все замолкли, уставившись на него.

– Мисс Батлер получила от меня коробку с временным компасом – он поможет ей перемещаться во времени и пространстве без вашего, молодые люди, ведома. Никто не вправе отбирать у неё это право или, тем более, отнять компас и ключ. А раз у неё и её подруги весьма упрямые характеры, они всё равно найдут вас, и вы их не остановите.

Все хмуро смотрели на него, но не перебивали.

– Следующий момент: ищем мы оставшиеся четыре ключа, но один из них практически найден. Итого – три. Вас больше, чем трое. И только у мисс Батлер есть ключ. Вы можете сами разделиться или вас так или иначе разделит судьба при перемещении – я не владею этой информацией. Но если кто-то из вас отыщет ключ, а другой – нет, то вам придётся вернуться за ним, так как он застрянет в том временном промежутке. Без компаса выбраться оттуда невозможно.

Мы ждали, когда он продолжит, несмотря на то, что тишина была убийственна. Брайан выдержал паузу, лишь затем продолжив:

– И последнее: опасность. Если вас убьют до того, как вы получите ключ, то мои соболезнования. Надеюсь, вы понимаете, на что идёте.

✥✥✥

Утром следующего дня мне объяснили, как пользоваться временным компасом и что делать ни в коем случае не надо. Я слушала внимательно, но часть моих мыслей была не здесь – вечером мы должны были отправиться в прошлое искать оставшиеся ключи. Было решено, что Калеб останется с Томасом и Орбитом дома – он был против, но Грейс наотрез отказалась сидеть сложа руки вдали от Люка. После этого решения Калеб заперся в своей комнате и два часа не выходил, как бы мы его не уговаривали. Позже он, также через дверь, заявил нам, что мы кучка эгоистичных друзей и что он объявляет голодовку. Мы обедали около четырёх без него в полном молчании вместе с Брайаном, которого я пригласила присоединиться к нам, отчего чувствовала себя полнейшей идиоткой – он и Джаспер до сих пор плохо ладили друг с другом. Оставшееся время мы практически не разговаривали, лишь собирали вещи. Брайан предупредил, что каждому стоит взять с собой запас необходимых вещей, ведь если мы ненароком разделимся, то потом обо всём забытом придётся пожалеть. А на поиски может уйти много времени – никто не знает, как это работает. Особенно если у тебя нет ключа – случиться может всё, что угодно, ведь ты не управляешь событиями. Хотя я и с ключом справлялась не очень. Мда.

А ещё я вспомнила слова Брайана о желаниях, которые исполняет этот дом. Перед тем, как зайти внутрь, я пожелала, чтобы со мной были брат и семья. Неужели..?

Я часто думала об этом. О том, что я теперь имею. Ещё недавно я и помыслить не могла, что моя жизнь так обернётся. А что, если это моё желание тоже будет иметь последствия? Какую цену мне придётся за него заплатить? Однако спрашивать Брайана об этом я не решилась.

Новый компас холодил руку, напоминая, что всё это не сон. Я сидела на ступеньках и смотрела, как солнце медленно клонится к закату. Ещё на один день ближе к закату эры человечества. Ветер ласково потрепал мои волосы, а я подставила ему лицо, стараясь не думать, что ждёт нас в прошлом. В какой век мы попадём? В какие годы? Что нам придётся сделать? Все эти вопросы роились в моей голове весь день, но сейчас резко потеряли смысл.

Какая разница, если мне сейчас ничего не известно? Нам не известно. Никому не известно. Мы ввязались распутывать то, что годами копило человечество, и то, что абсолютно неизведанно. Каково это, прочувствовать на себе всё бремя истории? Которую я, кстати, знала не очень хорошо. Нам сказали, что если по ходу что-то пойдёт не так и мы изменим события – это нормально. Что это зачастую и надо делать, чтобы получить желаемое. Теперь вполне можно призадуматься о том, как один человек может изменить ход истории, просто бросив камень в воду. После этого сразу становится не по себе. А ведь так и увековечивается память среди поколений.

Продолжая своё внутреннее философствование, я не заметила, как сзади подошёл Брайан и сел рядом со мной. В своём чистейшем, отглаженном новом костюме он уселся на пыльные ступени, ободряюще мне улыбнувшись. Что за расточительство?

– Добрый вечер, – закат наложил тени на его лицо, очертив его словно греческую скульптуру. – Волнуешься?

Я неопределённо пожала плечами.

– Волнение – это нормально, мисс Батлер.

– Я не переживаю. Это должно быть странно?

Он поднял брови, но его лицо по-прежнему ничего не выражало. Типичный британец.

– Вовсе нет. Мне бы такое спокойствие как у вас в мои первые разы.

– Я… как будто стала другим человеком. Это всё сложно. Но всё настолько изменилось, что новая улучшенная версия меня сейчас гораздо спокойнее себя чувствует. Мне нравится, что я смогла измениться и из той непримечательной девушки превратиться во что-то стоящее.

– Вы всегда чего-то стоили.

– Нет, – я мотнула головой, смотря на то, как ветер запутался в кроне дуба. – Я бы ни за что не променяла новую себя на то, что было раньше. Я как будто влюбилась в то, кем стала. А стала я…

– Собой, – закончил Брайан. – Ты обрела себя и приняла то, какая ты есть. Люди не могут добиться этого годами.

– И мне очень комфортно. Здесь, я имею в виду. С ними.

– Семья? – мне кажется, он всё знал.

– Мою родную семью мне ничто не заменит, но я поняла, что есть вещи, помогающие идти дальше, – я вспомнила наши с ними совместные посиделки у костра и улыбнулась. – Они раскрывают глаза на то, чему раньше не придавала значению.

– Жизнь – вообще сложная штука, но после комфорта бывает и чёрная полоса. Вы понимаете, на что вы идёте? Что это может быть хоть и не убийственно, но очень сложно. Или даже легко. Или всё сразу. Или настолько запутанно, что вы потеряетесь и будете рвать на себе волосы от досады. Это то, как всем распорядится несмешной юмор таймлайна. Вы это понимаете?

– Какова цена за то, что дом исполнил моё желание?

Он замолчал, подбирая слова, а я повернулась, чтобы видеть его лицо. Я всё понимала. Но знала, что