Есть только ты (СИ) - Гром Ульяна

Издалека доносятся настойчивые крики чаек, почему-то звуча все громче и громче, наращивая звук и перетекая в детский плач.

- Только все испортили, - с досадой подумалось мне. Нехотя разлепила тяжелые веки. Эх, такой сон испортили дурные птицы. 

Хотела подняться, но не смогла даже пошевелиться. С трудом оторвав голову от твердой подушки, воззрилась на свои конечности привязанные толстыми веревками к металлическим кольцам, расположенным по бокам от каменной плиты, на которой я лежала практически голая, не считая двух белых повязок на стратегически важных местах. Что это? 

Хотя какая разница... хорошо-то как! Мозг снова начал погружаться в блаженную негу, но на самом краю затормозил и споткнулся о новый детский душераздирающий крик. Сознание вновь неохотно прояснилось. Так, последнее, что помню - это ласковые объятия той чудесной, с божественной внешностью, дивы. А следом мрак, темнота, страх...

- Где Энже? - в панике я забилась на алтаре, пытаясь вырваться из крепких пут. Но отчаянно дергаясь и извиваясь, не добилась никаких результатов, кроме затянувшейся веревки еще и на шее. 

Легла смирно и стала пытаться думать. Сознание все время пыталось ускользнуть и вернуть меня в состояние блаженства, апатии и обманчивого беззаботного счастья. Взгляд упёрся прямо в невысокий свод мрачной пещеры, усеянный чем-то живым и шевелящимся. Передернувшись от отвращения, скосила глаза в одну сторону - все та же пещера, но вид сбоку. Серый влажный камень, испещренный красивыми красными светящимися символами, совершенно мне непонятными. Покосилась в другую сторону - обнаружился проход в другую импровизированную комнату. Именно из нее донесся очередной вопль младенца. Господи, это же Энже! Я ее крик за последние сутки выучила наизусть. Что же делать? Кто эта женщина, что похитила нас и что ей от меня может быть нужно. Думай, Эва, думай. Это какой-то фильм ужасов. Я связана по рукам и ногам, даже голова надежно зафиксирована. Не поддавайся панике, не поддавайся панике! К сожалению, самовнушение не помогло и на смену спокойствию и апатии пришла старая добрая женская истерия. Кричать или не кричать, вот в чем вопрос!?

А камень-то не холодный и шершавый, только с подозрительными желобками по периметру. Пожалуй не буду кричать. Прикрыла глаза. Буду беречь силы на предстоящую возможную борьбу с пещерными маньяками. 

- Спит еще. Зря волновались, - раздался женский мелодичный голос прямо над моим лицом. 

Правда что ли задремать успела, пока искала выход из затруднительно-безвыходного положения?

- Хорошо, что спит, крику меньше будет. Хэлла, неужели ее преславутый маг не поставил защитные заклинания? - удивился совершенно незнакомый слащавый мужской голос.

- Ты что? Говорят, Дариус помешан на этой девице. На ней было столько невидимых заклинаний, что даже Великая богиня, со своей божественной силой, потратила целых десять минут на их уничтожение. И еще пять на избавление от следилок, из которых состояла вся ее странная одежда и обувь. Это ж надо было напялить на себя такую безвкусицу.

Вот же ж Дариус, обвешал меня с ног до головы своими игрушками, и все-равно не помогло. И будто меня кто спрашивал при выборе последнего моего наряда - мечты всех ревнивых мужиков.

- На ней помешан не только Дариус, спешу тебя заверить. Ты бы видела, что творилось на последнем императорском балу в честь помолвки его драгоценных принцесс. Из-за иномирной человечки передрались два сильнейших мага империи. Но, надо отдать им должное, без применения магии, лишь собственная сила, ловкость и смекалка. Дариус потребовал у музыкантов, чтобы те сыграли какую-нибудь веселенькую зажигательную мелодию, под которую тот будет бить морды своим друзьям, Вильгельму в том числе, представляешь? Императору бить морду! Не зная истинного положение вещей, я бы мог подумать, что Вилл стал слаб и пора его заменить на более молодого и сильного правителя. Все присутствующие дамы дружно упали в обморок, но не применули при этом подсматривать за высокопоставленным мордобоем, - тем временем продолжал вещать мужской голос.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

На этих словах, я чуть себя не выдала, еле сдержав рвущееся наружу фырканье от представленной картины. 

- А что было потом? - нетерпеливо поторопила рассказчика какая-то Хэлла. И голос ее мне показался отчего-то знакомым.

- Потом был настоящий кулачный бой под чудесную ритмичную музыку. Это было такое задорное веселое зрелище! Простолюдины из дешевых таверен обзавидовались бы мастерству наших высших чинов империи драться на кулаках. Сначала Дариус разбил красивое лицо эльфу за то, что тот упустил его драгоценную невесту. Затем врезал правителю демонов, но тот давал вполне достойный отпор. Правда, недолго. На стороне мага была ярость и ревность, а демон всего лишь веселился... до тех пор, пока не потерял пару зубов и не перестал видеть подбитым глазом. Вот была умора!

Тут мужчина противно и визгливо засмеялся, а его спутница, продолжая с чем-то копошиться возле меня, прикрикнула на него:

- Да не ори ты! - и тут меня осенило: это та самая неудачливая охотница на Саймона из белого клана, сестра Мариель. Да, женская хитрость и мстительность не зря воспета в легендах. Жаль, что дракон ее не догнал в ту ночь. Ох, как жаль. - Что дальше было? Пока мы ее подготовим к ритуалу жертвоприношения в угоду кровавой богине, я хочу дослушать эту историю до конца. Поторопись!

- Да, что там могло быть дальше? Следующим в очереди был император, но это же почти брат Дариусу. Они росли вместе, тренировались, знают все слабые и сильные стороны. Бой был захватывающим и необычайно зрелищным. Честно говоря, большинство гостей уже разъехались по домам. Маг специально подобрал время в конце бала, чтобы было где разгуляться его бешеной ревности и не портить праздник принцессам. Я даже выиграл пару сотен золотых, поставив на мага. Император сражался достойно, но либо его любовь не так сильна к девке, либо он действительно слабее. И я склоняюсь к последнему. В общем под конец первый советник окинул победным взглядом своих побитых и весьма потрёпанных друзей и пообещал устраивать такие разминки хоть каждый день, если один из них посмеет даже вздохнуть не очень ровно в ее сторону. А потом развернулся и одним точным ударом сбил с ног альфу белых волков, представляешь. Сказал, что не смог удержаться и давно об этом мечтал. Ох и скандал разразился!

- И что они все в ней нашли? Но мне в общем все равно, главное, я получила желаемое - и от выродка избавлюсь и этой, не в меру любопытной человечке, отомщу за то унижение, что испытала по ее вине! Пойди проверь маленькую дрянь. Я пока здесь закончу. Нельзя допустить ее преждевременной кончины.

Послышались удаляющиеся шаги. 

Только после этого осмелилась приоткрыть один глаз и, из-под опущенных ресниц, смогла разглядеть чем же она так была увлечена. Драконица из клана Белых, методично и аккуратно наносила такие же странные символы на алтарный камень вокруг меня, как и на стенах пещеры. Затем приступила к росписи моей кожи. Руки, ноги, живот, грудь и даже стопы скрупулезно покрывались черной краской, оплетая меня рублеными линиями и жуткими символами. Только жертвоприношений мне не хватало! Неужели и младенца ждёт такая же участь? Внутри все похолодело, к горлу подступила тошнота, желудок взбунтовался. Может, попробовать договориться? Но если они фанатики, то с такими никакие уговоры не действуют, только грубая сила.

Почему у всех попаданок в новом мире обязательно просыпается магия, суперсила, недюжие способности, а у меня только способность притягивать неприятности и мужиков? Где справедливость? И где все эти преславутые ухажёры, когда они так нужны?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Закончив с художественной росписью на моем теле, девушка принялась зажигать большие свечи по разным углам и в небольших нишах в стенах при помощи магии. В скором времени пространство озарилось мягкими тёплыми бликами от тусклого жёлтого огня красных свечей. Боюсь даже представлять, из чего они могут быть сделаны. В процессе драконица начала напевать заунывную нескладную песню на непонятном языке. Слова были обрывистые, резкие, с множеством рычащих и шипящих звуков, а в некоторых местах она даже жутко подывавала и постанывала. Атмосфера страха, боли и отчаянья, а еще предчувствия чего-то близкого и непоправимого стало душить меня. На ее призывные мерзкие песни под сводами зашевелились неведомые твари, захлопали крыльями, защелкали и заскрежетали когтями по камню. Она ходила вокруг меня, то вздымая руки к небу, то опуская их к самому полу, то закатывала глаза, то раскачивалась из стороны в сторону.