Разлом. Том 2 (СИ) - Островская Алина

— Донна… не трещи. Ты мешаешь думать.

— Простите, госпожа… Просто я так… так расстроена и напугана…

— Не надо было перемещать его порталом. Это только усугубило и без того незавидное положение, — твёрдо констатировала женщина, задумчиво осматривая рану наследника.

— У меня не было другого выбора… Вы бы видели в каких условия его содержали! Без еды и воды… а каких усилий мне стоило попасть к нему в темницу!

Женщина наградила ее долгим нечитаемым взглядом и удовлетворительно кивнула.

— Промой пока раны.

Сама незнакомка отошла в сторону скалистого выступа, на котором валялась впопыхах кинутая сумка, и принялась копошиться в ней. С виду холщовый мешок казался небольшим, но рука женщины окунулась в него почти по локоть. Раздалось дребезжание стеклянных пузырьков в аккомпанементе недовольного ворчания. Спустя несколько минут усиленных поисков, она-таки вынула склянку и махом проглотила содержимое.

Донна, закончив с раной на спине, принялась омывать разбитое лицо наследника. Чтобы связанного бить много силы и смелости не надо… сдачи-то не даст…

— Скорее, у эликсира короткий период действия …, - знакомая незнакомка отодвинула встревоженную Донну от раненного и, слегка раскачиваясь из стороны в сторону, принялась зачитывать заклинание.

Когда первые слова долетели до ушей Донны, девчушка испуганно охнула, закрыла лицо ладонями и инстинктивно попятилась назад.

Звучание слов набирало силу, пока не стало эхом отражаться от покатых стен пещеры. Я внимательно следил за Альдериком и этой женщиной, точно понимая, что именно в эту минуту узнаю истину. Быть может, как раз в этот момент и произошла смена душ?

Я оказался прав лишь отчасти…

Глаза Альдерика распахнулись на несколько крохотных мгновений. Он нахмурил брови и внимательно посмотрел в лицо склонившейся к нему женщине, а затем снова погрузился в сон.

— Нет! — с досадой вскрикнула та, скинув с алтаря низенькие свечи. Напуганная Донна подскочила к наследнику и прижалась ухом к груди, которая казалось перестала вздыматься.

— Еле-еле бьется, Хала…, - шмыгнула она носом и приложила пальцы к сонной артерии, отсчитывая снижающийся пульс. — Он умирает!

— Демоны Аваллона! — зарычала Хала и одним рывком отцепила девчушку от наследника. — Не путайся под ногами!

Донна упала у подножия алтаря и тихонько заплакала, обняв колени руками. Она читала какие-то молитвы чужим богам, но так горячо, что я не усомнился ни на йоту: ее точно услышат.

Хала же, на истерики время не тратила. Выхватила из-за пояса кинжал, полоснула свою ладонь и нарисовала кровью символы на побледневшем лице Альдерика. Его глаза, закрытые веками, беспокойно метались из стороны в сторону, словно наследнику снился дурной сон. Пальцы на руках подрагивали и дыхание становилось рваным, отрывистым.

Из уст мага текло новое заклинание. Темное и густое, обволакивающее пленника с головы до ног. Она повторяла и повторяла одну и ту же фразу… Долго, бесконечно долго. И в какой-то момент я заметил изменения. Цвет лица наследника улучшился, утратив болезненную серость, глаза перестали метаться и дыхание стало глубоким, ровным. Ссадины на лице стягивались прямо на глазах, не оставляя после себя даже розовых рубцов… А Хала… Ее голос хрипел, грубел, сипел и я обернулся, встревоженный этими изменениями. Передо мной больше не стояла женщина средних лет. Это была старуха… седая и морщинистая, узнать которую удавалось только благодаря тому же упрямому и цепкому взгляду. Сжав кулаки, один из которых до сих пор кровоточил и капал багровыми каплями на пол пещеры, она упрямо продолжала читать заклинание, теряя свою жизненную силу…свою молодость. Еще и еще, пока обессиленно не осела на землю.

Донна с широко распахнутыми глазами подскочила к ней и взяла в кольцо рук, поддерживая хрупкий стан. Сухонькая, как веточка. Практически обескровленная. Она подняла неестественно (для нового облика) живой взгляд и разомкнула серо-сиреневые губы:

— Его тело цело, но душа… она ранена и не может пребывать в гармонии с телом, пока не вылечится… кхе…кхе… Найди Налу… она поможет сохранить сосуд до возвращения души. Запомни, Донна… Этот мальчишка принесет нам мир… Его жизнь ценнее всех наших…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Последние слова мага оказались спусковым крючком. Резвой пулей, прорвавшей буферную оболочку памяти, бережно ограждавшую мой неподготовленный мозг. Теперь меня захлестнули свои собственные воспоминания… не казавшиеся навязанными или чужими. Белые пятна памяти заполнялись красками, повествуя о моей той, другой жизни. Детство и юношество, воспитание и тренировки, уроки отца и мать, которая слишком рано ушла… Мое поражение в войне, а вместе с ним и ярость. Желание вернуть доброе имя своей династии, восстановить справедливость, облегчить ношу своему народу. Смесь воспоминаний из двух жизней и ураган разных чувств смешались в одном флаконе.

В той пещере я уже не был просто Юрой.

Не был и тем Альдериком, что замертво лежал на монолите.

И уж точно не был Рюриком.

В той пещере я отыскал нечто большее. Лучшую версию себя.

Глава 10.

Резкий вдох и подъем корпуса, как от тени ночного кошмара, вернул меня в реальность. Старуха по-прежнему пыхтела трубкой мира, заполоняя тусклое пространство шатра горьким дымом, и с весёлым прищуром глядела на меня. Я мысленно отмахнулся от ее ликования и упоения собственной правотой, ибо в голове гудели, по меньшей мере, лопасти вертолета. Они же взбивали мозг в кровавое смузи, иначе не объяснишь дохлые попытки мыслить и анализировать. С тихим стоном помассировал виски… голова трещит так, будто я несколько недель не просыхал.

— Это ничего… это пройдёт, — многозначительно прохрипела старуха с удовольствием выпуская струю дыма к потолку. Старуха… после путешествия по воспоминаниям я смотрел на неё иначе.

Нала… маг, который все это время поддерживал молодость в моем теле. Раньше она была разительно свежее… Я попытался напрячь память и выловить что-нибудь ещё интересное… ах, вот, кое-что есть. Это она после долгих попыток вернуть мою плутавшую душу в тело, помогла реинкарнировать в земной жизни. И вот в тридцать пять лет, как раз в возрасте Альдерика, я погиб там, чтобы вернуться домой. Хотя, мне сложно ещё понимать где мой дом на самом деле.

— Я обязан поблагодарить тебя, Нала, за все.

— Ты обещал вонзить мне кол в сердце, передумал? — хрипло смеётся она надо мной, откладывая трубку в сторону.

После ее слов в голове тут же промелькнул короткий сюжет, когда я потерянный Бог знает где, в эфемерном состоянии души неприкаянно плутал меж мирами. Конечно, она предлагала мне невиданное! Шагнуть на землю и прожить человеческую жизнь. Мне, наследному принцу, долг которого не позволял потратить несколько десятков лет впустую. Вот я и пригрозил… но ведь иного выбора не было.

— Беру свои слова обратно. Ты не шаралатанка, — примирительно приподнял руки и даже улыбнулся.

— Все вы, королевичи, заносчивы и самолюбивы. Никогда не ошибаетесь…

— Отнюдь.

— Не вынуждай меня пожалеть о проделанной работе.

— С возрастом твой скверный характер стал ещё хуже, — хохотнул я, насмешливо нахмурив брови.

— Уйди с глаз моих, паршивец.

— Второго предложения не надо.

Мне и самому не терпелось встретиться с другом. Теперь-то я без всяких сомнений мог так назвать Даэрона. А Эли… Она дочь моего злейшего врага. И об этом ещё стоит подумать на досуге…

Шатёр весело попрощался со мной шуршащей шторкой. Я вдохнул полной грудью, вытесняя хвойным ароматом леса ту гадость, что курила Нала. Табак ей что ли привезти в благодарность? Южный Фоксмил всегда славился курительными смесями… Нет, как-то это слишком мелочно и несерьёзно. Тряхнул головой, избавляясь от дурацких помыслов, и бодрой походкой направился к огромному костру, возле которого собралось не меньше половины всего селения. Там же, поедая похлёбку из глиняных тарелок, сидели Даэрон и Эли. В сумерках блики огня плясали в глазах обоих, озаряли лёгкие улыбки. Кто-то из местных настукивал в этнические барабаны ритмичную мелодию, кто-то уже танцевал, шурша забавными юбками. Люди говорили, смеялись, и мои спутники казались весьма вовлечёнными в это вечернее мероприятие.