Шаман - Кристофер Сташеф

Огерн запрокинул голову, словно почувствовал неприятный запах.

— Что же, у них законов нет? Неужели ни одного из них не учили, что можно, а что нельзя?

— Может, они это и знают, но только каждый для себя, ну, или ради другого ваньяра. Всякий, кто не из их племени, для них вне закона и является честной добычей для любого, кто хочет забрать себе его или ее. Иногда ваньяры щадят мужчин-воинов. Их обращают в рабов. С женщинами обращаются не лучше.

— И что же за люди попадают к ним в рабство? — Глаза Огерна под насупленными бровями погрузились в тень.

— О, там были люди из многих племен, даже из тех, которые нам незнакомы.

— А бири?

— Были и бири, — со вздохом отвечал Бреворо. — Хотя и не очень много.

— Понятно, ведь большая часть нашего народа живет на западе.

— Ваньяры и до них доберутся, не сомневайся.

Огерн выпрямился и уже готов был вскочить.

— Нужно предупредить их!

— Ну, не нынче же ночью, — одернул его Лукойо. — А может, у нас это и вообще не получится.

Огерн устремил на Лукойо взгляд широко раскрытых глаз.

— Неужели тебя не заботит судьба твоего родного кочевого племени — племени, которое приютило и вырастило тебя?

— За что мне о них заботиться? Что они мне сделали? Давали мне возможность таскать для них воду да дрова для костра? Оскорбляли мою мать и безжалостно мучили меня? Пусть, пусть они достанутся ваньярам, я буду только рад! Если ваньяры потратят на их истребление неделю или больше, то тем самым твой народ проживет больше — пусть хоть на что-то сгодится мое племя. А что до нашего дела — то разве не важнее уничтожить источник угрозы, чем саму угрозу?

Огерн опустил плечи.

— Что-то в этом есть.

— Не бойся, мы передадим весточку вашим сородичам, — заверил Огерна Бреворо. — Но о чем это вы? Как это? Как это можно «уничтожить источник»? Не собираетесь же вдвоем убивать всех ваньяров до единого?

— Двое могут собрать еще людей, — быстро ответил Лукойо, пока Огерн ненароком не выболтал торговцам, кто они такие на самом деле и что у них за цель. — Ну а скажите, до бири ваньярам год добираться, если не больше, верно?

— Может, и так, — согласился Бреворо. — Тут все зависит от того, как у них пойдет дело, как их встретят народы по пути до бири. А двигаться быстро — это ваньяры умеют. У них такие коробки есть на кругах, круги эти они колесами называют, а коробки — повозками, это если коробки маленькие и предназначены для боя, а когда эти коробки большие и в них возят тяжелые грузы, тогда они называются «фургон». И в те, и в другие впрягают лошадей — ваньяры их не только едят и доят. Словом, они умеют за день одолеть такой путь, какой пешие проделывают за неделю:

— Значит, и в земли бири они могут попасть очень скоро, — снова разволновался Огерн, а Лукойо накрыл его руку своей рукой.

— Могут, — согласился он. — Но им помешают клайя.

— Клайя — это кто такие? — поинтересовался Бреворо.

— Одни из созданий Улагана, — ответил торговцу Лукойо. — Полушакалы-полулюди. Они разве вам не встречались?

— Лично я их ни разу не видел, — покачал головой Бреворо. — Наверное, улины их поселили на севере. Но разве шакалы не привыкли идти по пятам за львами?

— Вместо львов тут ульгарлы, — ответил полуэльф. — Я тоже ни одного раньше не видал и предпочел бы и дальше не видеть.

Бреворо поежился.

— И я тоже! Ни улина, ни ульгарла ни одного не видел и молю Ломаллина, чтобы никогда не довелось! А с чего эти полузвери так обнаглели?

Лукойо пожал плечами.

— Да им Улаган велел. Ульгарл их, поди, бичом погоняет. Ну а ваньяры-то кого-нибудь боятся?

— Да поговаривали про каких-то чудищ. Вроде наполовину — желтокожие люди, а наполовину — пони. Значит, поменьше лошади будут. И вроде эти чудища нападают, словно молнии, и не ведают жалости, и убивают все живое. Я, правда, в эти россказни не больно-то поверил. Болтают же ваньяры, что их самих больше, чем аврохов в их стадах. Что они землю побольше хотят — вот это правда. Разъезжают, варвары, в своих повозках, размахивают обоюдоострыми топорами. На родной земле их чересчур много наплодилось, вот они и отправились грабить да убивать и пересекли все степи к северу от Междуречья.

— Междуречье… — нахмурился Огерн. — Слыхал я про эти края. Говорят, будто бы там земля такая плодородная, что люди живут из года в год на одном и том же месте и не надо им даже охотиться. — Они только сеют зерна да собирают урожай.

— Это верно, и деревни там настолько разрослись, что превратились в города. Самый северный — Мерузу, а сами южный — Куру!

— Но ваньяры, конечно, не осмеливаются нападать на эти могучие города!

— Представьте себе. Одно из своих войск они послали как бы на разведку, проверить, пошлет ли Междуречье против них свое войско, если они пойдут набегом на юг.

— Одно войско, ты сказал? — изумился Лукойо. — Стало быть, у них их несколько?

— Повторяю, их очень много. Старейшины поговаривают, будто есть еще племена их рода, которые странствуют по югу и востоку, а сюда, на запад, не суются. Так что на юг пойдет где-то с три четверти всего ваньярского народа. Они узнали о богатстве и роскоши южных городов от тех людей, которые не так давно попали к ним в рабство и решили захватить и поработить эти города. Прежде всего ваньяры нападут на Кашало — богатый город на восточном берегу пролива между двумя внутренними морями. Пролив там широкий, можно сказать, сам по себе маленькое море.

— Это город — к западу от Мерузу, — уточнил Огерн.

— Городов на восточном берегу Срединного моря несколько. Там живут купцы-мореходы. — Бреворо усмехнулся. — Я бы не взялся с ними состязаться, но они торгуют только с прибрежными городами, а мои люди ходят везде: вдоль рек, и по полям, и по лесам. — Бреворо вытащил из мешка небольшой сосуд. — Кашальское вино, — пояснил он. — Выпьете ли со мной за то, чтобы город выстоял против ваньяров?

— Это мы с радостью! — воскликнул Лукойо.

— Не обращайте на него внимания, — улыбнулся Огерн. — Этот за что угодно выпьет. — Однако сам взял чашку. — Значит, положение у горожан безнадежное?

Бреворо, наливая кузнецу вино, пожал плечами.

— Пока я не слыхал, чтобы ваньяры нападали на города. Но с другой стороны, я и о ваньярах только с месяц назад узнал. — Он печально покачал головой. — Нас, торговцев, очень печалит то, что Кашало грозит беда. Хороший там народ, торговцев встречают гостеприимно, и к тому же люди там честные, хотя порой с ними приходится и поторговаться.

Огерн уставился на торговца.

— Горожане — и ты говоришь «хорошие»? Что, не такие, как в Куру?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});