Рискни (ЛП) - Кэррингтон (Керрингтон) Сэм

Воздух на улице остыл, но Анне не нужна была хлопчатобумажная куртка, которую она взяла с собой по настоянию матери «на всякий случай» — для летнего вечера она все еще была сносной. Она перекинула её через руку и поспешила догнать Пэта, который поднимался на холм по направлению к церкви.

— Помедленнее, — сказала она, ее дыхание участилось. — К чему такая спешка?

— Не хочу, чтобы кто-то сплетничал, вот и все. У Тины и так забот хватает.

— Куда мы направляемся? — спросила Анна, когда они свернули налево. Ее сердце пропустило удар. Он что, ведет ее в Блэкстоун-Клоуз?

— Туда, где нас никто не побеспокоит.

Черт, он вел ее туда. Нервный трепет наполнил ее желудок. Он казался сердитым. Разумно ли было следовать за ним? На ходу она шарила в сумочке, сжимая пальцами мобильный телефон. Несмотря на возникшее у нее неприятное чувство, она продолжала следовать за ним по улице, свернув в тупик, ведущий к бунгало Билли Коули.

— Не думаю, что нам нужно туда идти, — сказала Анна.

Сейчас было бессмысленно затевать спор; они находились прямо перед бунгало. В темноте оно было еще более жутким, единственное освещение исходило от уличного фонаря на полпути вниз по дороге и слабого света, льющегося из окон бунгало по соседству с ним.

— В детстве ты очень любила проводить здесь время.

— Дети не умеют бояться, — просто сказала она.

— Правда? Я слышал достаточно визга и видел достаточно убегающих детей, которые говорили по-другому.

— Но это не тот же самый страх, не так ли? Не тот, который приходит с опытом, когда ты на собственном горьком опыте узнаешь, что люди могут быть порочными и жестокими. Злыми.

— Дети тоже могут быть такими, помни.

— О, я не говорила, что этого не может быть, просто в детстве страхи не укоренились, и дети не думают о последствиях; они не взвешивают все возможные последствия, как это делают взрослые. Или большинство взрослых, во всяком случае.

— Звучит так, как будто ты сейчас говоришь по собственному опыту. — Он вздернул подбородок, затем посмотрел ей прямо в глаза. — Что ты помнишь о том дне, Белла? — тихо спросил он.

— Анна, — устало сказала она. — Ты имеешь в виду тот день, когда ее похитили? Как ни странно, не так уж много. Можно подумать, это запечатлелось в моей памяти, не так ли? Дело в том, что я не уверена, что могу отделить то, что я на самом деле помню с тех пор, от того, что я помню постфактум или годы спустя. Обрывки воспоминаний других людей, газетных статей, новостных сюжетов — все это перемешалось в моей голове. Чья память — чья?

— Так я и думал.

Анна прищурила глаза.

— В смысле?

— То есть я не думаю, что ты можешь точно вспомнить что-то, что произошло, когда тебе было десять, каким бы травмирующим это событие ни было. И на самом деле, я бы зашел так далеко, что выдвинул гипотезу, что ты плохо помнишь это из-за того, что это было травмирующе.

— Хорошо, сейчас я не очень хорошо помню события, но в то время, когда мне было десять и мою подругу похитили, я бы могла точно рассказать, что произошло. Точно. Только сейчас, спустя годы, все стало запутанным.

— Может быть. — Пэт пожал плечами. — Может, и нет. В любом случае, о чем ты хотела меня спросить?

Анна подавила растущее чувство раздражения. Кто он такой, чтобы говорить, что она может вспомнить, а что нет, и почему? Однако сейчас было не время вступать в дискуссию о воспоминаниях.

— Я хотела услышать твою версию того, что произошло в тот день, когда пропала Джони.

— Я был на станции Бови, разбирался с подростком-плаксой, который взял машину своего отца для увеселительной прогулки, когда мне позвонили. — Пэт вздохнул, глядя куда-то вдаль. — Тина была обеспокоена тем, что Джони поздно не вернулась домой. Я сказал ей, чтобы она не волновалась, она недалеко. Боже. Я слышу, как произношу эти слова. Как бы то ни было, я покинул станцию и поехал обратно в Мейплдон, предполагая, что к тому времени, когда я доберусь до дома Тины, Джони уже будет дома, а Марк отчитает ее за опоздание. Но, очевидно, это было не так. Было около восьми часов, когда поисковая группа начала ее поиски. Тина сказала, что обзвонила всех родителей друзей Джони, но никто ее не видел. Кроме тебя. Но Мюриэл сказала Тине, что ты вернулась домой в шесть. Так что оставалось учесть двухчасовой разрыв.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Но я рассказала тебе о том, как она залезла в грузовик Билли, ты это знал. Полиция это знала.

— Это был не тот день, когда она пропала, Бел… прости, Анна. Вы с Мюриэл появились в участке только в пятницу, примерно через тридцать шесть часов после того, как ее объявили в розыск.

— Этого не может быть, верно? Должно быть, это было в тот же день или, может быть, послезавтра, если было поздно… — Анна приложила пальцы к вискам, пытаясь вспомнить.

— Нет. Все верно. Это была причина, по которой я так волновался. И злился, если честно. Если бы мы сразу получили информацию… — Пэт замолчал, его взгляд скользнул в сторону от Анны.

— Черт. Если бы я дала информацию сразу, вы, вероятно, поймали бы его до того, как он убил ее. — Огромный комок застрял у Анны в горле, слезы защипали глаза.

— Ты была всего лишь ребенком и, вероятно, не осознавала всей серьезности ситуации. Минуту назад ты сама сказала, что дети на самом деле не думают о последствиях. Ты бы не подумала об опасности, в которой находилась Джони.

И тут Анну осенило. Она бы знала. Должна была знать. Это был Билли Коули… она боялась его, боялась, что он каким-то образом отомстит им за шалости «Тук-тук». Если она видела, как Джони садилась в его грузовик, почему она сразу ничего не сказала?

— Думаю, я бы знала об опасности, Пэт. Каждый ребенок боялся Билли… Боже, даже некоторые родители… я, должно быть, просто была в ужасе… в шоке или что-то в этом роде, верно?

Пэт на мгновение задумался, затем кивнул.

— Да, на самом деле, я помню, что именно это сказала твоя мать в участке: что ты была в шоке и не произнесла ни слова. Она сказала, что ей пришлось медленно вытягивать это из тебя, и как только ты сказала ей, она немедленно отвезла тебя в участок.

Для Анны это имело больше смысла. Она была робким созданием, без сомнения, она была бы травмирована тем, чему стала свидетельницей. Но, тем не менее, чувство неловкости сотрясло ее, посылая покалывающее ощущение холода, похожее на сосульки, каскадом стекающие по позвоночнику.

Хотела ли она, чтобы у Джони были проблемы с Билли? Могло ли это также быть причиной того, что она хранила молчание почти два дня спустя? Чтобы наказать ее?

Глава 68

2019

Лиззи

Усталость волнами накатывала на нее. Это был долгий, напряженный и эмоционально насыщенный день. Все, чего она хотела — это поесть, принять душ и погрузиться в свою большую мягкую кровать. Но вступительное заявление Гвен, когда она вошла в приемную, разрушило эти пожелания.

— К тебе посетитель, — сказала она, преувеличенно подмигнув.

— Правда? Ты уверена, что это ко мне? — Голос Лиззи звучал так же раздраженно, как и она сама.

— О, да. Он определенно к тебе, — весело сказала она. — Я проводила его в гостиную. Я принесу тебе чаю. — Она исчезла, оставив Лиззи цеплять улыбку на лицо, прежде чем войти в дверь, ведущую в гостиную.

— Дом!

Дом ухмыльнулся и подскочил к ней, выглядя как взволнованный щенок, который неделю не видел своего хозяина.

— Привет, красавица. Боже, я скучал по тебе, — сказал он, выжимая из нее жизнь и крепко целуя. Она была отчасти раздражена тем, что он появился без предупреждения, и отчасти испытала облегчение от того, что он, казалось, был в порядке, их последний разговор не был хорошим и закончился резко, негативно.

— Я тоже скучала по тебе. Однако ты не упомянул, что путешествуешь.

— Я думал, что удивлю тебя. — Его улыбка дрогнула.

Это ему определенно удалось. И хотя Лиззи была действительно рада его видеть, время было выбрано не самое лучшее, и она боялась настоящей причины его шокирующего визита. Это было не похоже на него — появиться, когда она была на работе; должно быть, это из-за того, что он сказал. Из-за того, что он узнал. Лиззи слишком устала для такого рода конфронтации.