Согрей меня - Лина Манило

в уме самые безопасные для своей семьи варианты.

Андрей догадался, что хотел Коршун: голову Сергея. Появился возле их дома, напугал Свету и хвалил их детей, действительно красивых и воспитанных.

Это была угроза в первую очередь ему, Андрею. Завуалированный приказ привести брата, иначе пострадают те, кто зла не заслужил.

– Света, не молчи! На море ты хотела?

– Да, но…

– Никаких «но»! – громыхнул в трубку. – Слушай меня и делай, что скажу. Сейчас я позвоню Стелле из турагентства, куплю для вас хорошую путёвку. Ты, главное, съезди туда с документами, собери всё необходимое и уезжай.

– Но как же… а ты? Ты с нами полетишь?

– Нет, – прикрыл глаза, размял пальцами переносицу. – У меня ещё дела в городе, работу я бросить не могу. Сама понимаешь, отпуск мне не дадут.

– Но мальчики и так тебя почти не видят.

«Нашла, когда морали читать!»

– Света! Сейчас не время разбираться в том, какой я отец.

– Ладно, – согласилась. – Только не в Таиланд, хорошо? Я его не выношу: душно, влажно и жарко. Можно в Париж путёвку?

– Иногда ты невыносима, знаешь?

– За это ты меня и любишь.

Андрей снова закатил глаза и нашёл в бардачке пачку сигарет.

– Если самый горящий тур будет в Таиланд, туда и полетите, – тоном, не терпящим возражений, заявил Андрей.

Света уже не спорила, и в итоге именно в Тай получилось взять тур. Иронично. Но Париж будет потом, сейчас важнее было обезопасить семью от Коршуна, который вился над ними всеми, загоняя, как трусливых зайцев.

Злость вскипела в Андрее. Закончив разговор со Стеллой, перезвонил Свете и дал чёткие указания. От жены немногое требовалось, и она пообещала всё выполнить и слова не сказала против Таиланда.

Бросил на соседнее сиденье телефон и рванул с места. Забуксовали на повороте колёса, заскрипел натужно корпус, и это довело Андрея до максимальной точки кипения. Последней каплей всегда становится какая-то мелочь.

Ведь всё это из-за Сергея! Из-за его желания стать крутым бизнесменом. А ведь Андрей его предупреждал, пытался оградить от мутной сделки с Коршуном, даже морду ему набил, но брат ничего не слышал. Самый умный, черти бы его задницу разорвали.

И все бы вышло удачно, но партию товара арестовали на границе, сгорел склад со всем нажитым. Коршун захотел свои деньги обратно, и Сергей придумал отличный ход: снова ни с кем не посоветовался и сдал Коршуна ментам. И вроде бы замечательный план придумал: Коршуна посадили, его подручные разбежались в стороны от подбитого налету вожака, но самые верные были рядом. У Коршуна на воле остались глаза и уши, потому Сергей «умер»…

Андрея гнал вперёд страх: за детей, Мару, Светку. О себе почти не волновался, а вот о близких беспокоился.

Когда, наконец, показался покосившийся домик, купленный однажды на подставное лицо, бросил машину и бегом к нему помчался. Вокруг стояла звенящая тишина, и дыхание Андрея казалось особенно хриплым. Изо рта вылетали облачка пара, мороз кусал за щёки, но всё это тонуло в бесконечной злобе, клокотавшей внутри.

Сергей ждал его в доме. Поднялся на встречу, развёл руки в стороны и получил удар в челюсть, сваливший его на пол.

– Это все из-за тебя, сволочь, – прохрипел Андрей и пнул лежачего брата под ребра. – Ненавижу.

Глава 35

– Знаешь что? Тебе нужно чаще бывать в магазине, – Мара стояла возле практически пустого холодильника и гневно хмурила брови.

Мара ранним утром на его кухне – это ли не сладкий сон?

Рассвет проник в комнату серебристым лучом, стекло царапали ветки облетевшего тополя. Стас, ещё толком не проснувшись, почесал голову и пару раз моргнул.

И ведь оставалась у него раньше и завтрак готовила, но почему-то именно сегодня так сладко ныло сердце, когда Стас смотрел на эту женщину, одетую в его рубашку, невозможно на нее большую.

– Знаешь ли, трудно приготовить завтрак, когда из продуктов в наличии аж целое ничего, – продолжала Мара и возмущённо тряхнула головой. – Удивительно, что с таким питанием у тебя нет язвы или дефицита веса!

Это было так забавно. Женщина, под ногами которой разверзлась пропасть, волнуется о питании Стаса. Забавно и трогательно.

– Брось, я не голодный, – Стас обхватил ее руками, поднял в воздух и перенес поближе к столу. – Вернее не в том смысле.

– А в каком? – Мара заерзала, устраиваясь на краешке стола. Для равновесия обхватила Стаса длинными ногами, сомкнула их в лодыжках на его пояснице.

– В самом первобытном смысле этого слова, – легонько куснул Мару за шею, лизнул чувствительное местечко у основания горла. Заглянул в глаза, ища в них ответы. – Мне, наверное, сейчас нужно тебя беречь? Мара, мне не пятнадцать, я вполне способен тормознуть с сексом, если ты не готова.

– Все самое ужасное уже случилось, – Мара обвила руками шею Стаса, положила голову на плечо, прижалась грудью, горячим сердцем. – Я пока в шоке, но одного точно не хочу.

– Чего?

– Чтобы ты носился со мной, как с хрустальной вазой. Я и так пять лет потратила на… на черт знает что я их потратила! – зло стукнула кулачком Стаса по груди. – А сейчас я хочу жить.

Большего Стасу не требовалось. Какие ещё нужны слова?

Пальцами коснулся приоткрытых губ Мары, пухлых и сочных. Их хотелось целовать бесконечно, всю Мару хотелось целовать, не пропуская ни единого сантиметра кожи.

Мара прикрыла глаза, чуть откинула голову назад, отдаваясь во власть ощущений. Стас провёл пальцем дорожку вниз от губ, по горлу, обвёл ключицы, задевая что-то глубинное внутри, рвущееся на волю от каждого прикосновения.

Мара крепче сжала ноги, привлекая Стаса ближе. Её кожа горела, в голове стоял туман – всё, чего хотелось: чувствовать и осязать. Одежда мешала, на позвоночнике выступила горячая испарина.

Губы Мары дрожали, из груди вырвалось тяжёлое дыхание. Кончик розового языка манил к себе, и Стас не сдержался: коснулся его пальцами, влажного и горячего.

– Хочешь меня? – в голосе Стаса мелькнула та самая