Непокорная - Бертрис Смолл

Он не мог выбросить ее слова из головы и тогда, когда через несколько дней после той ночи они отправились на бал, который давала леди Джерси. Поздоровавшись с хозяйкой, они направились в необычайно оживленный бело-золотой бальный зал. Всего лишь чуть-чуть меньше того, что в Элмаке, он с легкостью вмещал множество гостей. На высоких, от пола до потолка, окнах висели белые в золотисто-желтую полоску атласные драпировки. А между окнами красовались деревья, усыпанные белыми и желтыми цветами. Восемь хрустальных люстр освещали танцующих. Оркестр расположился на помосте в окружении пальм в высоких кадках. У стен стояли позолоченные стулья с розовой атласной обивкой, предназначенные специально для тех, кто слишком устанет от танцев.

Первый, кто встретил их, был Георг Бриан Браммел, более известный как Красавчик Браммел. Он немедленно подхватил Миранду, любезно взяв на себя труд ввести ее в высший лондонский свет. Это был высокий элегантный мужчина с тщательно причесанными рыжеватыми волосами и пронзительно-голубыми, очень живыми глазами. Если у человека, смотрящего на него, и создавалось впечатление, что тот смеется над ним, то только потому, что природа наградила его причудливо изогнутыми губами. Именно благодаря ему в моду вошли строгие черные вечерние костюмы для мужчин.

— Леди Данхем, я слышал, что Америку считают родиной богов, но теперь я точно знаю, что это так, ибо вижу перед собой истинную богиню. Преклоняю колена перед вами, о божественная!

— Ни в коем случае, мистер Браммел! Я не хочу, чтобы вы испортили свой великолепный костюм, — возразила Миранда.

— Бог мой, вы столь же умны, сколь и красивы! Я чувствую, что уже влюблен. Пойдемте, богиня, я непременно хочу познакомить вас со всеми своими друзьями, как хорошими, так и плохими. Вы ведь не против, милорд? Нет, конечно же, вы не имеете ничего против. — И он умчался с Мирандой, оставив Джареда одного, правда, ненадолго.

— Так, так, так, — Джаред услышал знакомый, чуть хрипловатый голос. — Похоже, благодаря Красавчику твоя жена будет иметь бешеный успех.

Джаред заставил себя растянуть губы в приветственной улыбке и повернулся к Джиллиан Абботт. На ней было совершенно прозрачное черное шелковое платье. Холодный синий огонь бриллиантового колье, вспыхивающего от каждого ее движения, отвлекал взгляд от ее вызывающе откровенного наряда.

— Джиллиан, ты совсем ничего не оставляешь воображению!

— Зато мне удалось привлечь твое внимание, не так ли, Джаред? — парировала она.

— Дорогая моя, я ни за что не поверю, что ты надела это платье для меня одного.

— Но это так! — запротестовала она. — Я даже не собиралась приходить сюда, пока не узнала, что ты в числе приглашенных. Ты уже, думаю, пресытился этим целомудренным ребенком, на котором женился. Теперь, узнав, что тебя вынудили к этому браку, я даже готова простить твою неучтивость. — Она потянулась вперед и крепко сжала его руку.

Он заглянул в вырез ее платья так, как, предполагалось, он и должен был бы посмотреть. А в голове вертелась одна мысль: до чего же она скучна и примитивна.

— Скажи, ты ведь уже пресытился ею? — повторила Джиллиан.

— Возможно, Джиллиан, возможно, — пробормотал он невнятно, скользнув рукой по ее спине и обняв за талию.

— Я так и думала! — Взгляд Джиллиан, брошенный на Джареда из-под густо накрашенных ресниц, был полон торжества. — Пойдем же скорее в сад.

— Всему свое время, Джиллиан. Мы должны хоть немного потанцевать.

Миранда, затаив дыхание, следила за ними.

— Ну-ну, моя богиня, — мягко побранил ее Браммел, — любить только мужа сейчас не модно. Браки совершаются отнюдь не на небесах!

— К черту такую моду! — раздраженно воскликнула Миранда.

Но, вспомнив, что она должна помогать Джареду, принужденно рассмеялась:

— Конечно, пусть развлекается. Я знаю, что только я одна отвечаю его вкусу.

— Да у вас еще и острый язычок, моя богиня, — рассмеялся вместе с ней Браммел. — Взгляните, а вот и Байрон! Хотите познакомиться с ним?

— Не очень. Его стихи утомляют меня, — ответила она.

— Милая девочка, у вас есть вкус!

Джаред и Джиллиан покинули залитый ярким светом бальный зал и вышли в сад. Ночь была теплой и звездной. Леди Абботт утащила Джареда в уединенную беседку. Они еще не успели зайти внутрь, как она уже прилипла к нему, требуя поцелуя.

Первым его побуждением было оттолкнуть ее. Но, вспомнив о долге, постарался выбросить из головы мысли о Миранде и поцеловал Джиллиан именно так, как она того хотела, — грубо, чуть ли не жестоко. Именно это всегда возбуждало ее. Часто и тяжело дыша, она высвободилась из его рук и вмиг стянула с себя платье. Он мог видеть ее светящееся в лунном свете тело: полную грудь, тонкую талию, широкие бедра. Протянув к ней руки, он снова обнял ее, лаская ее грудь, дразня соски, заставляя ее вскрикивать.

— А ты горячая штучка, Джиллиан, — шепнул он ей.

— Конечно, иначе меня бы не было здесь с тобой.

— Со сколькими переспала с тех пор, как мы в последний раз были вместе?

— Ни один джентльмен не позволил бы себе задать леди такой вопрос, — надув губки, недовольно проговорила она.

— Я не джентльмен, забыла? Я янки. Да и ты совсем не леди. — Он впился в ее губы. Она искала его язык, а когда нашла, стала сосать его как безумная, тяжело дыша и вздрагивая. Он повалил ее на скамейку и мгновенно довел до экстаза, замарав руку, вернее — два пальца.

Политика — как потаскуха, подумал он. Почему-то, не замарав себя, не добьешься того, чего хочешь.

— О Боже! — простонала она. — Я обожаю, тебя, Джаред.

Он рассмеялся.

— Ты обожаешь каждого, кто погоняет тебя и в хвост и в гриву! Надень платье, Джиллиан. Нас могут увидеть.

— Ты совсем не думал об этом минуту назад, — усмехнулась она.

— Нет, не думал, — сказал он. — По правде говоря, я думал о том, что услышал сегодня.

— А я надеялась, что ты думаешь только обо мне, когда мы вместе, — обиженно проговорила она, оправляя платье.

— Новость слишком важна, чтобы не думать о ней. Генри Темпл Пальмерстон сообщил мне об этом.

— Ну что может быть важнее нас с тобой? — воскликнула она.

— Надеюсь, ты умеешь хранить тайны, — сказал он, — хотя вскоре эта новость станет всеобщим достоянием. Моя страна официально объявила войну вашей.

— Ах, ах! Да Англия с Америкой вечно объявляют войну друг другу.

— Бонапарт будет в восторге, — заметил Джаред как бы между прочим.

— Да? Почему? — внезапно оживилась она.

— Он так ждал этого. Любой, кто сообщит ему эту новость, наверняка будет хорошо вознагражден. Пора возвращаться, Джиллиан, пока наше затянувшееся отсутствие не вызвало скандал.