Я не киллер, я – палач - Кирилл Казанцев

– Это как это? – удивился Антон. – Что ты за гусь такой, что часики подчиняются только тебе?

– Это такой датчик… И еще электроника… короче, долго объяснять. Механизм действительно хитрый, мы с женой в Германии его купили, по случаю…

Сказав это, Витя даже заплакал. Ему было безумно жаль своих денег, даже несмотря на опасность сдохнуть здесь от рук преступников.

Стелла и Антон переглянулись.

– А ну, вставай, пошли… Тоша, развяжи ему ноги и помоги подняться, – Стелла взяла в руки биту и шагнула к выходу из каминного зала.

В спальне им пришлось развязать пленнику и руки. Он долго тер их, тряс кистями, пытаясь шевелить затекшими пальцами, стонал и всячески тянул время. Наконец Антон не выдержал:

– Сколько можно разминаться? Небось не пианист. Открывай быстрее тайник!

Геркало взялся за часы, начал выставлять стрелки на три-ноль-ноль. Антон и Стелла стояли за его спиной и смотрели на него во все глаза. Наконец один из нижних больших кирпичей камина действительно сам собой выдвинулся наружу и отошел в сторону. У Антона и Стеллы от удивления округлились глаза. Вот это фокус! Фантастика!

– А ну, доставай быстрее, – поторопил Витюшу Антон.

– Сейчас, сейчас… только носовой платок возьму. Там железяка такая острая, я в прошлый раз укололся…

Геркало выдвинул верхний ящик своей тумбочки. Ни Стелла, ни Антон не усмотрели в его действиях ничего подозрительного, они, как завороженные, пялились на дыру, образовавшуюся в камине. Неужели там и вправду пять «лимонов»?!

Неожиданно Геркало выпрямился и быстро повернулся к своим мучителям. В его руках был появившийся откуда-то пистолет, который он с удовольствием направил на растерявшуюся Стеллу. Взгляд его сразу стал торжествующим:

– Что, сука, допрыгалась? Получи!..

Грохнул выстрел. Стелла только успела подумать, что все, ей конец, как неожиданно увидела Антона, метнувшегося к Геркало. Он не успел подскочить к нему, неестественно дернулся, вскинул руки и рухнул на пол. В ту же секунду Стелла ударила Геркало по руке битой, которую до того так и держала перед собой, пистолет вылетел из руки стрелявшего. Она быстро подняла его и выстрелила… Пуля угодила Геркало в бедро, он рухнул на ковер, как подкошенный, рядом с Тошкой. Из раны его текла кровь, он рыдал и требовал вызвать ему «Скорую».

– Ага, будет тебе «Скорая»! Урод!

Стелла подошла к Антону и наклонилась. Он лежал с закрытыми глазами и, кажется, не дышал. В его груди была дыра, из которой текла кровь.

– Тошка! Тошка! Ты меня слышишь? Очнись!

Но рыжий таксист молчал. Его лицо начало медленно бледнеть. Стелла взяла его за руку и оттащила подальше от Геркало, держа последнего под прицелом. Но тот и не думал ни на кого нападать, ему было не до того: он заливался слезами и сыпал проклятия, держась за раненое бедро. Стелла попробовала найти у Антона пульс, но так и не нащупала. Тогда она легла ухом ему на грудь и постаралась уловить стук его сердца, но все было напрасно. У нее внутри вдруг все похолодело. Неужели Тошка погиб?! Неужели он только что, вот прямо здесь, умер у нее на глазах?! Господи! Ну его-то за что?!

Она вскочила, как разъяренная тигрица, и повернулась к Геркало, направив на него пистолет. Глаза ее сверкали гневом, появившиеся на них слезы туманили взгляд:

– Зря ты это сделал, недоносок!

– Я больше не буду, – плакал Витюша, держась за рану.

– Да, теперь точно не будешь…

Стелла подошла к Геркало вплотную, направила пистолет ему на бедро второй ноги и выстрелила. Витюша завыл нечеловеческим голосом, а она, не обращая на него внимания, взяла веревку, которую они принесли с собой, и быстро связала ему руки. Потом достала из заднего кармана джинсов секатор.

– Не повезло тебе, – с притворным сожалением сказала Стелла. – Жил, как король, денег имел немерено, а пострадал из-за чего? Скотская твоя похоть довела тебя до такого конца…

– Вызови «Скорую», я же умру… – скулил Геркало.

– Обязательно умрешь!

Стелла спустила с Геркало штаны…

– Ты же обещала…

– Перед такой мразью, как ты, слово можно и не держать! Я тебя сейчас казню…

– Не имеешь права! Ты не суд…

– Я – лучше! Я – неподкупна, и я обязательно привожу приговор в исполнение.

– Ты сама станешь убийцей…

– Я не убийца, я – палач! Не путай, гнида!

Стелла захватила секатором гениталии Витюши. Одно движение – и его окровавленные половые органы оказались у нее в руке. Запихнув их орущему диким воем Витюше в рот, девушка накинула веревку на шею насильника и потуже затянула ее. Витюша хрипел, но она уже не обращала на него внимание. Дело было сделано. Стелла подошла к камину, встала на колени и осторожно сунула руку в дыру. Она извлекла на свет небольшой непрозрачный пакет. Приоткрыв его, увидела пачки новеньких пятитысячных купюр в банковских упаковках…

Уходя из комнаты, она оглянулась на бездыханное тело друга, подняла секатор и вложила его в руку Антона, прижав его пальцы к ручке садового орудия труда. С пистолетом она поступила так же.

– Прости, Тошка, но у меня нет другого выхода, а тебе уже все равно, – тихо сказала она, всхлипнув.

Выскочив на трассу, девушка остановила первую попавшуюся машину, идущую в город…

Домой она приехала совершенно разбитая, быстро приняла душ и легла. Был уже почти вечер, но спать было еще рано, да Стелла все равно не уснула бы. Она лежала и смотрела в потолок, перед глазами у нее стояло бледное лицо Антона. Как же так получилось, что он схватил ее пулю? В этой игре он вообще был посторонним и оказался с ней на этой чертовой даче по чистой случайности. Ведь если бы она не села тогда в его машину, если бы не познакомилась с ним, если бы он не предложил встретиться… Тошка, Тошка! Бедный мальчишка… Тебя-то за что?.. Все, со всеми преступниками теперь покончено. Последний получил по заслугам и теперь, наверное, уже истек кровью или задохнулся от ее веревки. Как пытался вывернуться, оговаривая своих дружков! Мразь, просто гниль серая! Поганая мелкая душонка!.. Но теперь все, теперь этих уродов нет на земле. Конечно, она устроила самосуд, как еще говорят? О! Суд Линча. Ничего, пусть это незаконно, пусть она не суд, но она их наказала. Суд все равно оправдал бы их: Геркало со своими деньгами откупился бы от любого суда. Но теперь – все, теперь можно расслабиться, все забыть, начать жить заново… Справедливость восторжествовала…

Она не заметила, как забылась тяжелым сном…

Девушку разбудил звук открываемой двери. В комнате было темно, значит, уже глубокая ночь. Она прислушалась. Точно, кто-то пытается открыть ее дверь ключом. Ничего себе! Стелла вжалась в диван. Неужели это полиция?! Неужели ее вычислили и пришли, чтобы арестовать? Вот так быстро?! Как они смогли ее вычислить? Девушка почувствовала, как ее бросило в жар…

Дверь с тихим скрипом открылась, пропустив в комнату тусклый свет из прихожей. Стелла лежала, боясь пошевелиться, и расширенными от испуга глазами смотрела на дверной проем. В нем появился силуэт высокого мужчины. Все! Это конец! Это тюрьма, и надолго, лет на двадцать… Нет, ей дадут пожизненный… Мамочка, прощай!.. И почему она не прихватила на даче тот боевой пистолет? Сейчас бы просто приложила его к виску…

Щелкнул выключатель. Стелла вздрогнула: ей показалось, что в нее выстрелили. Она зажмурилась от яркого света… Вот, сейчас… сейчас… «Встать! Руки вверх! Вы арестованы…»

– Ой! Извините!..

Она открыла глаза и увидела в центре комнаты молодого – лет тридцати – мужчину в военной форме. Он был высок и худощав, его смуглое обветренное лицо со шрамом на виске до середины щеки было открытым и приятным. Соболиные брови и черные глаза делали его похожим на Андрея. Мужественный подбородок был гладко выбрит. Он смотрел на Стеллу удивленно и виновато.

– Простите, я вас, кажется, разбудил…

Она села на диване, прикрывшись до подбородка простыней.

– Вообще-то разбудили. И напугали, – добавила она, не меньше его удивляясь такому повороту событий.

– Простите, – еще раз сказал военный. – Я сейчас уйду…

Он направился было к двери.

– А вы кто? – спросила она на всякий случай.

– Я – Валентин, хозяин этой комнаты.

– Валентин Павлович? – ахнула Стелла.

Хозяин остановился в дверях.

– Ну, вроде того… Вы ложитесь, а я пойду…

Она посмотрела на часы, висевшие на стене. Была половина второго ночи.

– Куда же вы пойдете?

– Поеду в какую-нибудь гостиницу, переночую, а утром приду, когда вы проснетесь… Вы во сколько встаете?

– Да я, вообще-то, уже выспалась.

Он посмотрел на нее удивленно.

– А вам, простите, кто дал ключи от моей комнаты?

– Мой дядя, Иван Семенович.

– Иван? А-а… Значит, вы его племянница. Понятно… Что ж, до свидания…

– Подождите. Вы, наверное, с дороги? Может, вы голодны? Хотите, я вас покормлю? У меня щи есть, хорошие, домашние… И котлеты…